Книга Вернуть всё - Татьяна Герцик

– Конечно. Может, попытаешься с ней поговорить серьезно?

– Попытаюсь. Если будет возможность. А то зимой я ее одну и застать-то не мог. А в компании какой может быть серьезный разговор?

– Ты прав. Кстати, на обратном пути можешь сесть с ней сзади и объясниться. Я музыку включу погромче, чтоб вам не мешать.

Александр обрадовался. Этот вариант ему приглянулся больше всех. В самом деле, из машины не выскочишь. Придется ей все выслушать, хочешь-не-хочешь.

В пятницу после уроков они рванули в город на машине Павла. Александр предлагал гнать на своей Ниве, но Павел отказался. До города они доехали за три часа. Первым делом заехали к родителям Павла. Они были дома, ждали сына. Выгрузив из машины деревенские подарки, поднялись в квартиру в красивом элитном доме.

Александр уже не раз здесь бывал, и признавал, что все очень красиво и удобно. Вот только дорогая итальянская мебель была уж слишком хрупкой для его крупного тела. Хотя комнаты были большими, потолки высокими. Но под окнами постоянно фырчали машины, и слышно их было даже через пятикамерные стеклопакеты. Да и духота в комнатах стояла неимоверная, несмотря на кондиционеры. Он здесь жить бы не хотел.

Радостная Ирина Ивановна накормила их разными деликатесами. Александр вежливо поблагодарил, но про себя подумал, что от такой ненадежной снеди вполне может разболеться живот.

Потом они заехали в компьютерный гипермаркет за ридером. И вот тут Александр от души порадовался, что с ним Павел. Тот совершенно спокойно говорил с консультантом на его родном языке, оперируя понятиями «карта», «память», «ядро» и прочими, о которых Александр знал, конечно, но как-то больше в теории. В конце концов консультант принес из подсобки еще не выложенный в зале ридер. Обследовав его со всех сторон, Павел вынес вердикт: берем!

Потом они поехали за Аней на ее квартиру. Она снимала комнату у одной из дальних родственниц, Марии Васильевне, и уже их ждала. Павел остановил машину у подъезда, и Александр перебрался на заднее сиденье. Павел позвонил Ане, и она тут же прибежала с небольшой сумкой в руках.

– Чего вы так поздно! Я вас уже три часа жду!

– А чего нас ждать? Взяла бы да и позвонила. Садись на заднее сиденье.

Она заглянула назад и попросила:

– Сашка, сядь вперед, пожалуйста! Я жутко спать хочу! Хоть подремлю немножко.

Обескураженный Александр вышел из салона.

– Ночью-то ты что делаешь?

Аня не собиралась признаваться, что до двух ночи сидела на балконе с кинокамерой в руках, карауля Вячеслава из соседнего подъезда. Кому какое до этого дело? Это ее личные проблемы, и докладывать о них она никому не собирается. Поэтому ответила обтекаемо:

– Готовилась к семинару. У нас сегодня знаешь какой был семинар по истории английского языка? Жуть!

Александр был вынужден сесть обратно на переднее сиденье, а Аня свернулась клубочком на заднем, и тут же уснула.

Мужчины посмотрели друг на друга и одновременно развели руками.

– Се ля ви! – иронично констатировал Павел. – Как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. Но ты не тушуйся, время найдешь. Если захочешь, конечно.

Усаживаясь поудобнее и затягивая на груди ремень безопасности, Александр невнятно пробурчал:

– Вечно ты подковыриваешь. Что значит: если захочу? Я давно хочу, просто не выходит никак. Да и не слушает она меня. Всерьез никак не воспринимает.

– Да если бы захотел, давным-давно бы заставил себя выслушать. Но ты или не хочешь, или боишься.

Александр тут же подхватил кинутый ему спасательный круг.

– Конечно, боюсь. Она девчонка еще совсем. Вдруг испугается?

– Непременно испугается. Может, тебе еще годик подождать?

Александр надулся.

– Не провоцируй! С такими друзьями, как ты, и враги не нужны.

– Я просто хочу, чтобы ты понял, наконец, чего ты хочешь сам. Ты сам. не папа, не мама, не дядя с тетей, а ты сам.

– Если бы я маму слушал, то давно бы на какой-нибудь приглянувшейся ей девчонке был женат.

– И правильно! Твоей маме скучно одной дома-то сидеть, вот и была бы у нее компания. А Аня работать будет. Ей дома не усидеть. И борщами она тебя потчевать не будет. Мне вообще кажется, что в Ивановку она не вернется.

– Это еще почему?

– А что ей там делать? Два учителя иностранного языка в одной сельской школе ни к чему. Елизавета Александровна еще лет пятнадцать работать будет. Это минимум.

Александр не хотел так далеко загадывать.

– Ане еще целый год учиться. Так что к тому времени все как-нибудь и утолчется. В крайнем случае, будет работать по интернету. Это не проблема. Если захочет работать. Я вполне могу семью содержать.

– Семью содержать все могут, было бы желание. Вот только где она, эта семья?

Александр решил, что Павел говорит это себе, и с сочувствием посмотрел на друга. В принципе, у обоих у них не ладится семейная жизнь.

Около восьми приехали в Ивановку. Отвезли Аню домой, с трудом растолкали, и сдали с рук на руки домашним. Потом Павел подвез Александра и отправился к себе. В палисаднике играли соседские дети, на скамейке сидела Наталья и что-то читала. Поставив машину в гараж, Павел вышел на улицу и подсел к ней.

– Не помешаю?

Она удивленно подвинулась, освобождая ему побольше места.

– Нет, конечно. Просто удивлена. С чего это ты вдруг решил составить мне компанию?

Он ухмыльнулся.

– А это провокация. Ты же знаешь, что слухи в нашей деревеньке разносятся быстро.

– Понятно. Хочешь, чтоб у Жанны кровь заиграла? Ревность как средство достижения успеха? Хотя я тебе это уже в Новый год говорила. Но ведь не прокатило?

– Кто его знает? С Жанной никогда ничего нельзя знать заранее.

– Да? Она мне столь загадочной не показалась.

– И что ты о ней думаешь?

– Думаю, что ей обида глаза застит. Но это со временем пройдет. Если ты не слиняешь раньше времени.

– Что-то ты начала словечки местные употреблять. С кем поведешься?

– Естественно. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Но не думаю, что ты ко мне подсел просто поболтать. Дело какое-то есть?

– Да я бы не сказал, что дело. Ты к Елизавете Александровне на юбилей пойдешь? Она всех приглашала, а тебя на особицу.

– Не знаю. Там ведь кроме учителей еще и родственников полно будет, и сельчан. А они, сам знаешь, от меня стараются держаться подальше. В лицо-то все вежливые, благожелательные, а вот за глаза чего только не плетут.

– Ну, это обо всех. Обо мне тоже чего только не выдумывают.

– Вот-вот. А я хочу, чтоб сплетен было поменьше. Так что не пойду, скорее всего. Елизавета Александровна не обидится.