Книга Огни Парижа - Барбара Картленд

– Я очень сомневаюсь, что вы на самом деле считаете это лучшим, – сказала Бланш с редкой проницательностью. – Но, с другой стороны, что бы еще она могла делать? Как вы отлично знаете, она слишком хороша, чтобы жить в Париже одной. Какой у нее был выбор? Мужчины, мой милый маркиз, везде одинаковы.

– Вы совершенно правы, – подтвердил он. – Она слишком хороша, настолько, что нуждается в защите от мужчин, которые внушают ей страх.

Бланш рассмеялась.

– Бедный Жак! – сказала она. – Какой удар для него! Найти женщину, незаинтересованную в его миллионах!..

– Смею предположить, что он скоро утешится, – сухо заметил маркиз.

Он поцеловал руку Бланш.

– Благодарю вас еще раз, – сказал он.

– Не за что, – ответила хозяйка. – И могу я добавить, милорд, что вы всегда желанный гость в этом доме!

Маркиз улыбнулся, но ничего не ответил. Когда он вышел, Бланш снова откинулась на подушки.

– Какой мужчина! И что за внешность! – со вздохом воскликнула она. – А эта малышка Линетта умнее, чем я думала!

Глава шестая

– Ты счастлива, дорогая? Маркиз взял руку Линетты в свою. Девушка улыбнулась ему, глаза ее сияли.

Ей не нужно было отвечать – за нее говорило ее лицо. Но она все-таки не могла промолчать.

– Я и не воображала себе, что можно быть такой счастливой, – проговорила она тихо.

Это был действительно волшебный день.

После того как маркиз увиделся с Бланш, они с Линеттой поехали взглянуть на дом, который маркиз хотел снять по рекомендации герцога де Рошфора.

Услышав просьбу маркиза дать ему совет в выборе дома, герцог сказал:

– Хотите зажить своим домом, Дарльстон? Я вас понимаю и нисколько не осуждаю. Я видел ее только мельком, но она обворожительна!

– Да! – кратко ответил маркиз. Герцог улыбнулся.

– Вы настоящий англичанин, мой друг! Француз пришел бы в экстаз и говорил о такой прелестной девушке не умолкая! Но я чувствую, что вы серьезно увлечены, и я в восторге!

– Почему? – поинтересовался маркиз.

– Потому что я слишком расположен к вам, чтобы равнодушно видеть, как вас стали бы стричь опытные мастерицы своего дела! Как бы мы ни воображали, что мы можем избежать их сетей, все эти Коры Перл и Ла-Пайвы так ловко умеют очистить наши карманы, что нам далеко не всегда удается их избежать.

– Уверяю вас, я способен о себе позаботиться, – улыбнулся маркиз.

Герцог сказал ему, что у него есть приятель, который через день собирается уезжать в Северную Африку.

– Анри знаток и большой ценитель антиквариата, – сказал он. – Его дом полон драгоценной мебели и шедевров старых мастеров. Он ни за что не сдал бы его кому-нибудь, кто стал бы устраивать буйные вечеринки и испортил бы ему драгоценные ковры. Но вы – совсем другое дело! В любом случае я пошлю ему записку и попрошу разрешения посмотреть дом сегодня утром. У меня такое чувство, что он вам понравится.

Герцог был прав. По мнению маркиза, дом оказался превосходной оправой для такого бриллианта, как Линетта.

Он был построен в прошлом веке и сочетал в себе вкус и элегантность Людовика XV с современными удобствами.

Он находился вблизи Елисейских Полей и был окружен небольшим садом. Комнаты были небольшие, большинство из них были отделаны шпалерами.

Вкус владельца не вызывал сомнений. За многие годы он собрал целую коллекцию произведений искусства, поистине бесценных в силу своей уникальности.

Дом им показал старый слуга семьи, сообщивший маркизу, что он с женой готов остаться в услужении у того, кто наймет дом на время отсутствия хозяина.

Показав им все комнаты, слуга удалился. Линетта стояла в салоне у окна, выходившего в цветущий сад.

– Тебе нравится? – спросил маркиз.

– Чудесно! Настоящий кукольный домик! – восторженно ответила она. – В нем есть все, но в то же время он не подавляет тебя и не пугает.

– Со мной тебе здесь нечего будет бояться, – пообещал ей маркиз.

– Я не побоюсь ничего и нигде… с тобой, – сказала Линетта. – И я знаю, что мы будем счастливы.

– И я тоже в этом уверен.

Привлекая ее в свои объятия, он взглянул ей в лицо.

– Ты так прекрасна и чиста, – произнес он, – у меня такое чувство, что я должен увезти тебя из Парижа и найти какой-нибудь необитаемый остров, где мы были бы совершенно одни.

– Я бы очень этого хотела, но я же могу тебе… наскучить.

Линетта не лукавила. Она действительно переживала, что может показаться своему возлюбленному невежественной и наивной.

Раньше она не встречалась с мужчинами и уж тем более не вступала с ними в разговор. Сидя с маркизом за завтраком в Булонском лесу, в малопосещаемой его части, она убедилась, как много он мог ей рассказать и как много ей хотелось узнать.

Маркиз в свою очередь обнаружил, что Линетта не только очень начитанна, но и очень разумна.

Дарльстону не приходилось бывать наедине с женщиной, чье общество интересовало бы и занимало его, и обходиться при этом без флирта, без словесных поединков, в которых доминировала одна и та же суть – столкновение мужчины и женщины.

Линетта говорила с ним так, словно бы он был кладезь премудрости; в то же время она высказывала и собственные мнения, которые он находил не только оригинальными, но и стимулирующими.

Временами он забывал, насколько она молода, и говорил с ней как с равной себе во всем.

– Нам так много предстоит узнать друг о друге, – промолвила робко Линетта, когда закончился завтрак, и маркиз подумал, что сам хотел сказать то же самое.

– Все, что я узнаю о тебе, все больше и больше убеждает меня, что ты не похожа ни на одну другую женщину, каких я знал, – заверил он.

Глаза Линетты загорелись при этих словах, но вдруг совершенно изменившимся голосом она спросила:

– Что случится со мной, если я тебе наскучу?

– Я убежден, что этого никогда не будет.

– Но все же? – настаивала девушка.

– Я думаю, мы оставим все такие невероятные идеи на будущее, – с напускной строгостью изрек маркиз.

Девушка отвернулась и стала смотреть в сад, окружавший ресторан. На фоне цветов рисовался ее изящный профиль.

– Что беспокоит тебя? – осторожно поинтересовался маркиз.

– Когда я с тобой, – ответила Линетта, – мысли у меня путаются. Я так счастлива! Мне кажется, меня уносит ввысь солнечный луч, и все трудности остаются где-то внизу. Но иногда я чувствую, что мне следует задуматься о будущем.