Книга Если ребенок болеет. Психологическая помощь тяжелобольным детям и их семьям - Мария Киселева

Созревание ребенка проходит по нескольким линиям: половой, органической, психологической и социальной, при этом в подростковом возрасте эти линии расходятся, что приводит к подростковому кризису. Внешним признаком биологического и психологического дисбаланса становятся эмоциональные колебания: душевный подъем сменяется депрессией; любовь – ненавистью; чувство собственного превосходства чувством ничтожества; восхищение родителями – разочарованием в них, страстное увлечение – холодной отстраненностью. Внутренняя дисгармония не всегда ярко проявляется внешне, тем не менее в норме существует у каждого подростка.

Одной из задач подросткового возраста является отделение от родителей, отказ от них как главных объектов любви и нахождение им замены вне семьи. Подростку предстоит нелегкая задача отказа от идеализированного образа родителей, который был заложен в раннем детстве. Такой отказ часто сопровождается обидой на родителей за то, что они не соответствуют внутренним идеалам подростка, желанием стать лучше, чем родители, доказать собственное превосходство. В случае детей с хроническими заболеваниями подростки могут испытывать злость за то, что родители допустили их болезнь или не могут полностью вылечить, как если бы они были волшебниками.

Этот же процесс может протекать и противоположно, когда ребенка пугает отказ от образа идеальных родителей, так как он обнажает собственную уязвимость и отдельность. В таком случае подросток может, наоборот, льнуть к родителям и жертвовать развитием собственной личности в обмен на стабильность отношений с ними. Такой путь часто характерен для подростков с тяжелыми хроническими заболеваниями, которые не прошли полностью сепарацию (отделение от родителей) на более ранних этапах развития.

Таким образом, необходимый для этого возраста отказ от идеализации родителей сильно осложнен у детей с серьезными хроническими заболеваниями, но еще сложнее может протекать поиск замены им значимых фигур вне семьи. Образующаяся внутренняя пустота, более не заполненная всемогущими родителями, толкает подростков к поиску компании единомышленников, с которыми можно разделить душевную боль. Общение со сверстниками становится ведущей деятельностью на этом этапе развития. Для подростков с хроническими заболеваниями этот путь часто закрыт, поскольку такое общение ограничено. Ограничение может иметь объективные причины, но значительно чаще родители пытаются оградить детей от внешнего мира из «благих намерений».

Пример

«Поговорите с ней, пожалуйста, она совсем ненормальная», – обратилась к психологу мама 15-летней Елены, страдающей врожденным пороком сердца. «Почему вы считаете ее ненормальной?» – спросил психолог. – «Она вообще перестала с нами общаться, хамит. Совсем замкнулась».

Елена – полная высокая девушка с испуганным взглядом, одета старомодно, скорее похожа на «тетю», чем на подростка. На предложение психолога поговорить с дочкой без нее мама соглашается не сразу. При этом девушка, похоже, рада возможности побыть без матери. Оставшись наедине, психолог поинтересовалась: «Мама попросила побеседовать с тобой, ты знаешь почему?» Девушка тихо заплакала и продолжала плакать достаточно долго. «Тяжело тебе», – отзеркалил психолог. Девушка всхлипнула и успокоилась. «Расскажи о себе», – попросил психолог. Девушка рассказала, что это третья, но не последняя операция на сердце, рана плохо заживает. В школу она никогда не ходила, так как мама боялась, что там опасно и девочку будут дразнить. Хотя учится она хорошо, особых увлечений нет. Все время она проводит с мамой, которая бросила работу из-за больного ребенка и всю жизнь посвятила дочке. Есть старшая сестра, но та живет своей жизнью и пропадает в компании со своим ухажером. Елена избегает говорить, что у нее нет друзей и она мечтает о компании. «Наверное, сложно вот так все время дома, с мамой? Хочется погулять…» – вводит тему психолог. Девушка опять начинает плакать. «Это все из-за нее, она (мама) виновата, и отец тоже не может ее поставить на место…» – «В чем они виноваты?», – интересуется психолог. – «Нет, они ни в чем не виноваты, это я дура такая, я…».

Мама позже объяснила, что ограничила общение дочери не по объективным показаниям врачей, а чтобы не травмировать девочку, чтобы ей было не завидно, что у других более активная жизнь. «Вы же понимаете, главное – здоровье и образование, а все остальное ерунда», – так обозначила мама свою позицию.

Этот пример показывает молчаливую борьбу Елены за отделение, ее амбивалентность в отношении к матери и себе и нежелание матери учитывать возрастные потребности подростка.

Если нет возможности справиться с внутренней дисгармонией в компании друзей, подростки обращаются к фантазиям, в которых они предстают великими людьми, решающими судьбу планеты. Для этого возраста также характерно увлечение философскими учениями, поиски смысла жизни, желание добиться мировой справедливости любым путем. В борьбу за справедливость дети с хроническими заболеваниями могут смещать мучающее их чувство несправедливости их болезни. Часто это чувство связано со злостью на болезнь и весь мир за допущенную несправедливость. Гнев и даже ярость – это те чувства, с которыми очень сложно справиться.

«Хочу, чтобы началась война. Потому что у меня нет других желаний, кроме желания убивать людей и воевать, я больше ничего не умею и не хочу. Мне настолько скучна и отвратительна моя жизнь, что я каждый день сижу и мечтаю о другой. Причем там я не главный герой. И вообще меня там нет. Потому что представить себя в другой жизни мне невозможно. Я – заложница реальности, в которой живу…»

Даша (17 лет)

Подростковый возраст – время формирования идентичности, то есть осознания себя. Подросток пытается выработать свое собственное отношение к происходящему вокруг, определить базовые ценности, на основании которых он действует. Формирование идентичности не является простым копированием установок родителей, идентичность создается, как мозаика, из маленьких «переваренных» исходя из личностного опыта кусочков всего того, что видит, слышит и наблюдает подросток. Именно в подростковом возрасте у хронически больных подростков формируется субъективное восприятие болезни, или внутренняя картина болезни. Исходя из нее подросток, а вскоре взрослый будет строить свою жизнь, поэтому очень важно помочь ему адаптивно встроить болезнь в общую картину жизни.

Сложное сплетение эмоций, переживаний в связи с болезнью, замысловатый узор из знаний и мистических верований, необъятный спектр телесных ощущений, смысл и бессмысленность происходящего, объективные данные анализов уникальны для каждого подростка и формируют внутреннюю картину болезни.

Впервые этот термин ввел врач-терапевт Р. А. Лурия. Он указывал, что хорошее знание жалоб, переживаний и изменений характера больного так же важно для постановки диагноза, как и результат объективного исследования его болезни. Он отмечал, что успехи медицинской техники не заменяют исследования личности больного. Под внутренней картиной болезни Р. А. Лурия понимал «все то, что испытывает и переживает больной, вся масса его ощущений его общее самочувствие, самонаблюдение, его представления о своей болезни, о ее причинах – весь тот огромный мир больного, который состоит из весьма сложных сочетаний и ощущений, эмоций, аффектов, конфликтов, психических переживаний и травм» (Лурия Р. А., 1977).