Книга Испания. Горы, херес и сиеста - Полли Эванс

Сам же Франко любил футбол и считал его важным средством достижения объединения Испании. Поэтому его любимым футбольным клубом был «Реал Мадрид», а не «Барселона». Однако вокруг побед команды «Реал Мадрид», а также национальной сборной по футболу ходит много слухов о необъективных арбитрах, незаконных пенальти и даже об угрозах со стороны организаторов матчей. Когда в 1964 году в Испании проходил чемпионат Европы по футболу, команде Советского Союза, вышедшей в финал, был предложен допинг с целью дискредитировать советских спортсменов, тем самым обеспечив золото испанской команде. Предложение было отвергнуто, при этом сборная Испании все равно одержала победу. Пока Франко был у власти, все футбольные матчи между командами «Барселона» и «Реал Мадрид» сопровождались постоянными закулисными политическими играми на высшем уровне. Доходило до того, что каталонским болельщикам запрещалось говорить на их родном языке в публичных местах. Но они не сдавались и прямо с трибун выражали свое возмущение, не боясь при этом нелестно отзываться о самом Франко.

Хотя после смерти диктатора в 1975 году Испания встала на путь демократии, просуществовавшей около трех десятилетий, ожесточенное соперничество между этими командами тем не менее продолжалось. Теперь, когда испанцы должны, казалось бы, забыть о диктатуре Франко, следуя pacto del olvido[15] и ужасах Гражданской войны, футбольные фанаты «Барса» и «Реала» по-прежнему чинят беспорядки после матчей, забрасывая камнями и бутылками автобусы футболистов и сопровождая свои хулиганские действия оскорблениями в адрес спортсменов. Но это не простое хулиганство или последствие чрезмерного употребления алкоголя, как это бывает среди футбольных фанатов в других странах Европы. В Испании футбол нечто большее, чем просто спортивная игра.

Глава 11

Карьеристка

Переезд из Сео-де-Уржель в Барселону прошел настолько гладко, что мне стало не по себе. Ведь должно же было произойти что-то не очень приятное, думала я. Ведь так не бывает! Я стала рассуждать про себя, припоминая все, что могло бы усложнить мое дальнейшее путешествие. Может быть, я оставила бумажник в гостинице или выронила в автобусе паспорт, а вдруг я на краю света и нет никаких шансов, что кто-нибудь отыщет меня здесь…

И тут я вспомнила про невероятно обаятельного молодого человека на автобусной остановке. Он настоял на том, чтобы я позволила ему сложить мой велосипед, несмотря на то что он мог испачкаться машинным маслом. Интересно, подумала я, может быть, он и есть тот самый мужчина моей мечты. Эта мысль пришла мне в голову в тот самый момент, когда мы совместными усилиями пытались снять с заднего колеса цепь и переключатель скоростей. Да, с его физическими данными до тореадора ему было далеко. Но все же это не слишком серьезный повод для волнения, тем более что переезд из Сео-де-Уржель в Барселону длился совсем недолго и времени для флирта особенно не было. Да и вообще, завязывать какие-то серьезные отношения, толком не зная друг друга, было, на мой взгляд, просто неприлично.

Пассажиров в автобусе оказалось не очень много. Настроение мое было на нуле, потому что Сео-де-Уржель совершенно не оправдал моих ожиданий, зато водитель автобуса был очень галантен со всеми пассажирами и походил на гида какого-нибудь дорогостоящего тура. Поскольку испанцы отличаются особой пунктуальностью в отношении времени приема пищи, то приблизительно через час водитель сделал остановку для того, чтобы все могли перекусить, выпив кофе с булочкой с изюмом. Когда пришло время отправляться, он собрал всех нас, чтобы убедиться, все ли в сборе. Не только водитель, но и сами пассажиры этого автобуса отличались какой-то особой заботливостью и внимательностью.

— А где же девушка, которая сидит вон там? — спросил, закашлявшись, странный пожилой мужчина, на которого я обратила внимание еще тогда, когда он пытался купить себе билет, не совсем понимая, как это делается.

Увидев, что я сижу на своем месте, он весь напрягся от неожиданности, а потом так же быстро успокоился. На душе у меня стало тепло и хорошо. Всегда приятно, когда о тебе заботятся. Пусть даже это делает совсем незнакомый и не очень здоровый в умственном отношении человек. По прибытии в Барселону я снова собрала свой велосипед, в чем мне помогли два очень предупредительных водителя.

— Вы любите кататься на велосипеде? — спросил меня один из них.

Да, конечно, но только тогда, когда попа не болит, подумала я.

— Это заднее колесо… Его надо вставить в… А теперь будем натягивать цепь на эти маленькие шарообразные штучки… Да, правильно, вот так! — громко объяснял второй водитель.

— Спасибо, сеньор! — поблагодарила я и помахала на прощанье такому любезному мужчине (не видеть бы его больше никогда).

Мой путь лежал в гостиницу, которая находилась совсем близко. Я поехала по улице Гран-Виа. При этом кто-то предусмотрительно выделил на ней специальную дорожку для велосипедистов.

Улица Гран-Виа — одна из главных в квартале Эшампле, в новом городе. Средневековая же Барселона, или так называемый Готический квартал, была городом-крепостью, которую разрушили в XIX веке. Стены крепости снесли, и за ее пределами появился новый город — Эшампле. Планировкой занимался инженер Ильдефонс Серда, который ко всему прочему был социалистом-утопистом. Он мечтал об уничтожении классовой иерархии и о создании такого города, где один человек не будет смотреть на другого свысока, где все будут общаться друг с другом на равных и жить бок о бок — мясники с банкирами, а буржуа с пекарями.

«Перед нами открывается новая жизнь в новом городе, где все будет устроено не так, как раньше. Старый же город для нас не преграда, а всего лишь помеха», — говорил Серда в 1860 году.

В его планы входило строительство города с симметричными широкими улицами и садами. По его мнению, это должен был быть просторный и свободный от большого количества застроек город. Но его проект одобряли далеко не все. Архитектор Джозеф Пуч-и-Кадафалька назвал Эшампле «одним из самых ужасных городов в мире, с которым может сравниться разве что какой-нибудь самый заурядный городишко в Южной Америке». Позже архитекторы, работавшие в Барселоне, стали отходить от низких, малоэтажных зданий, окруженных садами, и начали застраивать все свободное пространство, естественно, не без выгоды для своего кармана. Но и сегодня в Барселоне еще остались кварталы, где дома имеют скошенные углы, что обеспечивает хорошую освещенность, а также позволяет беспрепятственно парковать автомобили.

Названия улицам Эшампле были даны поэтом Виктором Балагером, который подошел к этому с особым рвением и чувством истинного патриотизма, присущего всем каталонцам. Названия связаны как со славным прошлым, так и с не менее героическим настоящим Каталонии. Одни улицы носят имена завоевателей, таких как Рожер де Лурия и Берн де Рокафор, другие — названия мест, имеющих отношение к каталонской истории, таких как, например, острова Сардиния и Корсика, некогда принадлежавшие Испании, а также Эль-Брук, Жирона и Байлен, где Наполеон получил решительный отпор. Здесь есть улицы, названные в честь поэтов, писателей и политических деятелей. Само собой разумеется, что все улицы Эшампле были тотчас же переименованы, как только к власти пришел Франко.