Книга Гарпии - Иоанна Хмелевская

— Сразу же прочти!

Яцек послушно прочел, и это чуть было не испортило предстоящую экскурсию. Ужас, заключенный в словах «она по утрам» и так далее, был столь уморительным, что парень не расхохотался во весь голос лишь благодаря благоприобретенной выдержке таксиста, которому довелось уже многое повидать. Однако руки-ноги ему не повиновались еще какое-то время. Хорошо, самая старая из клиенток не переставая что-то говорила. Пришлось даже, перекрикивая ее, заорать:

— Куда пани прикажут?

Бабуля сразу перестроилась:

— В такой большой супермаркет, где, говорят, все есть, как же он называется, да вы, небось, сами знаете, какое счастье, что изменились времена, ведь раньше, по слухам, ничего у вас не было, одна картошка, ведь Польша сельская страна, ах, непременно, непременно надо нам с вами съездить куда-нибудь в далекую деревню...

И на этом акустическом фоне Сильвия с трудом перегнулась вперед и, наклонившись в уху Яцека, прокричала:

— Деревня подождет, а сейчас сначала к «Билли», а потом, если можно, на Польную, потом на рынок, а потом, надеюсь, домой...

— ..петрушку листовую и сельдерей, а тебе, дорогуша, сырок, пожалуй, будет вреден, это я могу позволить себе, а что касается салата, то предпочитаю кочанный, он чище, и, надеюсь, шимпсы тоже у вас имеются...

С Яцека было достаточно. Не вдаваясь в подробности, что имела в виду американка — чипсы или примсы, то есть креветки, Яцек послушно направился к магазину «Билли», что на улице Хелмской...

* * *

Оставшись дома одна, Фелиция немедленно уселась у телефона. Нужный номер она уже знала, полночи потратила, наконец нашла. Уже давно, не доверяя памяти, она приобрела привычку все записывать, а уж фамилии и даты прежде всего, так что фамилию нотариуса, который связался с ними по просьбе Войцеховского, тоже где-то записала.

Вот и не пришлось искать затерявшееся письмо самого Войцеховского. Хватило пятнадцати минут для того, чтобы, пробившись сквозь сигналы «занято» и ошибки, достичь цели. Для счастья больше ничего и не требовалось, и запыхавшуюся Меланью сестра приветствовала торжествующей улыбкой.

— Ты чего такая довольная? — подозрительно спросила Меланья. — Ну прямо как кошка, что съела сметану. Хотя я и не уверена...

— Никаких кошек! — автоматически отреагировала Фелиция, не выносившая кошек. — Хотя я лично...

— ..может, кошки предпочитают рыбу, — закончила фразу Меланья.

— ..даже кошку предпочла бы Вандзе, — закончила фразу Фелиция.

— Ага, — значит, ее нет дома, — догадалась Меланья, — Да, в магазин отправилась.

Меланья сняла шубку, повесила, сняла теплые сапоги, переобулась и с сумкой и папкой в руке вслед за сестрой прошла в кухню.

— Послушай, сдается мне, до сих пор она ни гроша не потратила. Так есть ли у нее деньги вообще? Отодвинься, хочу чай заварить.

— Мне самой интересно, хотя лично мне на это наплевать. Включи стиральную машину, уже полнехонько грязного белья. Куда, холера, задевали порошок?

— Да вот же он, перед тобой, слепая курица. А сама включить не могла? Чем ты тут занималась?

Чаю из-за тебя не попьешь.

— Приспичило? Двух минут подождать не можешь, того и гляди помрешь от жажды, — уклонилась от ответа Фелиция. — А порошок должен стоять на своем месте, чтобы достаточно было руку протянуть. Каждый хозяйничает, как хочет...

— Слушай, уйди отсюда, дай человеку спокойно выпить чаю.

— У человека есть своя комната, незачем околачиваться в кухне.

— A y тебя нет?

— Раз уж завариваешь чай, и мне приготовь.

Не желая сводить ссору к чайной теме и раздумывая, как бы узнать тайну Фелиции, Меланья включила чайник, выполоскала заварочный и открыла банку с чаем. Отмеривая четыре чайные ложечки с верхом, заметила:

— Заварка кончается. Есть запас или придется сгонять в магазин Доротку, как придет?

— Тебе никак ее жалко стало? — удивилась Фелиция. — С чего это? До магазина два шага.

— Да ведь в нашем магазине не купишь жасминный. И почему, холера, никогда прямо не ответишь на вопрос? Так есть в доме чай или нет? Не знаю, купила ли его Сильвия вчера.

— Сильвия делала покупки не вчера, а позавчера.

— Да все равно! — рассвирепела Меланья. — Чай она не купила?! — Кто тебе сказал? Купила. Если не купила, я бы уж сделала ей замечание.

— А где же она?

— Поехала с Вандой за покупками.

— Кретинка! Я о заварке говорю. Спятить с тобой можно. Где она, купленная позавчера?

— А я откуда знаю? Должно быть, в шкафчик куда-то сунула. Да что ты суетишься? Пока нам старой хватит, а там, глядишь, и Сильвия вернется.

Меланья взяла себя в руки. И в самом деле, с чего это она так распсиховалась? Вернется Сильвия и высыпет свежекупленный чай в банку. А Фелиция на редкость благодушная. С чего бы это?

— Из-за дурацкой ссоры позабыла, о чем хотела тебя спросить, — сказала Меланья, когда обе уже сидели за столом и попивали любимый напиток. — А, вспомнила. Как думаешь, эта Вандзя притворяется идиоткой, или на самом деле чокнутая?

Фелиция, подумав, ответила:

— Полагаю, притворяется. Но головой не ручаюсь.

— A с этим, ну.., тем самым. Читала я, что у пожилых людей часто бывает вздутие, которое необходимо снять, для стариков это грозит осложнениями.

Фелиция ехидно захихикала.

— Молоденькая нашлась! Вот уж у тебя вздутие точно есть.., в голове, так что не надо казаться глупее, чем ты есть на самом деле. Вандзя же по-польски говорит прекрасно, и нечего придираться.

Ну, оговорилась, мне кажется, просто собиралась выкупаться в ванне. Столько лет в чужой стране, не удивительно, что некоторые слова у нее путаются. И еще неизвестно, каким был ее муж-поляк, ведь только с ним она и говорила по-польски.

— Думаешь, плохо знал язык? Или малограмотный, или, как и ее кухарка, из глухой деревни? В данном случае, скорее всего оговорилась. И когда велела Доротке хорошенько вымыть ванну, имела в виду бактерии, а не батареи. Ведь знаешь же не хуже меня, они там, в Америке, помешаны на гигиене.

Попивая чай, Меланья раздумывала над языковыми сложностями. Наверное, Фелиция права, она и сама могла бы прийти к такому выводу, подвел великолепный, чисто польский акцент Вандзи.

Обычно полячки, прожив за границей даже несколько лет, теряют его и говорят по-польски с английским акцентом. Ну да Вандзя — случай особый. Английский на нее не повлиял просто потому, что она не говорила на нем и практически не слышала его, вращаясь в польском окружении. И не давая этому окружению слова сказать...