Книга Викинги. Между Скандинавией и Русью - Алексей Щавелев

XX

Весети, прослышав про этот набег, отправился к конунгу и тот принял его отменно. Весети сказал: «Судьба распорядилась так, что может случиться большая война между ярлом и мной, коли ты не вмешаешься». Конунг ответил: «Я собираюсь на тинг в Исфьорде, куда я вызову ярла Харальда. Я устрою там тяжбу между вами». С тем Весети и вернулся домой.

Пришло время тинга, и конунг отправился туда с дружиной, поскольку хотел иметь решающий голос в этом деле. С ним прибыло 50 кораблей. Ярл Харальд в свою очередь успел туда с 20 кораблями. Весети же явился только с пятью кораблями, а его сыновья не приехали. Ярл поставил шатры достаточно далеко от моря, а Весети на самом морском берегу, за устьем реки, что текла вдоль поля тинга. Когда наступил вечер, люди увидели 10 кораблей, которые плыли со стороны владений ярла Харальда. Корабли пристали, и воины с них пошли на тинг. Во главе новоприбывших были сыновья Весети. Буи был роскошно одет — он захватил богатый наряд во владениях ярла Харальда. Там же он награбил два сундука золота — в каждом было по тысяче марок.[169] Они с братом пришли на тинг полностью вооруженные и в доспехах.[170]

Буи заявил: «Если ты можешь сражаться и у тебя есть хоть капля мужества, я советую тебе, ярл, брать оружие, а я готов биться с тобой прямо сейчас». Конунг Свейн услышал слова Буи и решил, что убудет его чести, если начнется сражение. Конунг поставил свою дружину между врагами, чтобы не допустить рукопашной. Он напомнил о необходимости взаимного согласия, о посреднической роли конунга и его суде, но Буи отказался отдавать сундуки золота, объявив их вергельдом. Всем стало ясно, что он не бросит этих слов на ветер. Наконец конунг Свейн объявил условия примирения: «Ты, Буи, вернешь владельцу богатые одежды, а сундуки с золотом сохранишь у себя. Вы со своими дружинниками заплатите за три хутора, разоренные вами в последний раз. Ярл отдаст свою дочь Тову замуж за Сигурда Рьяного и три хутора в приданое за нее». С этими условиями все согласились. Весети подарил треть своих владений Сигурду, который остался очень доволен своей женой. Они поехали с тинга прямо на свадебный пир, куда пригласили конунга Свейна. Свадьбу Сигурда и Товы отпраздновали очень пышно. Весети вернулся домой и жил в мире.

XXI

Но его сыновья недолго жили дома. Буи хотел ехать в Йомсборг, чтобы еще больше увеличить свою славу. Сигурд желал к нему присоединиться, несмотря на женитьбу. Братья снарядили два корабля и 120 человек. Так как их намерения совпали с выбором сыновей Харальда Колпака, они приплыли в Йомсборг и причалили в бухте. Хевдинги[171] со свитой вышли навстречу, и Сигвальди узнал новоприбывших. Буи объявил, зачем приехал, и просил принять его с братом в дружину Пальнатоки. Тут Сигвальди спросил: «Чем кончилась ваша вражда с Харальдом Колпаком?» Буи отвечал: «Долгая история у этой вражды, и не место ее сейчас пересказывать». Но Пальнатоки прервал его: «А что, рискнем принять их так, без объяснений? Я бы взял их — мало кто среди нас сравнится с ними!» Соратники отвечали ему: «Мы рады принять их, если ты того хочешь. А если это старое дело вспомнится, пусть тогда его рассудит твое решение, как всегда здесь водится». После чего ворота отворились, и Буи с братом ввели ладьи во внутреннюю гавань.

Затем испытали их людей, пятьдесят приняли в дружину, а сорок отослали обратно. Йомсвикинги жили в своем граде, и все более росла их слава — каждое лето уходили они в походы и совершили много славных деяний.

XXII

Что касается Вагна, то он оставался с отцом и Весети, своим дедом. Он был столь буйным, что к девяти годам уже убил трех человек. Он жил дома до двенадцати лет. Затем он попросил отца дать ему людей для похода. Тот рад был предоставить ему корабль и 60 человек, а Весети дал еще одну длинную ладью и такую же команду. Никто не был в этом отряде старше двадцати и моложе восемнадцати, кроме самого Вагна.[172] Он заявил, что сам добудет оружие и еду Они уплыли недалеко, как у них кончились запасы. Тогда они прошли по всей Дании, грабя безжалостно, и скоро у всех было отличное оружие и доспехи. Они покинули Данию, полностью готовые к битвам и с большими запасами.

Они приплыли в Йомсборг рано поутру, подплыли к каменной арке. Хевдинги вышли навстречу и окликнули их. Вагн же спросил, кто из них Пальнатоки. Тот выступил вперед и поинтересовался, кто это так вызывающе себя ведет. «Я не буду скрывать свое имя, — услышал он в ответ. — Я Вагн, сын Аки. Я пришел предложить тебе мечи моих людей. Дома тоже не считали, что я учтив и покладист». Тогда Пальнатоки сказал: «А тебе не кажется, что ты тут не уживешься, раз дома тоже с тобой не справлялись?» Вагн ответил: «Видать неправду о тебе, родич, рассказывают, раз таким, как мы, нет места в твоем войске!»

Пальнатоки спросил хевдингов: «Ну, что посоветуете — примем их?» «По-моему, — сказал Буи, — не надо их брать, хотя до этого он и уважал меня более других родичей». Пальнатоки сказал: «Вагн, родич, мои люди против, а твои родичи поддерживают остальных!» Вагн ответил: «Не ожидал я такого от тебя, родич Буи». Но Буи произнес: «Однако я так считаю!» Вагн спросил: «А что скажут сыновья Харальда Колпака?» Сигвальди сказал: «Мы оба согласны, что лучше будет, ели ты никогда к нам не присоединишься». Тут Пальнатоки спросил: «А сколько ж тебе лет?» Вагн ответил: «Не буду врать, мне двенадцать лет». Пальнатоки сказал: «Ты не подходишь по нашим законам, ты много моложе, чем положено в нашей дружине! Вот и причина, почему тебя не возьмут в нее».

Вагн сказал: «Я не нарушу ваших обычаев, об этом не стоит даже говорить, ведь я готов помериться силой с любым восемнадцатилетним или даже более старшим».

Пальнатоки ответил: «И не помышляй, родич. Давай лучше я пошлю тебя в Уэльс, к Бьерну, и ты как мой родич получишь там половину владений». Вагн сказал: «Щедрое предложение, но я отказываюсь». «Чего же ты хочешь добиться, родич, — удивился Пальнатоки, — раз отвергаешь столь щедрый дар?»

«Свое желание я только что высказал, — заявил Вагн. — Я вызываю Сигвальди Харальдссона с двумя кораблями в бухту и там посмотрим, кто кому равен! И давайте договоримся, что если он побежит или отступит, — мы приняты. А нет, то мы уплывем ни с чем. До этого я никого из вас не оскорблял, но пусть Сигвальди бьется с нами, если он и вправду неустрашимый воин и у него сердце мужчины, а не суки».[173] Пальнатоки сказал: «Слышал, Сигвальди, что Вагн говорит, и он не откажется от дерзкого вызова. Ну, видно, тебя ждет трудное дело. Но сказано слишком много, и я не могу остановить тебя. Бейся с ними в полную силу. Но постарайся не убить Вагна, хоть он и не тот человек, с которым легко иметь дело».