Книга Красивым жить не запретишь - Галина Куликова

— А знаешь, ты один раз уже сглупила, — неожиданносообщил Лаптев.

— Когда это? — почти что обиделась Женя.

— Когда следила за Кокиным. Тебе надо было следить неза ним, а за тем шатеном, что приходил к нему, глупая ты голова. Ведь, судя повсему, он пришел, чтобы с. Кокиным выяснить отношения.

— Судя по всему, да.

— А ты его упустила. Вот кто это такой? Может быть,Кокина самого кто-то шантажирует?

— Веня, — жалобно сказала Женя, — для менявсе это слишком сложно. Я всего лишь безмозглая курица.

— Однако ты взяла на себя определенные обязательства.Человек не должен отказываться от своих слов и намерений, иначе в одинпрекрасный момент он перестанет себя уважать.

Женя была абсолютно убеждена, что не перестанет себя уважатьиз-за такой глупости, но вслух решила этого не говорить. Ах, если бы нешантажисты! Женя будто слышала, как тикают часы, отсчитывая последние минуткиее благопристойной жизни. «Интересно, где они ко мне подойдут? — думалаона, незаметно озираясь по сторонам. — Это может случиться каждую минуту ибуквально где угодно. Надеюсь только, Веня при этом присутствовать не будет».

— Завтра утром я встречаюсь со Скобкиной, —сообщила она Лаптеву, спохватившись, что до сих пор не рассказала ему про еезвонок. — Мы с ней вдвоем пойдем к Кокину выяснять отношения.

— Ну и глупо, — тут же заявил тот.

— Глупо — не глупо, но если Кокин виновен, наш визитего растревожит.

— Он же не пчелиный рой, — пробурчал Веня.

— Но если он замешан в деле о похищении, тозасуетится! — азартно сказала Женя. — Куда-нибудь поедет, будетвстречаться с людьми…

— У Кокина есть автомобиль? — тут же спросилЛаптев.

. — Не знаю.

— Наверняка есть. Я просто убежден в этом. И когда онначнет, как ты выражаешься, ездить и встречаться с людьми, ты с разинутым ртомостанешься стоять возле его подъезда.

— А вот и нет! — возразила довольная Женя. —Ира Скобкина всегда на колесах. А завтра мы пойдем на дело вместе с ней.

Женя приехала к супермаркету гораздо раньше, чем былоусловлено. Каждая ночь теперь была для нее испытанием. Она не спала, а время отвремени впадала в полудрему и с каждым днем выглядела все бледнее и прозрачнее.Вот и на этот раз она вскочила ни свет ни заря, тем более что подвернулся повод:надо было выгладить одежду, которую она по заведенному давным-давно распорядкупростирывала и высушивала с вечера к утру. Одеваясь, она машинально отметила,что воротничок рубашки истерся почти до дыр, а отвороты рукавов неаккуратномохнатятся. Впрочем, у нее в шкафу висела еще одна похожая рубашка,сохранившаяся со времен интерната.

Супермаркет пока не открылся, но спешащих по делам людейвокруг было множество, на автобусной остановке и стоянке маршрутного таксистояли длинные очереди, частные автомобили, ночевавшие под открытым небом, то идело трогались с места и выезжали на шоссе, чтобы до вечера раствориться наулицах Москвы. Женя блуждала взглядом по окрестностям, время от временирассматривая пешеходов. Она вообще ни о чем не думала и даже тихоньконасвистывала — привычка, от которой она поклялась себе избавиться, когда ее впервый раз приняли за мальчика.

Было восемь часов пятнадцать минут. Четверть часа доусловленной встречи с Ирой. Именно в этот момент из-за угла супермаркетапоявился дядин прихвостень Костя Карпенко. Он шел прямо на Женю, но не виделее. Лицо у него было таким сосредоточенным, словно он решал в уме интегральноеуравнение. Женя поняла, что если сейчас развернется и побежит, то Карпенкомгновенно узнает ее. А если останется на месте, он машинально вскинет на нееглаза. Дело в том, что на дорожке перед еще закрытым супермаркетом они былиодни. Ну, так уж получилось волею злой судьбы.

«Что делает здесь Карпенко в столь ранний час?» — пронеслосьв ее голове. Затем мысль стала более конкретной: «Что вообще делает здесьКарпенко?» В Женином животе стало холодно и пусто. Надо срочно спрятаться Нокуда?! Она попятилась к стене магазина и вжалась в нее спиной. Карпенконеумолимо приближался. Причем довольно быстрым шагом. Еще минута — и он,конечно, ее увидит. Это совершенно не входило в Женины планы. Поэтому онаничтоже сумняшеся вытряхнула из захваченного с собой пластикового пакета все,что там было, и проворно надела пакет себе на голову. После чего села накорточки и затаила дыхание.

Прошло несколько страшных томительных минут. В пакете былотемно и жарко. На всякий случай она досчитала до шестидесяти. По ее понятиям,Карпенко должен был уже пройти мимо. И он действительно прошел. Женя приподнялапакет и с жадностью вдохнула свежий воздух. Потом освободила глаза и убедилась,что Кости поблизости нет. Зато есть кое-кто еще.

Прямо перед ней стоял милиционер с квадратным подбородком инахмуренными бровями.

— Токсикоман? — устало спросил он и ткнул Женюноском ботинка, как будто она была падалью, валявшейся на обочине.

Такое отношение к себе ее рассердило Мало того, что никто непризнает в ней девушку, так теперь ей еще приписывают всяческие пороки! Вимпровизированной шапке из пакета Женя вскочила на ноги и, выпятив грудь,довольно воинственно заявила:

— Я — женщина!

— О-о, как надышался-то! — пробормотал милиционери зачем-то полез в карман. — Женщина, едрена вошь! Мерилин Монро!

Он протянул свободную руку и надвинул пакет Жене на глаза.

— У меня есть паспорт! — закричала та, шумноосвобождаясь. Волосы, наэлектризовавшись, встали дыбом, и выглядела она, словнодикобраз, собравшийся в атаку.

В этот драматический момент провидение в качестве Доброй феипослало Жене Иру Скобкину. Ира возникла в пятне солнечного света, прекрасная инедосягаемая, как мечта космонавта.

— Что здесь происходит, капитан? — пропела онамелодичным голоском и захлопала ресницами с таким усердием, словно собираласьподнять с их помощью ветер. — Моя младшая сестра снова шалит на улице?

Милиционер, которого Ира умышленно повысила в чине, окинулпристальным взглядом белокурую красотку в дорогой одежде и уже более мирнымтоном переспросил:

— Младшая сестра? Вот эта вот? — Он большимпальцем через плечо показал на Женю. — Она валялась возле урны с пакетомна голове.

— Ну, да, да, валялась! — с энтузиазмом подхватилаИра, мазнув по Жене беспокойным взглядом. — Это она от отчаяния. Матьзаставила ее сделать новую прическу. Вы только посмотрите на нее!

Милиционер несколько раз моргнул, словно подражая Скобкиной,и уставился на прикусившую язык Женю. Зрелище, конечно, было не дляслабонервных.

— Хорошо, что она себе урну на голову не надела! —продолжала наседать Ира. — Я бы, наверное, сразу утопилась в реке.Возможно, она хотела покончить с собой? Хотела? — обратилась Ира к Жене.