Книга Бородатая банда - Сергей Самаров

— Елфимов! — позвал я снайпера. — Что остальные?

— Залегли на откосе с биноклем. Стволы смотрят в сторону села. На полпути к вам, товарищ Добрыня. Я их в прицел рассматриваю, пытаюсь понять, что за люди. Только одного сумел рассмотреть — весь «расписной».

— Может, уголовники? Проявили желание на имама наехать? Рисковые, значит, ребята. Или силу за спиной чувствуют.

— Возможно. Хотя сейчас «расписных» везде полно. Но современные татуировки, насколько я знаю, другие. Здесь больше похоже на уголовные татуировки. Но утверждать, товарищ Добрыня, не берусь, я в этом деле не специалист. Да и разобрать в прицел трудно.

Вообще-то, по правилам работы в эфире, мой позывной следует произносить просто как «Добрыня», без слова «товарищ», но солдаты и сержанты привыкли обращаться к своему командиру «товарищ старший лейтенант», и им сложно отбрасывать первое слово при обращении в эфире. Я раньше несколько раз делал замечания, но, поскольку коммуникатор «Стрелец» работает в закрытом канале, не поддающемся сиюминутному прослушиванию самыми современными средствами пеленга и дешифровки, я сильно не настаивал, в итоге со временем все стали говорить при связи именно так. И даже позволяли себе обращаться ко мне по званию, что при работе в открытом канале недопустимо. Здесь это было можно, поскольку система коммуникации сама зашифровывала и расшифровывала разговоры и при этом не допускала к расшифровке чужих.

Меня в происходящем не совсем устраивало то, что новые действующие лица не подошли к нам ближе.

— Елфимов! А выше подняться они не желают?

— Не похоже. Они там залегли, позицию заняли. Оттуда двор с индикатором нормально просматривается. Кстати, у них есть снайперская винтовка.

Дело, видимо, обстояло проще. Мы забрались выше, чтобы больше видеть, и обязательно хотели просматривать двор мечети и стройку. А они удовлетворились одним двором большого дома и самим домом. Двор мечети, похоже, вновь прибывшие обстреливать не собирались. Хотя у меня были сомнения по поводу их трепетного отношения к религиозным постройкам.

Окажись они ближе и пожелай занять нашу позицию, они подверглись бы обязательному уничтожению. Я просто приказал бы оставшимся со мной восьмерым бойцам спрятаться среди скал. А потом мы атаковали бы их с тыла и уничтожили до того, как они сообразили бы обернуться, даже не прибегая к огнестрельному оружию. Просто малыми саперными лопатками перерубили бы их, чтобы не выдавать себя лязганьем затвора. На короткой дистанции глушитель автомата не играет никакой роли. Затвор выдает стрелка. И потому остро отточенная лопатка, которая рубит сильнее боевого средневекового топора, в подобной ситуации — лучшее оружие. А если учесть мастерство, с которым мои солдаты владеют этим видом холодного оружия, и скорость, с которой наносятся один за другим несколько ударов, противника можно считать обреченным.

Тем более семеро уехали в село, и против нас могли выступить только семнадцать человек. Нас же вместе со мной — девять. По два на каждого солдата и один для меня. Справились бы без труда. Распределять объекты атаки среди солдат не требуется. Они и без того знают свое место в строю и в том же порядке привыкли атаковать. Порядок распределяется справа налево и соблюдается и при стрельбе, и при рукопашной атаке.

Но эти подниматься не пожелали и потому остались живы. Однако надолго ли — этого я не знал. Я еще не принял решение, хотя уже заглянул в свой коммуникатор и просчитал вариант сближения. Мы вполне имели возможность незамеченными подобраться к ним даже на их нынешней позиции и атаковать на месте, которое они выбрали для собственной атаки.

— Товарищ Добрыня, — докладывал с недостроенного минарета старший сержант Лысаков. — Тут во дворе мечети появился еще один тип. Мне кажется, что это именно он проводил пятерых из машины в дом. Вышел из самой мечети. Как сюда попал — непонятно. Не иначе есть подземный ход. Этот тип дает команды троим из тех, что были здесь раньше него. Они в сарай рядом с мечетью убежали. Несут что-то, устанавливают. Миномет «Поднос»![25] К нему только четыре мины. Видимо, вся наличность. Бандит, что из дома через дорогу пришел, тот, который на крыше прыгал вокруг индикатора, передал минометчику бумажку. Человек, который только что появился, командует выставлением, заглядывает в бумажку, к прицелу прикладывается. Готовятся стрелять. Мина уже в руках одного из бандитов. Вторая — в руках следующего. Чего-то ждут.

— В доме кто-то к окну третьего этажа подошел. Открыл форточку. Возможно, это команда, — сообщил сержант Корнелазов.

— Да. Команда, — согласился Лысаков. — Все! Выстрел!

Я понял, что открытая форточка — это команда. Услышал сначала выстрел миномета, потом плаксивую и в то же время грозную «песню» летящей мины. Она прошла в стороне от нас и легла точно на позицию вновь прибывших людей, это я увидел в бинокль.

Окапываться они и не думали. Просто лежали, положив стволы на камни. И потому взрыв осколочной мины оказался губительным. За первой миной полетели вторая, третья и четвертая. Больше миномет не стрелял. Я догадался, что вновь прибывшие смотрели в бинокль до того, как включилась «глушилка», и потому индикатор засек их позицию.

Бандит, что работал с индикатором, записал данные и передал бумажку минометчику. А минометчик стрелял так, что я мог только восхититься. Бинокль показывал мне, что из группы за камнями уцелели только четыре человека, да и то двое были ранены. Следовало срочно решать, что делать.

— Корнелазов! Как обстановка?

— Пока тишина. Никаких звуков: ни стрельбы, ни голосов.

Мне в голову пришла мысль.

— Тебе номер внедорожника видно?

— Нет. Но могу отползти в сторону, тогда рассмотрю.

— Посмотри…

— Мне видно, товарищ Добрыня, — сообщил один из солдат группы Корнелазова. И продиктовал мне номер.

— Товарищ Добрыня, в доме раздались три автоматные очереди. Больше пока не стреляют.

— Понятно. Значит, приезжих осталось двое. Видимо, самые главные. С ними предпочитают беседовать. Елфимов!

— Я!

— Номера других машин посмотреть можешь?

— Без проблем…

Минуты не прошло, как снайпер поочередно, с небольшим интервалом продиктовал мне все три номера.

Записывать я, естественно, не стал, но сразу переключил коммуникатор на узел связи сводного отряда. Ответил, как и полагается, дежурный офицер. Я назвал себя и потребовал срочно соединить меня с майором Покрышкиным. Требование «срочно» для убедительности повторил дважды. Начальник штаба ответил сразу:

— Слушаю тебя, Сереня…

Я рассказал о прибытии неизвестных вооруженных людей и о событиях, с этим связанных. Не забыл и о миномете рассказать, и о суперминометчике, который даже меня поразил точностью стрельбы. И автоматные очереди упомянул. И попросил «пробить» по картотеке МВД номера внедорожников.