Книга Идеология суверенитета. От имитации к подлинности - Михаил Леонтьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Легитимное устройство государства, легитимная власть опирается на право. Но не на формальное право, а на признанное народом право им управлять.
Говорят, что демократия — это процедура. Это даже не ложь — это просто не демократия. Потому что не бывает демократии, не опирающейся на справедливость. Собственно, от этого все попытки демократии в России гибнут.
Мы должны построить справедливое общество, в том числе для тех, кто жить не может без «демократий» и «свобод». Потому что в несправедливом обществе их истребят.
«Однако», 18.06.13
Координаторы Либеральной платформы в составе «Единой России» Владимир Плигин, Виктор Зубарев и Валерий Фадеев опубликовали свой манифест «Против дискредитации либерализма».
Не будучи политическими либералами ни в коем случае, мы не можем не приветствовать появление этой здравой, здоровой и чрезвычайно полезной декларации. К характеристикам нынешних течений, позиционирующих себя как «либералы», здесь, собственно, нечего добавить. Повторим только, что этот либерализм, как и вообще исторически либерализм в России, всегда был не столько мировоззренческой концепцией и даже не известной экономической идеологией, а геополитической ориентацией, систематически превращавшей российских либералов в партию предателей.
Опять же чрезвычайно позитивно вполне здравое указание авторов воззвания на то, что в России в рамках экономической политики, проводимой, по сути, этими самыми «либералами» во власти, идёт «либерализация», а на самом деле «маркетизация» всякого рода социалки — т. е. демонтаж ценностно значимых представлений и механизмов социальной справедливости, пресловутых «равных возможностей». А вдобавок параллельно — тупая делиберализация и фискализация рынка, то есть собственно сферы экономических отношений хозяйствующих субъектов. Благодаря «либералам» из ЦБ и Минфина в России из экономики изымаются и отправляются за рубеж фактически все свободные ресурсы, отсутствует рынок доступного кредита для любой экономической деятельности, кроме административно-привилегированной.
Мы-то как раз считаем, что там, где существует и должен существовать рынок, либеральная политика — т. е. равенство субъектов — абсолютно необходима. Если бы эти люди действительно были либералами, они должны были бы стремиться к максимальному развитию и организации максимально жёсткой конкуренции, причём именно внутренней конкуренции. В то время как вся их реальная деятельность направлена ровно на обратное — на удушение отечественного производителя и прямое стимулирование импорта, следствием чего является продолжающаяся деиндустриализация России.
Авторы констатируют, что «у правящего класса нет новых ориентиров свободного развития России и её народа», но, на наш взгляд, несколько наивно верят, что ему, этому катастрофному, по сути, классу, такие ориентиры зачем-то нужны. Манифест представляет собой попытку, по сути, сформулировать платформу некой национальной буржуазии — чтобы она такие ориентиры генерировала. Авторы его полагают, что такая буржуазия в России есть, и посему хотят её политически представлять.
В силу генетики и практики российского бизнеса у нас есть серьёзные сомнения в существовании такого консолидированного слоя. Консолидированной и полностью аффилированный с правительственными квазилибералами и их внешними кураторами является как раз наша компрадорско-мародёрская олигархия вместе с обслуживающим её сервисным в разной степени «креативности» бизнесом. Такой слой, к которому апеллируют авторы манифеста, на наш взгляд, мог бы состояться только благодаря активной государственной политике развития и индустриализации, когда отечественному бизнесу могли бы быть предъявлены масштабные проектные «длинные» цели и возможности их реализации. Кои сам этот бизнес сегодня ни сформулировать, ни реализовывать не может — на наш взгляд, это очевидный факт.
Это, собственно, и есть основное содержательное различие наше с добросовестными либералами-государственниками, считающими, что новый русский рывок может быть совершён силами рыночной самоорганизации при правильном государственном регулировании. Оно, может быть, было бы и так, если бы у нас было неограниченное время, благожелательное (или, как минимум, лояльное) внешнее окружение, иное (не катастрофное) нынешней крупной собственности, да и некрупной в значительной части. И, как минимум, чтобы действующая глобальная экономика не находилась бы в состоянии системного кризиса, не имеющего выхода в рамках действующей модели. Кстати, модели «либеральной».
Тем не менее, нужно признать, что, на наш взгляд, опубликованная декларация является политически содержательной альтернативой нынешнему самопровозглашённому «либерализму» — как оппозиционному, так и официально-правительственному. И поэтому здесь, как минимум, есть предмет для разговора.
«Однако», 30.01.2013
Известный политолог и журналист Михаил Леонтьев в рамках спецпроекта «НВ» размышляет об истоках коррупции и причинах распада СССР.
Как я понимаю процесс постсоветской эволюции? Была большая страна, которая выполняла определенную миссию. В тот момент, когда умерла советская идеология, это в первую очередь сказалось на деятельности и жизнеспособности политических элит. Стало понятно, где находятся единственные ликвидные деньги. Это, грубо говоря, «труба». А все, что находится вокруг «трубы», — сплошной балласт (прогрессивное человечество, промышленность, образование, культура, наука и так далее). И тогда родилась идея, что все это можно и нужно сбросить. А для этого понадобилось ликвидировать государство, что и произошло в конце 1980-х годов.
Впрочем, с какой бы ностальгией ни вспоминали сегодня Советский Союз, главный его недостаток заключался в том, что он… рухнул. Причем произошло это не в результате войны или техногенной катастрофы, а в общем-то на пустом месте, без всякого внешнего давления. Конечно, «американский империализм» желал гибели конкурента, но Америка сама обалдела от происшедших в нашей стране процессов. Это было коллективное безумие народа, которое и привело к разрушению государства. Значит, система не была здоровой.
Что же произошло после падения СССР? Вокруг этой самой «трубы» стали образовываться «тумбочки», куда можно складывать деньги. К концу 1990-х стало понятно, что вот-вот рухнет и эта система и что крушение РФ уже не за горами. Поэтому и нужна была путинская консолидация, которая была направлена на спасение недавно рожденного государства.
Постсоветская Россия — принципиально иная конструкция при всей своей внешней схожести со своим государством-предшественником. Это конструкция, построенная на коррупции. Хотим мы того или нет, но коррупция — это единственный элемент самоорганизации нашего общества. И никакого другого метода управления у нас, к сожалению, не сложилось.
