Книга Любовь диктаторов. Муссолини. Гитлер. Франко - Александр Патрушев

Может показаться странным, но отношения между Гитлером и Муссолини, несмотря на вроде бы явное «родство душ», сходство идеологии и режимов, были далеко не братскими, хотя иногда выглядели таковыми. Диктаторы не питали друг к другу не только товарищеских чувств, но даже сколько-нибудь искренней симпатии. Применительно к Муссолини это можно утверждать наверняка. Отношение Гитлера к дуче было несколько сложнее. Оно претерпевало эволюцию в соответствии с превращением малозаметного баварского шовиниста в канцлера могучей европейской державы.

В 20-е годы, будучи уже вождем фашизма и итальянской нации, Муссолини видел в Гитлере мелкого подражателя своих идей, слегка бесноватого, немного карикатурного выскочку, написавшего «нечитабельную книгу «Майн кампф». Исполненный собственной значимости, дуче считал фюрера весьма слабым политическим деятелем, лишенным многих качеств, необходимых настоящему политику, и оказавшимся на «гребне волны» лишь благодаря счастливому стечению обстоятельств. Единственное, что несомненно импонировало Муссолини, — это восторженное, по крайней мере внешне, отношение фюрера к нему как к политическому наставнику.

Всерьез «присмотреться» к Гитлеру пришлось в начале 30-х годов, когда национал-социалисты так окрепли, что заявили о своих претензиях на власть. Дуче стал более благосклонным и в знак расположения даже послал фюреру свою фотографию — прежде, несмотря на настойчивые просьбы Гитлера, он дважды отказывался это сделать.

Их первая встреча произошла лишь после прихода нацистов к власти — 14 июня 1934 года. Самолет фюрера приземлился на авиабазе Сан-Николо ди Лидо близ Венеции. Гитлер был в штатском: черный пиджак, длинные брюки в полоску, лежащие гармошкой на черных ботинках, серая фетровая шляпа и перекинутый через руку желтый непромокаемый плащ. Общий вид — провинциальный чиновник второго разряда, окруженный плотным кольцом дюжих молчаливых эсэсовцев.

Муссолини являл собою полную противоположность фюреру: блестящий парадный мундир, феска, высокие сапоги со шпорами, инкрустированный кинжал на боку. Внешний контраст был слишком разителен. Мелкий, тщедушный Гитлер, даже отдаленно не напоминавший воспетого Ф. Ницше «сверхчеловека», сразу не понравился расфуфыренному дуче. Эта неприязнь усилилась во время беседы, проходившей на вилле «Пизани ди Стра», где когда-то размещалась резиденция Наполеона. По словам очевидцев, дуче высунулся из окна комнаты, в которой шли переговоры, и сказал ожидавшим на улице иерархам: «Он сумасшедший, сумасшедший!» Его реакция бьша вызвана тем, что Гитлер превратил беседу в нескончаемый монолог: два часа кряду он пересказывал Муссолини «Майн кампф».

Ни о чем конкретном диктаторам договориться не удалось. Вопрос о преобладающем влиянии в Австрии, на которое претендовали и Италия, и Германия, тщательно обходился стороной, но камень преткновения между ними оставался и месяц спустя превратился в нешуточный конфликт. Переодетые нацисты убили премьера альпийской республики Э. Дольфуса, который снискал личное расположение Муссолини и в своей политике ориентировался на Италию. «Гитлер несет ответственность за происшедшее, — возмутился дуче. — Пора покончить с этим ужасным сексуальным дегенератом, опасным типом!» Он подтянул четыре дивизии к границе с Австрией, дав понять, что не остановится перед решительными действиями. Но Гитлер не счел нужным идти на обострение конфликта и публично отмежевался от организаторов путча. Он проглотил обиду и сделал вид, будто ничего не произошло.

После этого инцидента отношения между фашистскими режимами и лично Гитлером и Муссолини пошли на лад. В нарушение блокады, установленной Лигой Наций, Германия поставляла в Италию промышленное оборудование и сырье, а с лета 1936 года оба диктатора стали активно поддерживать мятежников генерала Ф. Франко в Испании.

Нюхом и нутром прожженного политикана Муссолини чувствовал, что в Европе назревал крупный вооруженный конфликт, в котором Италии нужно будет принять участие. И хотя логика событий неумолимо толкала его в объятия Гитлера, не скрывавшего своих пангерманистских намерений, решающий выбор в пользу Германии дуче сделал лишь в сентябре 1937 года после своего первого визита в рейх. Фюрер в полной мере взял реванш за неблагоприятное впечатление, оставленное им у дуче после встречи в Венеции. Он устроил Муссолини такой прием, который по пышности и торжественности аналогов в истории Европы до сих пор не имел.

На границе дуче ожидала целая дюжина нацистских министров и генералов, составивших его свиту по дороге до Мюнхена, где уже находился Гитлер. На сей раз он предусмотрительно облачился в военную форму нацистской партии: коричневую рубашку и заправленные в сапоги черные галифе. Фюрер встретил дуче на вокзале, и сразу же на площади Кенигсплатц диктаторы приняли парад войск СС. Затем в открытой машине они проехали по улицам города: бесконечные шеренги солдат вермахта с непроницаемыми лицами образовывали коридор для автомобилей в многотысячной толпе вопивших от восторга нацистов.

Пять дней визита представляли собой нескончаемую вереницу эффектных зрелищ: Муссолини показали мощные артиллерийские заводы в Гессене, внушительные цейхгаузы в Потсдаме, маневры отлично экипированных войск в районе Мекленбурга, стрельбу дальнобойной артиллерии на Балтике. Он был ошарашен и восхищен отлаженной военной машиной Германии. Только теперь дуче понял, что «мелкий подражатель» его идей стал настоящим лидером, управлявшим могучей державой. Зависть к Гитлеру смешалась с потаенным страхом перед ним.

Фюрер лез из кожи вон, чтобы угодить Муссолини. Его комнату всегда украшали свежие цветы, поезда делали специальные остановки для отдыха, говорят, фюрер заботился даже о мягких подушках, которые так любил Муссолини. В Берлин диктаторы ехали на двух поездах, шедших параллельно с одинаковой скоростью. Вдоль всего полотна частоколом стояли часовые. Кульминацией спектакля стал митинг на олимпийском стадионе в Берлине, на котором присутствовало около миллиона человек. Такого скопища людей Муссолини видеть еще не приходилось. Толпа приветствовала диктаторов «римским салютом» и пением фашистского гимна «Молодость». Дуче и фюрер обменялись речами, но впечатление от зрелища подпортила непогода: шел дождь, микрофоны работали плохо и разобрать слова Муссолини было довольно трудно. Однако это не помешало дуче в тот же вечер позвонить Кларетте Петаччи (которую он очень хотел, но не мог в этот раз взять с собой) и возбужденно сообщить ей, что «успех был колоссальным!».

Шокотерапия Гитлера дала блестящий эффект. Из поездки по Германии Муссолини вынес впечатление, что она лучше кого бы то ни было подготовлена к войне, что именно Гитлер в скором времени станет вершителем судеб Европы, а раз так, то с ним лучше дружить, чем враждовать. Этот выбор оказался для Италии роковым, ибо он увлекал ее на путь подготовки новой мировой войны. В 1937 году страна официально присоединилась к так называемому антикоминтерновскому пакту между Германией и Японией, затем вышла из Лиги Наций, а в 1938 году дуче пришлось закрыть глаза на захват нацистами Австрии. Это был сильный удар по его престижу в Италии и за рубежом, ибо становилось очевидным, что Муссолини, еще не успев стать полноценным партнером, превращался в вассала Гитлера.