Книга Оружие времен античности - Джек Коггинс

По своей сути тактика македонцев основывалась на атаке подразделений фаланги, эшелонированной в глубину, при этом правофланговое подразделение первым наносило удар по врагу. Сковав таким образом вражеский фронт фалангой и тяжелой конницей справа, подразделения конницы под командованием самого Александра наносили удар по левому флангу врага, будучи поддержанными ипаспистами. Тем временем любая попытка со стороны неприятеля атаковать с фланга македонскую фалангу была бы пресечена фессалийской тяжелой конницей и прикрытием фланга, состоящего из легкой конницы и легковооруженной пехоты. Подобный же заслон прикрывал правый фланг подразделений фаланги и был готов двинуться вперед, обходя левый фланг неприятеля, если бы атака тяжелой конницы увенчалась успехом. Вся эта тактическая система предполагала взаимную поддержку и сочетание относительно неподвижной фаланги и в высшей степени подвижной массы тяжелой конницы, а также их пехотного прикрытия.

Было бы ошибочным считать, что все сражения Александра разворачивались по одной и той же схеме. Его полководческий гений проявлялся скорее в искусных комбинациях и маневрах подразделений своего великолепно подготовленного войска. Прекрасным доказательством этому служат его переход через Гидасп в ходе его индийской кампании и последующее сражение с царем Пором[26], имевшим в составе своего войска около сотни слонов. Подобная свобода сочетания действий небольших подразделений и стала одним из самых значительных новшеств, привнесенных в искусство войны Александром и его преемниками. Молодой полководец также обладал высочайшей степени даром вызывать в своих соратниках сильнейшее воодушевление и энтузиазм, которые побуждали их следовать за своим вождем через дикие пространства Центральной Азии вплоть до западных отрогов могучего Гиндукуша.

Проследив по карте его маршрут и принимая во внимание хотя бы только трудности передвижения по пересеченной местности, нам остается лишь удивляться дисциплине, бесстрашию и преданности воинов, последовавших за своим юным полководцем от берегов Эгейского моря покорять совершенно неведомые тогда страны. Редко когда солдаты совершали большее, и если имя Александра Македонского стало бессмертным, то в этом немалая заслуга принадлежит несгибаемым македонцам и воинам других греческих государств, из которых состояла его армия. Однако его друзья, офицеры и генералы, с гораздо большими трудностями могли без страха и сомнения служить своему блистательному вождю, чем рядовые воины. Убеждение Александра в божественности своего происхождения, его явно выраженное желание, чтобы греки наравне с персами воздавали ему божественные почести, стало одной из основных причин многих разочарований. Скорая расправа с одним из ветеранов, полководцем Пармением, героем многих крупнейших военных операций Македонии, сражавшимся еще плечом к плечу с его отцом, оттолкнуло многих преданных Александру воинов. Для его офицеров, ветеранов памятных сражений, многим из которых было далеко за сорок, нелегко давалось даже само общение с молодым военачальником, который в возрасте двадцати пяти лет нанес поражение крупнейшей мировой империи. И это общение тяжелее вдвойне, если человек, обладающий верховной воинской властью, считает себя богом. Однако, как это бывает с крупнейшими завоевателями, зловоние от бесчисленного количества разлагающихся трупов перекрывал сладкий запах успеха, и у Александра всегда хватало ревностных последователей.

После смерти молодого правителя в возрасте тридцати трех лет от малярии эти же самые ревностные его последователи стали рвать его империю на части. Естественно, для этого пришлось прибегнуть к силе оружия, и история последующих 150 лет, вплоть до прихода римлян, представляет собой вереницу бесконечных битв между государствами, возникшими на обломках империи Александра. В военном аспекте представляет интерес расширение использования наемников, которым на Востоке платили за службу золотом, и вырождение армий некоторых македонских монархов Малой Азии в массовые армии старого типа. Вооруженные силы Птолемея II (309–246 до н. э.), как отмечают хроники, насчитывали 200 000 человек пехоты, 40 000 всадников, имели многочисленные колесницы и слонов, а также флот в составе 1500 военных судов. Большинство цифр, приводимых в античных хрониках, следует воспринимать с осторожностью, но в данном случае нет сомнения в том, что данный монарх обладал армией, характеристики которой, а следовательно, и ее тактические возможности были скорее азиатскими, чем греческими.

Изменения в строе фаланги, которые Александр, как утверждают хроники, приказал ввести незадолго до своей смерти, скорее всего, на самом деле относятся к нововведениям несколько более раннего периода. В ходе этих изменений первые три ряда фаланги и последний ряд формировались из македонцев, вооруженных копьями, тогда как промежуточные двенадцать рядов состояли из персов, вооруженных луками и дротиками. Это достаточно странное сочетание было введено, видимо, в попытке соединить мощь ударного действия метательных снарядов и натиска пехоты, но, скорее всего, осталось чисто теоретическим. Если же оно и в самом деле было введено в практику в порядке эксперимента, то такое сочетание различного оружия и национальностей должно было представлять значительные трудности, и хроники молчат об его успешном применении на поле битвы. Если же, с другой стороны, такая формация и в самом деле была создана Александром, то это свидетельствует как о его желании ввести в практику войны нечто новое, так и о трудностях получения новых рекрутов-македонцев с далекой родины.

Описанная Плутархом жизнь Евмена, солдата, придворного и друга Филиппа и Александра, его полководца во время похода в Индию, дает нам представление о тех беспокойных временах, которые последовали за смертью Александра. Евмен был родом из Херсонеса Фракийского – с полуострова к западу от Геллеспонта. Это означало, что для македонцев он был иностранцем и чужаком, а то обстоятельство, что он стал другом и доверенным лицом Александра, лишь добавляло к этой неприязни еще и ревность. В этой работе не представляется возможным попытаться восстановить все интриги этого «преемника» великого полководца, но из описания Плутарха мы можем понять, сколь могущественными были банды македонских наемников, в особенности тех, кто некогда служил в армиях Александра. Евмен, который в своем качестве сатрапа Каппадокии и Пафлагонии должен был содержать армию, обнаружил, что македонская пята «высокомерна и кичлива». Чтобы укрепить свою власть, он создал и подготовил конницу в составе 6300 всадников, с которыми одержал победу над своими коллегами (все конфликтовавшие между собой полководцы некогда были братьями по оружию, а многие еще и близкими друзьями). Вторгшаяся фаланга его врагов была атакована, «разбита и обращена в бегство», затем с нее была взята клятва служить под началом победителя – распространенный обычай, если дело шло о подразделениях наемников-ветеранов (и потому весьма ценных в качестве воинов).

Далее мы узнаем, что, когда Кратер, известный генерал Александра и популярный у македонцев военачальник, оказался на территории Евмена вместе со своим коллегой Неоптолемом, Евмен был якобы введен в заблуждение, приняв свои собственные войска за вражеские. Сражение было яростным, «копья ломались как щепки, и тогда солдаты вступили в рукопашную, обнажив свои мечи». Кратер был смертельно ранен, а Евмен убил Неоптолема в ходе рукопашной схватки. Смерть любимого солдатами Кратера побудила вождей македонского мира присудить Евмена к смерти, но его собственные македонцы, хорошо им оплаченные, заступились за своего благодетеля.