Книга Ундина особых кровей - Ирина Матлак

— Повторяю вопрос. Что вы здесь делаете? — адресовалось мне, в то время как ледяной взгляд буравил красную коробочку.

Понять, о чем подумал адмирал, не составило труда. Именно из-за этого понимания во мне наряду с волнением и страхом появилось неожиданное негодование. У меня, между прочим, выходной, который имею право проводить где, как и с кем хочу. Опасности я себя не подвергаю, устав не нарушаю, а во всяких там домыслах не виновата!

— Пришла к другу, — ответила я, не желая оправдываться.

Удивительно, как после этих слов подарок не покрылся инеем.

— К другу, значит. — Некоторое время адмирал молчал, после чего совершенно другим тоном сообщил: — На ближайшую неделю вам даны увольнительные. В столицу отбываем завтра вечером, в половине девятого подойдите к центральному входу. А теперь, будьте любезны, возвращайтесь в корпус. Здесь небезопасно.

Опять! В третий раз мне говорят, что у следственного отдела небезопасно, но пояснить, почему, никто не удосуживается.

— Что случилось? — учитывая обстоятельства, на ответ я особо не рассчитывала, но он не заставил себя ждать:

— Заключенный пират сбежал. Судя по всему, не без помощи своего капитана.

Я так и обомлела. Вот что это была за магия — теневого охотника!

— Но как? — Я была поражена. — Как можно сбежать из-под такой надежной охраны?

Насколько мне было известно, охраняли Пипа как зеницу ока — одна говорящая камера чего стоила!

На сей раз ответа я не получила. Если Флинт сумел избежать виселицы, немыслимым образом сбежав из столичной тюрьмы, что уж говорить о здешней? Похоже, преград для него и впрямь не существовало.

Пока я пыталась переварить поразительную новость, к адмиралу подошел господин Шейн. Мне еще раз напомнили, что следует вернуться в корпус, и даже открыли проход, но я возразила. Уйти, не передав подарок Далии, не позволяла совесть, да и, в конце концов, не зря ведь я тащилась на другой конец города. На короткий миг лицо адмирала отразило удивление, но оно тут же исчезло, скрывшись под непроницаемой холодной маской.

Возиться со мной времени явно не было, следователь настойчиво звал адмирала внутрь, и, наверное, меня бы отправили в корпус принудительно, если бы я внезапно не заметила у входа знакомого стража.

Набравшись наглости, я быстро извинилась и так же быстро проскользнула мимо стоящих рядом мужчин. Могла бы поклясться, на сей раз удивление адмирала длилось дольше одного мига.

— Кадет Талмор! — полетело мне в спину, но я лишь ускорилась.

Провоцировать его не хотела, но выбора не оставалось. Вот отдам эти глубинные кексы и с чистой совестью вернусь в родные пенаты, исполнив приказ. И вообще, нечего сейчас мной командовать — выходной есть выходной!

Нэрвис был до того задумчив и погружен в себя, что не сразу меня заметил. А когда заметил, далеко не сразу узнал. Он смотрел сквозь меня, словно пребывая где-то далеко, и докричаться до него я смогла лишь с третьей попытки.

— Фрида? — В его глазах наконец появилось узнавание. — Что ты здесь делаешь?

— Если ты сейчас скажешь, что здесь небезопасно, останешься без сладкого, — пригрозила я, мысленно гадая, сколько еще раз услышу этот вопрос. — На вот, тебе Далия передала. Она сегодня с близнецами сидит, госпожу Виану на работу вызвали.

Приняв многострадальную коробочку, Нэр долго на нее смотрел, после чего тряхнул головой и вымученно улыбнулся:

— Спасибо. Смена сегодня паршивая, я сам не свой.

— Как это произошло? — Я не могла не воспользоваться возможностью узнать подробности. — Как он сбежал?

Нэрвис рассеянно взъерошил волосы и выдохнул:

— А ши его знает. Мы с напарником дежурили, когда камера не своим голосом заголосила. Открыли дверь, а там вместо нашего заключенного Флинт собственной персоной стоит. Я даже глазам своим не поверил, подумал, что мерещится… А он вдруг улыбнулся мне, подмигнул и буквально через секунду скрылся во всполохах пламени. Это уже потом я от начальства узнал, что с ним теневой охотник приходил. Вот же Глубина! Не мог на часик позже заявиться, когда бы я смену сдал! Теперь точно премии лишат…

Следователь Шейн и адмирал Рей возникли рядом, словно выпрыгнувшие из табакерки ши. Первый велел Нэрвису немедленно проследовать за ним, а второй… Поднять глаза на второго у меня не хватило духу. Вся смелость внезапно испарилась, вынудив привычно гипнотизировать начищенные до блеска сапоги. Гипнотизировать до тех пор, пока не повеяло особым, ни с чем не сравнимым холодом и на мою спину не легла рука, настойчиво подтолкнувшая вперед.

— Идите уже, Фрида! — так, чтобы услышала только я, процедил адмирал. — И чтобы из корпуса до завтрашнего вечера ни шагу, это понятно?

Я кивнула, не будучи уверенной, что этот кивок заметили, и шагнула в окутанный белой дымкой проем. Всего шаг — и обстановка меняется, превращаясь в родную казенную комнатку.

Сняв верхнюю одежду, я прихватила халат и неспешно направилась в душ. Там, стоя под упругими горячими струями, не могла избавиться от непонятного, но крайне приятного ощущения. Волнующе-приятного, я бы сказала. Почему-то «в упор, не мигая и прищурившись», вместо того чтобы пугать, меня сейчас радовали.

Стояла глубокая ночь, когда меня разбудил негромкий, но непрерывно раздающийся звук. Казалось, кто-то настойчиво скребется в дверь, словно намеренно мешая мне спать. Раздосадованная пробуждением, я поморщилась и, присев на кровати, сунула ноги в тапки. А ведь так хорошо спалось! Такие сны хорошие снились, что в последнее время вообще большая редкость.

Звук повторился еще один раз, но, как только я поднялась с постели, все тут же смолкло. От наступившей тишины мне вдруг стало не по себе — как несколько дней назад, когда казалось, что в корпусе за мной кто-то наблюдает.

— Эй, — позвала я привязанных к комнате сирен. — Что там за дверью?

Они почему-то не ответили. Не то из природной вредности, не то просто не услышали.

Звуки больше не повторялись, и я решила, что вполне могу обойтись и без вылазки в коридор. Снова улегшись в постель, натянула одеяло до самого носа, закрыла глаза и…

Царап-царап, царап-царап…

Вот ши! Вновь подскочив с кровати, я подбежала к двери, одним рывком ее распахнула и не увидела ничего, кроме пары морских светлячков, маячивших в кромешной темноте.

Просто «не по себе» стремительно переросло в «страшно». Страх был иррациональным, ведь, в сущности, чего здесь бояться? Не темноты же…

Постояв с минуту и вглядываясь в плотную черноту, я уже собралась возвращаться в комнату, как вдруг светлячки всполошились. Точно потревоженные чем-то невидимым, они хаотично замельтешили, замерцали, и к ним присоединилось множество других, таких же суетливых и перепуганных собратьев.

Сердце моментально подпрыгнуло и застучало как бешеное. Дважды ши! Нежити не испугалась, а тут всего лишь какие-то светлячки! Я не додумала, внезапно заметив нечто ужасное. В полушаге от меня, подвешенная за хвост, болталась дохлая крыса, голова которой держалась на честном слове.