Книга Людовик XIII - Екатерина Глаголева

На войну требовались деньги. 3 апреля король лично зарегистрировал в парламенте эдикт о повышении соляного налога: таким образом предполагалось обеспечить заем в два миллиона экю для финансирования военных операций. «Король настроен тверже, чем обычно, в своем желании добиться повиновения и утвердить свою власть силой, — писали венецианские дипломаты. — К этому его, как обычно, подталкивают иезуиты и в особенности принц Конде». Последний надеялся, что карательную экспедицию поручат ему, он отличится и своим блеском затмит мямлю Люиня.

Тыл по-прежнему оставался ненадежным. Отправляясь на войну, Людовик сделал регентшей Анну; Мария Медичи обиделась и уехала из Парижа. Из осторожности командование войсками в Париже и Иль-де-Франс поручили герцогу де Монбазону; брат Люиня герцог Люксембургский также остался в столице.

Восемнадцатого апреля Людовик выступил из Фонтенбло в долину Луары. В Сомюре он со всей свитой совершил паломничество в Нотр-Дам-дез-Ардилье, где так пылко молился и причащался, будто собирался отправиться в новый крестовый поход. Король совершенно преобразился, раздарил своих ловчих соколов и охотничьих собак, заявив, что отныне будет охотиться не на дичь, а на людей и крепости. Теперь он старательно изучал математику и фортификацию и много времени проводил, склонившись над планами крепостей.

Путь его лежал в Сен-Жан-д’Анжели, где обосновался Субиз, брат герцога де Рогана, с тремя тысячами пехоты и тремя сотнями всадников. Людовик предупредил: если Субиз не сдастся, он сам явится 3 июня салютовать ему из двадцати орудий, и после первого же выстрела рассчитывать на пощаду будет бесполезно.

Тем временем Бассомпьер, находившийся в Мадриде, 25 апреля сумел заключить договор, худо-бедно уладивший на время вопрос с Вальтеллиной: Испания обязалась вывести свои войска, а гризоны отводили свои; все нововведения, противодействующие отправлению католического культа в Вальтеллине, отменялись; гарантами соглашения выступали христианнейший король и швейцарские кантоны[28].

Ассамблея в Ла-Рошели приняла ответные меры: в мае гугенотская Франция была поделена на восемь военных округов; все деньги для уплаты королевских налогов и средства от церковных бенефициев были предоставлены в распоряжение кальвинистских церквей.

Осада Сен-Жан-д’Анжели продлилась с 16 мая по 24 июня. Субиз отказался сдаться и отважно защищался. Во время первых штурмов артиллерия осажденных нанесла большой урон королевским войскам, но когда к ним пришло подкрепление и 38 орудий пробили бреши в крепостных стенах, город запросил пощады. Людовик вежливо, но твердо отклонил ходатайство английского посла за единоверцев своего короля и весьма холодно принял Субиза, явившегося с белым флагом. Люинь же отпустил его в Ла-Рошель, чтобы он поведал о силе королевского оружия.

Вслед за тем королю сдались несколько маленьких городков, а Тулуза, оставшаяся католической, прислала оружие и деньги. Дорога на Ла-Рошель была открыта. Людовик поручил д’Эпернону осадить крепость с суши и с моря, однако Люинь выделил герцогу незначительные силы. Основная же королевская армия повернула на Беарн, поскольку Лафорс с двумя сыновьями занял оборону в Монтобане.

Все были уверены, что поход скоро закончится. Мария Медичи приехала к сыну в Блэ и сообщила, что будет дожидаться его возвращения в Анже. Людовик наслаждался походной жизнью. Он недавно начал бриться и радовался тому, что окончательно стал мужчиной. Он одевался, как простой солдат, не расставался со шпагой и охотно выезжал в войска побеседовать с капитанами и рядовыми. Двенадцатилетний Гастон повсюду следовал за братом и подражал ему во всём.

Прежде чем осадить Монтобан, нужно было взять небольшой городок Клерак-на-Ло, который сопротивлялся с 23 июля по 4 августа. В это время скончался хранитель печатей дю Вэр, и Люинь, чтобы упрочить свое положение, вызвался временно исполнять его обязанности. «Ах, если бы можно было разделить время, — иронично заметил Конде, — наш герцог был бы хорош в любой должности: канцлера в военное время и коннетабля в мирное».

Монтобан, возвышающийся над рекой Тарн, был защищен тремя форпостами на обоих берегах. Город с населением в шесть тысяч жителей обороняли десять рот, имевших опыт сражений в Савойе и Голландии, и 30 рот ополченцев, которыми руководили религиозные фанатики, поклявшиеся в верности Бенжамену де Рогану, герцогу де Субизу. Артиллерия насчитывала 40 пушек и 32 кулеврины.

В королевскую армию входили 32 полка (25 тысяч солдат), в том числе французские и швейцарские гвардейцы. Штаб состоял из герцога Майенского, герцога де Шевреза, де Люиня, маршалов де Ледигьера, де Пралена и нескольких других военачальников; артиллерией из сорока пяти орудий командовал Анри де Шомберг; фортификационными работами руководил итальянский инженер Джузеппе Гаморини, а рытьем траншей — капитаны французских гвардейцев Фурий и Туара. Опытный Ледигьер сразу заметил, что кольцо вокруг города сомкнуть не удалось — с северо-востока он оказался неприкрытым; однако Люинь не счел нужным последовать его советам и послать туда людей. Он намеревался вести классическую осаду: обстреливать город из пушек, пока саперы роют апроши — глубокие зигзагообразные рвы, а затем штурмовать.

Осада началась 17 августа 1621 года. Людовик XIII устроил свою ставку в замке Пикекос, в трех лье к северу от Монтобана, откуда он мог наблюдать позиции своих войск в подзорную трубу. Уже 22 августа, когда рытье траншей даже не началось, осажденные совершили первую вылазку, которая была отбита Пьемонтским полком, понесшим тяжелые потери. С этих пор каждую ночь приходилось бить тревогу, так что две батареи для обстрела города, из восьми и четырех орудий, удалось установить лишь с большим трудом. Городские стены были толстыми и крепкими. 27 августа Пикардийский полк бросили на приступ, но удалось захватить лишь контрэскарп (ближайший откос рва) — ценой жизни шестисот королевских солдат…

Анна Австрийская вняла мольбам мужа и приехала к нему на войну, захватив с собой обер-гофмейстерину и лучшую подругу герцогиню де Люинь. Она поселилась в аббатстве Муассак, на пять лье отстоявшем от Пикекоса. В три часа дня Людовик садился на лошадь, через два часа был уже в Муассаке, они с женой ужинали и отправлялись в постель; в пять утра король прыгал в седло и скакал обратно. В Пикекосе он проводил военный совет, принимал донесения о ходе осады. Тем временем Анна, позавтракав, садилась в карету и ехала к мужу. После обеда она не спеша возвращалась в аббатство, и возле самых ворот ее догонял супруг. Такая кочевая жизнь ей быстро надоела, и она вернулась в Париж.