Книга Вспомни меня!.. - Дана Хадсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Встав на почти отвесной скале, посмотрела вниз, на бушующий внизу Ла-Манш. Там виднелась узкая полоска земли, заливаемая разбушевавшимся морем, где ее и Поля когда-то схватили якобинцы. Стремительно темнело, и спускаться вниз было полнейшим безрассудством.
Море ревело, вздымая брызги на несколько этажей, и Лорен с ужасом представила, как она, одетая в длинные неуклюжие юбки, сползает по едва видимым уступам. По коже снова пополз мороз. Даже сейчас, в удобных кроссовках и джинсах, она бы не решилась на подобный подвиг.
Ветер обжигал щеки, но она не чувствовала боли, не замечала, что из глаз льются безнадежные слезы. Подняв лицо к небу, горестно прошептала:
— Зачем мне доживать эту жизнь, зная, что она мне всё равно не нужна?
Сделав еще один осторожный шаг к самому краю, заглянула вниз. Море всё так же неистово шумело, но теперь в этом шуме появился какой-то новый, соблазняющий звук. Казалось, стоит сделать всего один маленький шажок, и всё исчезнет — и боль, и отчаяние, и измучившая ее любовь.
Море так бушевало, что даже сюда, за несколько десятков метров, доносились соленые брызги. Лорен закрыла глаза, пытаясь вспомнить, столь же сильным был тогдашний шторм. Нет, тот был слабее, но всё же достаточно опасным, чтобы перевернуть рыбацкий баркас, прибывший за ней. Что же посулил Поль рыбакам, что они пошли на такой риск?
Вспомнив о действительности, Лорен нахохлилась, как больная птичка. Сердце снова защемило. Новый Поль сейчас стоит перед алтарем со своей прелестной невестой и обменивается с ней вечными клятвами, забыв о прежней клятве, данной Николь.
Никогда больше Поль не посмотрит ей в глаза тем особенным страстным взглядом, заставляющим обмирать от восторга ее сердце, не скажет о своей любви. Никогда. Лорен снова посмотрела на грозное темно-серое небо, потом на сурово грохочущие под ногами волны. Ее уже не пугало слово «никогда». Ее ничто не пугало.
Откуда-то из глубины моря пронесся далекий возглас, как тяжкий всхлип:
— Николь!
Она встрепенулась. Голос был явно Поля. Неужели из глубин времен тот вспомнил о ней? Что он хочет ей сказать? Куда зовет?
Ветер снова донес ее имя, выкрикнутое с явным надрывом, и она решилась. Нужно сделать один только небольшой шаг, всего один.
Крикнув в ответ: — «Иду!» — она чуть наклонилась, преодолевая ветер, и внимательно всмотрелась в серую круговерть…
Поль Дюмон в черном строгом костюме-тройке и белоснежной рубашке с серебристым галстуком сидел со своей очаровательной невестой в роскошной ложе Гранд-Опера. Давали «Травиату» Верди. В главной роли выступала великолепная русская певица Анна Нетребко, и зал зачарованно внимал переливам ее красивейшего сопрано.
Но Дюмон больше смотрел на свою спутницу, чем на сцену. На Элен было чудное вечернее платье из шоколадного, в цвет глаз, бархатного платья с глубоким декольте, подчеркивающем стройную шею. Как всегда, ему хотелось страстно прильнуть губами к ямке у основания шеи, в которой чуть заметно билась сиреневатая венка.
Он прикрыл глаза, чтобы избавиться от вожделения, но перед глазами внезапно всплыло лицо вовсе не Элен, а той настойчивой девицы, что пыталась внушить ему дикую мысль об их предназначенности друг другу.
То был явный бред, так почему же он не может забыть ее слова? Должен он всё вспомнить! Дюмон сердито поерзал на сиденье, пытаясь потушить невесть откуда возникшее чувство собственной неправоты. Да нет ему нужды что-то там вспоминать! Он и без того всё прекрасно помнит! Ей лечиться надо, а не по миру шататься!
Вот только с того памятного разговора его сны приобрели отвратительное свойство незавершенности. По утрам он просыпался с больной головой, в странном, неприятном напряжении, и пытался, но не мог, вспомнить, что же ему снилось.
Сны ускользали, стоило ему лишь открыть глаза, оставляя после себя противную неудовлетворенность. Он, как нормальный, полный нерастраченных сил мужчина, приписывал это слишком долгому воздержанию и считал дни, оставшиеся до свадьбы, совершенно уверенный, что первая же ночь с Элен излечит его от мерзкого чувства раздвоенности.
Пока он боролся с собой, закончилось первое действие, и публика принялась исступленно аплодировать. Встрепенувшись, Дюмон тоже сделал несколько неуверенных хлопков и вновь опустил руку на спинку сиденья Элен, чуть касаясь ее оголенных плеч своими сильными пальцами.
Понимающе усмехнувшись, невеста нежно положила ладонь на рукав его пиджака.
— Милый, у меня к тебе маленькая просьба. — В ее голосе сквозила мягкая фривольность, граничащая с кокетливым обещанием.
Поль повернул к ней голову и вопросительно заглянул в ее прелестные глаза. Прежде она никогда ни о чем его не просила, и его сердце забилось сильнее в ожидании того, что обещал ее воркующий голосок.
— Понимаешь, у меня возникла идея совместить полезное с приятным. Мне нужно привезти в небольшой провинциальный музей невдалеке от Байо несколько антикварных вещей. Лучше всего сделать это завтра, а, поскольку завтра пятница, мы вполне могли бы провести выходные вдвоем на берегу Ла-Манша. Там удивительные места, и музей в прекрасном состоянии, и парк. У шато такая богатая история. Может быть, ты отвезешь меня туда?
Поль сразу понял, что это означает. Он еще никогда не оставался с Элен вдвоем в соответствующей обстановке. Не сказать, чтобы он не делал попыток, но Элен всегда красиво уходила от ответа. И вдруг подобное предложение! Хотя чего тянуть, если теперь они почти женаты…
Кровь у него тут же закипела, и он, естественно, немедля согласился. Элен посмотрела ему в глаза многообещающим взором, и по его телу пробежал восторженный холодок предвкушения. Не медля, позвонил своей секретарше, отменил пару назначенных на пятницу встреч. Утром мчался на север, погрузив в багажник пенопластовый ящик с музейными вещами и с удовольствием поглядывая на невесту, удобно устроившуюся рядом на пассажирском месте.
В отличие от Поля, одетого в обычные черные джинсы и синий кашемировый свитер, на Элен был элегантный дорожный костюм из плотного твида в мелкую серо-зеленоватую клетку классического английского покроя от Пьера Кардена, и выглядела она истинной леди.
Чтобы не скучать, Дюмон нашел музыкальный канал, и они с удовольствием слушали классическую музыку, изредка обмениваясь впечатлениями о вчерашнем спектакле. Дорога была вполне сносной, видимость нормальной, асфальт сухой, и через какие-то три часа, миновав Байе, они уже были на месте.
Элен Форж, как представителя департамента, встречал лично директор музея. Чтобы гость не томился, слушая их узкопрофессиональные разговоры, мсье Марч вызвал младшего научного сотрудника. Представил его как Жан-Пьера и попросил показать Дюмону их парк, предварительно извинившись за то, что на дворе сейчас осень, а не лето, когда парк сияет своим великолепием. Полю никуда идти не хотелось, но Элен просительно улыбнулась жениху, и тот послушно пошел вслед за провожатым.