Книга Следы ведут в прошлое - Иван Головня

Шмаков в который раз клюет носом, вздрагивает от стука упавшей книги и витиевато чертыхается. Подняв книгу и бросив ее на стол, он встает, чтобы умыть лицо из стоящего в коридоре бачка. Стук в окно заставляет Шмакова потушить лампу. Делает он это не из трусости. Просто Петр Иванович хорошо понимает, что в освещенной комнате представляет отличную мишень для того, кто находится сейчас там, под окном, и потому может запросто получить пулю если не в лоб, то уж в грудь или живот наверняка. Что, впрочем, нисколько не меняет дела, – и то и другое крайне неприятно. И лишь спустя минуту-другую Шмаков встает и вынимает из кармана наган.

Стук в окно повторяется. В этот раз он посильнее. Да и стучат подольше.

В кабинет заглядывает дежурящий вместе со Шмаковым милиционер Никитюк, пожилой мужчина с мятым скуластым лицом.

– Прикажете впустить… товарищ начальник? – спрашивает он шепотом.

Шмаков подходит к окну и осторожно выглядывает. На дворе начинает сереть. Под окном стоит простоволосая женщина в темном с белыми цветами платье. Увидев в окне Шмакова, она делает ему какие-то знаки. Похоже, просит, чтобы ее впустили.

– Никитюк, впусти. Там женщина, – говорит Шмаков.

– Слушаюсь! – полушепотом отвечает Никитюк и громыхает своими сапожищами по коридору.

– Будь осторожен! – кричит ему вдогонку Шмаков. – Там могут быть бандиты!

Шмаков взводит курок нагана: кто знает, не прячутся ли за кустами бандиты, выслав наперед женщину в качестве приманки. Он видит, как открывается калитка – ровно настолько, чтобы в нее мог пройти человек, – и как женщина неестественно проворно проскальзывает в нее. Похоже, Никитюк дернул ее за руку.

Шмаков оставляет свой наблюдательный пункт и выходит в коридор.

У двери, прислонившись к косяку, стоит молоденькая девушка среднего роста в коротеньком синем платьице, босая, с растрепанными по плечам каштановыми волосами. Девушка вздрагивает, словно ее бьет озноб, и смотрит на тощего и высокого, как жердь, Шмакова широко раскрытыми глазами. На ее лице, вокруг рта и на подбородке, видны следы крови.

– Ты кто такая? Что тебе нужно? – решив, что перед ним безумная, участливо спрашивает Петр Иванович.

Девушка судорожно глотает воздух и через силу выдавливает:

– Это… милиция?

– Она самая, – говорит Шмаков и пододвигает девушке принесенный Никитюком табурет. – Сосницкая уездная милиция. Можешь говорить смело. Так, что у тебя?

Девушка садится на табурет и крепко хватается за его края руками, словно боится, что ее могут выгнать отсюда, не выслушав.

– Ну? – заглядывает в глаза девушки Шмаков, для чего ему приходится присесть перед ней на корточки. – Говори, я слушаю.

– Мне нужно увидеть товарища… товарища…

Девушка растерянно хлопает глазами и бледнеет: фамилия нужного ей человека в самую последнюю минуту начисто вылетает из головы. Вся напрягшись, она смотрит на Шмакова глазами, полными отчаяния.

– Может, тебе нужен товарищ Бондарь? – спрашивает наугад Петр Иванович.

Из груди девушки вырывается шумный вздох облегчения.

– Фу, ты! Как же это я?.. Ой, спасибо вам! – лепечет странная гостья, виновато усмехаясь. – Ну, конечно, Бондарь! Мне нужен товарищ Бондарь!

– Так ночь же, – рассудительно произносит Шмаков. – Товарищ Бондарь дома, он спит. Придешь попозже…

– Мне надо видеть товарища Бондаря сейчас же! – с неожиданной решимостью прерывает Шмакова девушка.

– Ты могла бы рассказать мне, что там у тебя… Я дежурный по милиции.

– Нет! – решительно заявляет девушка и добавляет потише: – Товарищ Галич сказал, что я должна увидеться с товарищем Бондарем.

– Я же тебе объясняю человеческим языком… – начинает терять терпение Шмаков, но тут же осекается и стремительно спрашивает: – Как ты сказала? Галич? Тебя послал Галич?

– Да. Меня послал товарищ Галич с очень важным поручением к товарищу Бондарю. Нельзя терять ни минуты…

– Никитюк! – громко зовет Шмаков своего помощника, который стоит тут же, рядом, и, ничего толком не понимая в происходящем, во все глаза смотрит на девушку. – Беги к товарищу Бондарю! Пусть немедленно идет сюда! И побыстрее, браток.

Петр Иванович запирает за Никитюком дверь и ласково обращается к девушке:

– Ты пойди умойся, у тебя на лице кровь. Вода вон там, в бачке. А я попробую самовар растопить да чайку вскипятить.

Спустя четверть часа слышится частый требовательный стук в дверь.

– Петр Иванович, откройте! Бондарь!

Шмаков оставляет самовар, который уже вовсю сердито гудит в дежурке, и спешит к двери. Девушка сидит там же, в комнате дежурного, за столом и, заметно волнуясь, то и дело поправляет на коленях платье.

Бондарь стремительно входит в дежурку и, даже не сняв с головы кубанку, что свидетельствует об исключительности случая, плюхается на стул напротив девушки. Секунду-другую изучающе всматривается в ее лицо. Затем говорит:

– Здравствуйте! Я – Бондарь Александр Афанасьевич, начальник Сосницкой уездной милиции. Что вы хотите рассказать мне?

– Меня послал к вам Галич…

– Как и где вы встретились с ним? – быстро спрашивает начмил. – Впрочем, об этом после. Что он велел передать мне?

– Сейчас… – часто кивает головой девушка, глядя в глаза Бондарю. – Вот только вспомню все… по порядку. У меня тут, – она показывает на голову, – все перемешалось… И болит до сих пор. Сейчас…

Девушка сжимает голову руками и закрывает глаза. В дежурке становится тихо. Даже самовар перестает потрескивать. Наконец девушка открывает глаза и, делая частые паузы, сбивчиво говорит:

– Ну вот… Теперь вроде вспомнила все… Значит, так… Сперва – самое главное… Сорочинский ушел в Бережанск… Там у него вроде бы есть знакомые в каком-то поставкоме. Галич сказал, что вы знаете, что это такое. Так… Да! Он пошел не один, а со своим охранником… Они пошли вчера вечером. Завтра… нет-нет!.. уже сегодня утром они могут быть в городе… Да, еще… Они пошли в Бережанск, чтобы узнать там, правда ли, что ихнего главаря… м-м…

– Ветра? – подсказывает Бондарь.

– …что ихнего главаря Ветра вызывают в этот самый поставком. И еще он хочет узнать там и насчет самого Галича… Вы должны по телефону предупредить свое начальство в Бережанске, чтобы они там что-нибудь предприняли… Выглядит этот Сорочинский так… Лет тридцать… Среднего роста… Может, чуть повыше. Плотный такой… крепкий. Одет в черный костюм с рубчиками… Вельветовый называется. На ногах ботинки… А на голове у него черная шляпа… Да! Голова у него большая! Вот… Что же еще? Ага! Красивый он такой… Вроде как женщина. Теперь его охранник… Высокий… Сухощавый… И хмурый всегда… Никогда не смеется. В черных брюках и сером пиджаке… Теперь вроде бы все… Хотя нет! – спохватывается рассказчица. – Галич сказал, что я не должна возвращаться домой. И вообще… не должна показываться на людях. Он сказал, что вы должны знать, что надо делать…