Книга Король северного ветра - Анатолий Бочаров

– Я ожидал, вы станете задавать вопросы.

– О причинах, по которых в вашу немилость впал мой сюзерен, герцог Айтверн? Я полагаю, вам, как королю Иберлена, виднее, и с моей стороны было бы нагло пытаться вас расспросить.

– Вы верно понимаете ситуацию, – Гайвен на миг ощутил облегчение. Очередных возражений он бы не вынес. – В ближайшее время в столицу прибудут Эдвард Эрдер и Виктор Гальс со своими отрядами. Они должны будут принести мне присягу верности на моей коронации. Также, я отдам в ближайшие дни распоряжения, согласно которым королевская армия должна будет занять их владения и впредь следить за недопущением новых бунтов. Лорду-констеблю следует отобрать надежных офицеров и укомплектовать гарнизоны для поддержания порядка в мятежных провинциях. Вы справитесь с этой задачей?

– Разумеется, мой король. Королевская армия перестала быть благонадежной после предательства Терхола, но в моей личной гвардии и в малерионском войске найдется достаточно людей, которым можно доверять. Я переведу их на соответствующие должности.

– Ваша личная гвардия, как и само малерионское войско, находятся под юрисдикцией Драконьих Владык, не дома Ретвальдов. Вы уверены, что сможете добиться перевода названных военачальников в мою армию, не вызвав недовольства герцога Айтверна? И согласятся ли сами эти люди сменить сюзерена?

Рейсворт сделал многозначительную паузу.

– Сюзерен, – сказал лорд Роальд, – у этих людей был один. Мой покойный кузен. Авторитет лорда Артура в войсках почти нулевой. Солдаты не знают его. Как лорд-констебль, я легко проведу все необходимые нашему делу перестановки. Фактом сейчас является то, что армии Ретвальдов в самом деле нельзя доверять. Ей нужны новые командующие.

«Таким образом, – подумал Гайвен, – я продолжаю делать то, от чего меня предостерегала мать. Продолжаю политику отца. Цепным псом Ретвальдов станет вилять малерионский хвост, и кто знает, чье теперь войско, мое или этого побочного Айтверна?»

Выбора у юного короля все равно не было. Две трети офицеров, прежде служивших в войске Ретвальдов под началом Раймонда, предали своего командира и поддержали притязания Кардана на трон. На Горелых Холмах королевская армия, принявшая сторону Гледерика, под знаменем Яблочного Древа выступила против дружин Айтвернов и Тарвелов, поднявших ретвальдовского хорька. Доверия запятнавшим себя лейтенантам и капитанам больше не было, требовались другие, как в столицу, так и для надзора за мятежными окраинами – а значит, следовало привлечь малерионцев. Не Тарвела же, который предпочел устраниться. Из малерионцев Роальд Рейсворт обладал наибольшим влиянием. Оставалось лишь надеяться, что назначение его верховным констеблем удовлетворит его амбиции и обеспечит преданность.

Прежние союзники Кардана держались пока покладисто – по крайней мере, на виду. Старый Джеральд Коллинс был неизменно учтив с новым королем, приходил на каждое заседание Коронного совета, ни единым жестом не напоминал, что сидел в этом совете и пару месяцев назад, когда его возглавлял узурпатор. Казалось бы, герцог Коллинс настолько разбит гибелью старшего сына, что теперь и вовсе не помыслит упорствовать в измене. Эта показная покорность не обманывала Гайвена. Помимо покойного Элберта, у владетеля Дейревера оставалось еще двое сыновей, Брендан и Джером, и кто знает, не стремятся ли они мстить за брата.

Эдвард Эрдер, сын погибшего от пробудившейся магии Ретвальдов лорда Джейкоба, приехал в Тимлейн в конце июня. Это был очаровательный, любезный молодой человек, всем своим видом демонстрировавший, что не разделяет заблуждений отца.

– Ваши меры, – говорил он, улыбаясь, Ретвальду при личной встрече, – без сомнения, суровы, но я понимаю их обоснованность. Иной государь на вашем месте был бы и более жесток. Шоненгем примет и ваших солдат, и вашего наместника – я верю, конечно, что эти люди станут вести себя разумно и не допустят самоуправства. Я буду защищать свой народ, если его права окажутся ущемлены, – улыбка лорда Эрдера стала шире, – но и в мыслях не держу запятнать себя тем неповиновением, которое проявил мой отец.

– Вы хотите сказать, герцог, что не одобряете попытку реставрации Карданов?

– Я хочу сказать, мой король, что мой дом ни в малой степени не был заинтересован в ней. Ваш батюшка никогда не ущемлял вольностей Шоненгема, и что не говори о Раймонде Айтверне, он тоже никогда не шел против нас. Мой покойный отец, – а вот теперь улыбка молодого Эрдера поблекла, – руководствовался идеалистичными принципами верности прежней династии, а вовсе не интересами нашего домена. Я могу понять Гальса и Коллинса, бездарное противостояние с Лумеем и Бритером уже пятнадцать лет отравляет им жизнь и вызвало их злость. Но север в эти дела не вовлечен никак. Отец… Отец хотел видеть королем Кардана, вот и все. Это фамильная гордость, желание отыграться за гибель лорда Камбера. Мой король, видит Бог, я не столь мелочен.

– И вы не намерены присоединиться к новому бунту, если тот вдруг возникнет?

– Ваше величество, я не глупец. Иберлен пролил достаточно крови, зачем проливать еще? Если ваше правление окажется справедливым, а я уповаю на это, надобность в бунте отпадет и вовсе. Вы же располагаете планом, как остановить эту возмутительную войну с Лумеем?

Вопрос, заданный шоненгемским герцогом, казался небрежным, но требовал вразумительного ответа. Авантюра, предпринятая Торвальдом Ретвальдом на закате его могущества, неоправданно затянулась. Началась она почти два десятка лет назад с попытки взять Аремис, но попытка эта оказалась провальной. Затем старый король умер, иберленская армия отступила, и противостояние приняло затяжной характер – особенно, когда в него включился и соседствующий Бритер. С тех пор война то затихала на несколько лет, то разгоралась вновь. Порой иберленские войска занимали северные области Лумея, порой бритерцы и лумейцы, как случилось это недавно, тревожили набегами пограничные домены северного королевства. Кардан собирался положить этому разорительному конфликту конец, а сможет ли продолжить его дело Ретвальд?

– В скором времени, герцог Эрдер, в Тимлейн прибывает Клифф Гарландский. После моей коронации мы обсудим возможность союза. – «И для этого, видимо, мне все же придется взять в жены его старшую дочь. Что ж, если Айна все равно отказала мне, нет разницы, кого видеть своей королевой». – Вместе мы сможем уже через год перейти в наступление.

– Гончие Псы Кенриайна, – Эрдер удовлетворенно кивнул, – это сильный союзник, в самом деле – несмотря на их восточные неудачи. Я буду надеяться на успех этого дела, мой король.

Пока Эрдер казался лояльным – как казались лояльными они все, все эти герцоги и графы, еще недавно вешавшие на башнях своих крепостей знамена с Яблочным Деревом. Гайвен ни на минуту не доверял никому из них. «Они ждут, когда я оступлюсь и проявлю слабость – а потом набросятся и разорвут мне глотку». Мабон и намеченная на него коронация должны были все решить. Выступив перед лордами, он должен был проявить им свою силу. И речь шла не только о союзе с Гарландом, о котором на коронации предстояло объявить. В личных дополнениях к пригласительному письму, отправленному Ретвальдом еще в начале июня в Кенриайн, он сообщал о готовности заключить помолвку с юной Эмилией. Однако не только приглашенная из Гарланда королева и помощь прославленных гарландских лучников занимали сейчас мысли юного короля.