Книга Игрушка белоглазого чу - Глеб Васильев

– И давно ты э… дьявол? – Руслан лихорадочно пытался сообразить, чем ему и благополучному достижению его цели грозит такой неожиданный поворот событий.

– Года два уже тружусь, – сообщил дьявол-Илья, – без нареканий. Начальство довольно.

– А… – сформулировать главный вопрос Руслану никак не удавалось.

– Забрать у тебя Зелибобу? – немного напрягшись, Пузднецов прочитал мысли Шайморданова. – Подписывай договор, и нет проблем. Как только умрешь, Зелибоба прямиком в ад направится. Стороны, таким образом, выполнят свои обязательства и договор будет закрыт.

– То есть как, когда умру? – даже в темноте можно было заметить, как щеки Руслана бледнеют до ландышевой белизны.

– Таковы условия контракта. Все по честному – если исполнить желание человека и сразу забрать у него душу, то удовольствия от исполнения человек не получит никакого – без души это невозможно. Раньше мы работали по схеме «желание-душа-смерть», но очень уж много жалоб и претензий поступало. Так что теперь только «желание-смерть-душа».

– Но ведь мое желание как раз в том и заключается, чтобы вы у меня одну из душ забрали! – Руслан запаниковал, чувствуя, что круг замыкается. – Забираете душу, пока я жив, держите где-нибудь до моей смерти, а потом хоть в жопу суете.

– Договор типовой, рассчитан на среднестатистического обывателя. А практика показывает, что у среднестатистического обывателя только одна душа. Повторяю, схема «желание-смерть-душа» непреложна.

– Черт, – ругнулся Руслан.

– Хотя, если подумать, выход есть, – солгал Пузднецов, думами себя не утруждающий никогда. – Мы исполняем твое желание, то есть забираем Зелибобу, ты живешь себе, радуешься, умираешь, и мы забираем ТВОЮ душу в счет оплаты за выполненное желание. Согласен?

Ответ комом застрял в глотке Шайморданова. Следуя дьявольской логике, он посылал в ад не только душу Пузднецова (на что ему было плевать), но и свою собственную.

– А если я не подпишу договор, разве не в ад моя душа направится после смерти? При моих-то лихих делах… – Руслан каждой клеточкой своей тертой шкуры чувствовал, что его пытаются обмануть самым наглым образом.

– Ад, веришь ли, тоже не резиновый. Вас таких душепродавцев знаешь сколько? Одних только желающих стать звездами кино и эстрады… Тем более, однажды попав в ад, назад не вернешься – нет у нас ни сроков, ни амнистий. Короче говоря, последние сто лет врата ада открыты только для подписавших контракт – остальные либо в рай, либо в забвение.

– Забвение?

– Ну да, забвение, небытие. Тут ты есть, был, и еще некоторое время будешь, а в небытии тебя не было, нет и не будет никогда, или всегда – в данном случае это одно и тоже. В забвении вообще ничего нет. Кроме тех, что оказались вне ада и рая. Только там их тоже нет, потому что в небытии нет ничего. Кто попал в забвение становится ничем, точнее, большой кучей ничего, окруженной бесконечным ничем. Сложно объяснить, понять еще сложнее, так что просто поверь мне на слово.

Узнав за минуту, не только то, что рай и ад действительно существуют, но и получив конкретное понятие, что, не пойдя на сделку, можно избежать вечных мук и отделаться легким забвением, и по фигу, как ты жил, Шайморданов крепко задумался. Что лучше: не дать жизни оборваться на середине, а потом вечность гореть в геенне огненной, или сойти с дистанции на пол пути, отправившись киснуть в небытии? Неглупому Руслану не хотелось выбирать ни одного из двух зол – он знал, что англичане бы его в этом поддержали. Но, чтобы не выбирать один из двух вариантов, нужно придумать третий! Иначе выберут за тебя.

– А Бог сейчас кто? – оттягивая момент принятия решения, спросил Шайморданов, лихорадочно перебирая в голове всевозможные комбинации.

– Да ты его знаешь. Хотя, конечно, это секрет, но тебе я скажу на ушко, – Пузднецов навис подбородком над Шаймордановским плечом и зашептал. – Последние полгода Богом работает…

– Сколько времени требуется, чтобы затолкать вылетевшие пробки назад?! – дверь ванной комнаты взорвалась фонтаном щепок и на пороге возникла окруженная небесным сиянием Валя Петухова. Из рукавов ее халата до пола свисали белые пернатые крылья, а над головой парило золотистое кольцо нимба.

– Ва-ва-валя? – сердце Шайморданова трижды екнуло.

– Ну, мне пора, – пробормотал Пузднецов и поспешно распался на молекулы какого-то зловонного газа.

– К тебе две души пришли, а ты их обе в ад?!!! – Валя выпростала из-под крыла длинную изящную руку. Ее пальцы, оканчивающиеся не модным маникюром, а острыми как у коршуна когтями, впились в плечо Руслана.

– К тебе! Две! Души! Пришли! – отрывисто выкрикивала Валя, отчаянно тряся Шайморданова. – К тебе! Две! Души! Пришли! – Руслан ужаснулся, увидев, как нос Петуховой удлиняется, застывая желтой костью, глазные яблоки становятся сплошным зрачком, сжимаются до размеров вишневой косточки, щеки и лоб обрастают белы пухом. Она превращается в чайку-лесбиянку! – мысль пулей прошла сквозь голову Шайморданова, вынеся мозги на ближайшую стену, и он, не в силах больше сдерживаться, заорал, вкладывая в крик силу обеих своих душ: – ААААААААААА!!!

– Просыпайся! К тебе твои друзья пришли! С ними еще какая-то сучка черножопая! – Шайморданов открыл глаза и увидел над собой лицо Вали – взволнованное, чуть бледное, но абсолютно человеческое, без всяких намеков на птичьи черты. Она тормошила его за плечо, пытаясь разбудить – на лестничной клетке топтались Пузднецов, Женевьева и сопровождающий их Сяпля.

– Приснится же такое, – пробормотал хриплым спросонок голосом Руслан, с трудом вылез из-под подушек и поплелся искать одежду, чтобы встретить гостей.

20. Научный метод

Американские ученые научным путем подтвердили гипотезу, согласно которой секс, а вернее, основной инстинкт и функция репродукции ведут к избавлению от опасных мутаций и, соответственно, вечному процветанию.

Из колонки новостей

– Ты мне скажешь, что это за сучка? – дикой кошкой шипела Валя, пока Руслан натягивал джинсы и застегивал пуговицы рубашки из китайского шелка.

– Валя, иди, прими ванну, с тонизирующей пеной и ароматизированными солями, – Шайморданов грустно вздохнул и отправился встречать заждавшихся визитеров. Петухова выкрикнула сакраментальное «кобель!» и громко захлопнула за собой дверь ванной комнаты.

Шайморданов кивнул Сяпунову, давая понять, что тот на сегодня свободен, и проводил заторможенного Илью и возбужденно сверкающую черными очами Жене в глубь своих апартаментов.

– Хорошо провели время? – пытаясь изображать радушного хозяина, Руслан пододвинул гостям по мягкому пуфику, сам же уселся на медвежью шкуру, прикрывая белесое пятно – засохший след их с Валей недавней любовной игры.

– Сьюпер, – француженка просияла улыбкой порочного ангела, Пузднецов же поморщился, как от зубной боли.

– Приятно. Очень рад, – Руслан всеми силами пытался не выказать своего нетерпенья. Ни Илья, ни Жене больше не походили на кислотных монстров, испещренных иглами и кишащих щупальцами, значит, вероятность плодотворности в поиске решения его ма-а-аленькой проблемки, существует. – Чрезвычайно польщен вашим присутствием в моем скромном жилище.