Книга Дьявол среди людей. Подробности жизни Никиты Воронцова (сборник) - Борис Стругацкий

Х.: Что? Да… (Титову): А вы еще уверяете, полковник, что у вас нет никакой информации!

Т.: А вы полагаете, полковник, что такая информация вам поможет?

Х.: Ну, все-таки…

Пауза.

Х.: Одно утешение – в советские руки он тоже не дался.

Пауза.

Х.: А если ударить из космоса?

Т.: Куда ударить? По Краснодару? А если мы в ответ врежем по вашей Филадельфии какой-нибудь?

Х. (уныло): Да нет, полковник, вы меня не так поняли… Но послушайте, ведь у него есть жена, ребенок…

П.: Двое детей, полковник. С прошлого года – двое.

Х.: Тем более! Я уверен, всем нам известно, что существует набор определенных приемов…

Т. (резко): Это не наши методы, полковник!

П.: И шо вы, начальничек, целку с себя строите? Не ваши методы… Вы же с профессионалами говорите!

Х.: Вот именно. Стыдитесь, полковник!

Т.: Уверяю вас… О чем бишь я? Да! Краснодар!

Х.: Вот-вот. Сами-то вы были на этом Енисее?

П. (разражаясь хохотом): На Кубани, полковник! Не на Енисее, не на Рейне, не на Меконге, чтоб я так жил! На Кубани!

Х.: Ладно, на Кубани… Так вы сами-то были на Кубани?

Т.: Не приходилось, полковник.

Х.: Вот и мне не приходилось, полковник. А между тем…

П.: А между тем не пора ли нам… Полковник, вы говорили, что здесь есть ледяная водка.

Т.: И я не соврал, полковник. Уберите-ка со столика ноги, что за манеры…

Он достает из холодильника водку и ставит на столик. Секунду любуется запотевшей бутылкой, затем виновато разводит руками.

Т.: Только придется, видимо, без закуски…

П.: А вот тут, батенька, мы вас и поправим!

Он ставит к себе на колени объемистый дипломат, раскрывает его и выставляет на столик солидную пластмассовую коробку.

Х.: Если уж на то пошло… (Извлекает из портфеля несколько пакетов в пергаментной бумаге.) Американцу не к лицу оставаться в долгу.

Т.: Нет слов.

Он идет к буфету и возвращается с рюмками, тарелками и вилками, после чего живо подсаживается к столику.

Т.: Ну-ка, ну-ка, полковник, что у вас там?

Х. (разворачивая пакеты): Сандвичи, полковник. Прославленные американские сандвичи. Вот с ветчиной, вот с куриным салатом… а вот и с анчоусами…

Т.: М-м-м! Прелесть. Где вы все это достаете, полковник?

Х.: Секрет фирмы, полковник… (Плотнику): А вы чем нас порадуете, полковник?

П. (снимая крышку с пластмассовой коробки): У меня скромно, по-домашнему.

Х. (подозрительно): Что это?

Титов наклоняется над коробкой, нюхает. На лице его появляется выражение восторга.

Т.: Не может быть! Шкварки? Гусиные шкварки?

П.: Точно, полковник. Самые натуральные грибины. И заметьте, свежие. Гусь еще вчера утром гулял на птицеферме. А уж о мастерстве поварихи…

Х. (нетерпеливо): К делу, к делу! Полковник, распорядитесь, будьте любезны.

Титов разливает водку, все поднимают рюмки.

Т.: Ваше здоровье, полковник. Ваше здоровье, полковник.

П.: Лыхаим, полковник! Лыхаим, полковник…

Х.: Гамбэй, полковник. Гамбэй, полковник!..

Т.: Это по-каковски, полковник?

Х.: По-китайски, полковник.

Т.: Тоже красиво. Что ж, содвинем их разом!

Х.: Содвинем!

Все чокаются, выпивают и набрасываются на шкварки.

Х.: Чудесно. Так вы говорите, полковник, у вас здесь есть знакомая птицеферма и знакомая повариха…

П.: Провокатор, чтоб я так жил…

Т.: В таком случае, по второй.

Разливает водку. Все выпивают и принимаются за сандвичи. Хайтауэр вдруг отваливается на спинку дивана.

Х.: Вот странное дело, меня потянуло в дремоту…

П.: А я так наоборот, разошелся. Как, если по третьей, полковник?

Титов с готовностью разливает.

Х. (расслабленным голосом): Мне не надо, пожалуй. Если не возражаете, я слегка прилягу…

Т.: Сделайте одолжение, полковник…

Хайтауэр умащивается на диване, подложив под голову свой портфель, и почти тотчас же издает заливистый храп. Плотник и Титов с недоумением глядят на него.

П.: Что это его так развезло? С двух-то рюмок…

Т.: От жары, наверное…

П.: Может, и от жары… Ничего, проспится. Послушайте, полковник, вы так мне ничего и не скажете?

Пауза.

Т.: Мне нечего сказать. Я ничего не знаю. Знаю лишь одно.

П.: Выкладывайте.

Т. (мрачно): На небе один Бог, на земле один его наместник. Одно солнце озаряет Вселенную и сообщает свой свет другим светилам. Все, что непокорно Москве, должно быть… (Умолкает, словно спохватившись, торопливо опрокидывает свою рюмку и откусывает половину сандвича.)

П.: Все, что непокорно Москве, должно быть… Понятно. Значит, бес – это ваша работа? Методом проб и ошибок, как говаривала тетя Бася.

Хайтауэр говорит, не открывая глаз.

Х.: О чем вы там шепчетесь?

П.: Я его вербую, а он не поддается, чудак…

Хайтауэр, кряхтя, принимает сидячее положение.

Х.: Нашли где вербовать… Здесь, наверное, в каждой стене по «жучку».

П.: Вы правы, полковник. Моя ошибка. А ну их к бесу, все эти дела. Предлагаю веселиться. Что бы такого… Да вот хоть бы… Сейчас я вам спою и спляшу!

Титов судорожно хохочет.

Х. (брюзгливо): Спляшете… В последний раз я видел, как вы плясали, в Эль-Кунтилле. С петлей на шее. И ваши божественные ножки в драных ковровых туфлях дрыгались в футе от земли…

П.: И всегда-то вы все путаете, полковник! На вешалке там плясал не я, а бедняга Мэдкеп Хью, которого вы…

Т.: Да хватит вам препираться, в самом деле!

П.: Правильно. Хватит, хватит, хватит. К черту дела! Смотрите и слушайте сюда!

Полковник Плотник вскакивает, засовывает большие пальцы рук под мышки и запевает, высоко вскидывая ноги: