Книга Кратчайшая история Европы. Самый полный и самый краткий справочник - Джон Херст

Заседание Генеральных штатов состоялось в 1789 году. Депутаты третьего сословия объявили себя истинным Национальным собранием и предложили всем другим депутатам присоединиться к ним. Однажды утром депутаты Национального собрания нашли двери зала заседаний королевского дворца в Версале закрытыми, поскольку, как им объяснили, надо было покрасить стены. К тому времени напряжение в обществе достигло такой степени, что многие восприняли это как роспуск собрания королем. Депутаты собрались в расположенном неподалеку зале для игры в мяч и поклялись не выходить из него, пока не будет принята конституция королевства. Этот момент изобразил в своей знаменитой картине придворный художник Жак-Луи Давид. Пятью годами ранее он написал картину «Клятва Горациев», на которой изображены отец и его сыновья, поднявшие руки в республиканском салюте. В таком же салюте поднимают руки и революционеры третьего сословия, клянущиеся дать Франции конституцию.

К депутатам Национального собрания примкнули значительная часть духовенства и некоторые представители дворянства. Король дал понять, что готов предоставить Генеральным штатам постоянный статус, прописанный в конституции, но ни за что не согласится, чтобы три сословия собирались вместе. Он даже собирался применить силу против собравшихся, но, встретив решительное сопротивление, не посмел этого сделать. Испугавшись беспорядков, король предложил другим депутатам присоединиться к собранию третьего сословия.

Предводители Национального собрания были истинными сынами века Просвещения, уважавшими либеральные ценности и ратовавшими за всеобщее равенство. В качестве своего лозунга они выбрали следующий: «Свобода, равенство, братство». Свой манифест они озаглавили «Декларация прав человека и гражданина», подразумевая тем самым, что эти права являются неотъемлемыми не только для французов, но и для всего человечества. Вот вкратце основные положения этой декларации:

Жак-Луи Давид. «Клятва в зале для игры в мяч». Эскиз. 1791

Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах.

Таковые права – свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению.

Источником суверенной власти является нация.

Свобода состоит в возможности делать все, что не наносит вреда другому.

Все граждане имеют право участвовать лично или через своих представителей в создании закона.

Никто не может подвергаться обвинению, задержанию или заключению иначе, как в случаях, предусмотренных законом и в предписанных им формах; закон должен устанавливать наказания лишь строго и бесспорно необходимые.

Никто не должен быть притесняем за свои взгляды, даже религиозные.

Каждый гражданин может свободно высказываться, писать, печатать, отвечая лишь за злоупотребление этой свободой в случаях, предусмотренных законом.

Общество, где не обеспечена гарантия прав и нет разделения властей, не имеет конституции.

Этот величественный текст – основополагающий документ современной демократии, но волею судеб случилось так, что он породил одну из самых кровавых и жестоких революций. Люди, записавшие эти принципы на бумаге, хотели создать конституционную монархию по образцу английской, но о какой монархии может идти речь, если источником суверенной власти объявляется нация и все люди считаются равноправными? Авторы документа хотели править сами, и когда дело дошло до составления конституции, решили, что право голоса принадлежит только владельцам собственности. Но как быть с простолюдинами, которые объявлены равными им во всем? А ведь именно только благодаря простому народу, король нехотя согласился принять декларацию; именно народ взял штурмом Бастилию, из-за чего король был вынужден покинуть Версаль и поселиться среди простых парижан. Простой народ помог совершить революцию на практике, и его нельзя было так легко сбрасывать со счетов.

Во Франции было высказано слишком много обещаний и угроз, чтобы появилась надежда на принятие конституции, подобной английской, или на бескровную революцию, вроде той, что произошла в Англии в 1688 году. Английская революция не основывалась на новых принципах, а французская революция выдвигала их великое множество. Король вскоре заявил, что не примет эти принципы и отменит все нововведения, если его вынудят согласиться с ними. Это подтолкнуло радикалов к решительным действиям. Они предложили объединиться с народом и установить наблюдение за королем или даже устранить его. Только так можно было надеяться на осуществление реформ. Этим деятелям противостояли те, кто тоже хотел перемен, но не был готов к демократическим реформам и к союзу с народом.

Вскоре революционеры пошли друг на друга войной. Одна из причин, по которой Жак-Луи Давид так и не закончил свою картину, посвященную клятве в зале для игры в мяч, заключалась в том, что многие из изображенных на ней людей были впоследствии казнены как враги революции. Радикалы стали известны под названием «якобинцы», поскольку они проводили собрания в бывшем доминиканском монастыре святого Якова; их предводителем был хладнокровный и суровый Максимилиан Робеспьер. Через некоторое время якобинцы установили настоящую диктатуру, казнили короля, исключили из Национального собрания своих противников, закрыли оппозиционные газеты и учредили специальные суды для быстрой расправы над предателями революции. Ужесточение своей политики они объясняли тем, что Франции угрожает смертельная опасность со стороны европейских монархий, не желавших принять принципы, перечисленные в Декларации прав человека. Для войны с иностранными монархиями была создана армия по новому образцу – в нее призывалось все мужское население страны. Таким образом в новой форме вернулась к жизни старая идея граждан-воинов.

Революционеры высоко ценили сочинения Тита Ливия и выбрали своим покровителем Брута, борца с тиранией и основателя Римской республики, пославшего на казнь собственных сыновей. В зале Национального собрания у трибуны стоял бюст Брута, в честь Брута переименовывали улицы, Брутами родители называли своих детей. Установив республику, якобинцы даже запретили изображать королей в карточной колоде, а заодно дам и валетов. Вместо них появились мудрецы, добродетели и воины, причем Брут был одним из мудрецов. Короля стали называть Тарквинием, и призыв к восстановлению монархии считался теперь преступлением, как в Древнем Риме. Жестокие республиканские добродетели; вера в то, что все можно и нужно приносить в жертву ради государства; убеждение, что потоки крови обладают очистительной силой – таковы были древнеримские отголоски в политике первого тоталитарного государства современной эпохи.

Портрет Мирабо, одного из политических вождей начала Великой французской революции. Рядом с ним стоит бюст Брута, а за спиной висит картина Давида с изображением Брута и его казненных сыновей