Книга Безупречная смерть - Маргарита Макарова

Виктор сразу проводил их на кухню и налил джина с тоником. Со стаканами в руках Анна и Хавиер вошли в большую комнату, где и происходило основное веселье. Трое танцевали, плавно и мягко виляя бедрами и скользя руками по своему телу. Несколько человек курили на балконе. Хавиер сразу же пошел туда. Анна, оставшись одна, устало опустилась в кресло и стала наблюдать за танцующими девушками.

– Вы русская? – услышала она прямо у себя над ухом.

Анна подняла голову и увидела склонившегося прямо к ее лицу молодого парня. Он был немного пьян, лицо – красное, веки приспущены.

– Да, но не проститутка, поэтому бесплатно трахаться с друзьями Хавиера я не буду, – Анна откинулась назад.

– Ха-ха-ха. Да, я тоже не люблю проституток. Как-то подобрал одну на дороге, привел ее домой, а она мне – презерватив протягивает. Я ей – нет, не надо, мне и так неплохо. Гоу аут, гоу аут. Выходите красавица. Это не для меня, – он сел в соседнее кресло. – А в России что модно ходить в кроссовках на пати? – он ткнул пальцем в ее кроссовки.

– А под столом не видно, кто во что обут.

– Как это? – парень удивленно уставился на нее. – А что вы делаете под столом?

– Ну… кто под столом уже точно ничего.

В этот момент двери балкона распахнулись и четверо парней вынесли оттуда девушку. Двое держали ее ноги, двое – плечи. Все пятеро смеялись. Девушка была в короткой черной юбке и черных чулках. Парни несли ее к противоположной двери в соседнюю комнату. С каждым шагом они все шире и шире раздвигали ей ноги, все выше и выше задиралась юбка, когда они исчезали в дверном проеме, целиком были видны ее кружевные трусики и голые ляжки над чулками.

Анна посмотрела им вслед. Молодой человек проследил направление ее взгляда.

– Послушайте, а в чем вы ходите зимой? Это правда, что у вас минус 20?

– В шкурах зверей.

– А где вы столько зверей находите?

– Зверей полно, но мало кто хочет поделиться шкурой.

Анна глотнула немного из своего стакан и поставила его на стол. Там уже громоздились батареи емкостей. На некоторых из них был наклеен медицинский пластырь с именем того, кто пил, пьет или хлебнул содержимого.

– А вы как развлекаетесь на вечеринках? – парень решил не дать ей соскучится.

– Жрем, в основном. И пьем.

– И танцуете?

– На кухне?

– Почему на кухне?

– Потому что, друзья собираются у нас на кухнях, – Анна с удовольствием наблюдала как округлились пьяные глаза парня.

– У вас такие большие кухни?

– Да нет же, у нас такие маленькие квартиры. Да и водку от холодильника тащить недалеко.

– Вы пьете водку?!

– Вы тоже пьете, – Анна показала на ряды стеклянной тары, подписанной, как сданные анализы в лаборатории больницы.

– Но не водку.

– Вашего мэра на улице вчера подобрали пьяного в хлам. Он даже сказал – водка для всех!!!! Для бедных и богатых!

– Я не пью водку.

– А вид такой, что пьете.

Анна встала и вышла на балкон. Парень тоже поднялся с кресла, взял без разбора первый попавшийся стакан со стола и поплелся за ней. На балконе в темноте стояли три барышни и несколько парней. Кто-то курил, кто-то пил. Хавиер взахлеб целовался.

– О-ля-ля! – Анна громко хлопнула в ладоши. Звук прозвучал как сигнал для дрессированной собаки. – Это что?! Тренировка перед оргией в музее?! Или разминка?

– Вы идете сегодня на оргию? В Фигейрос? – парень опять включился.

Хавиер уже был рядом с Анной и держал ее за руку. Вид у него был немного смущенный.

– Это я так, это несерьезно, – он наклонился к уху Анны. – У нее большие груди, видишь? Я не люблю.

– Что, сегодня едете в Фигейрос? – настойчиво врезался не пьющий водку.

– Да, – наконец повернулся к нему Хавиер. – Рамон сказал, что там очень хорошо в последнее время бывает.

– Рамона сегодня разорвало на кусочки, – девушка, с которой целовался Хавиер, подошла к ним. – Мне звонила его мама. На кладбище в Калеле был взрыв. Не могут собрать его останки. Среди мертвых.

– Да он и сам уже не очень живой, как я понимаю, – непьющий явно все понимал.

– Да, но они хотели бы его похоронить, – грудастая пыталась объяснить точку зрения матери Рамона.

– Опять?! – парень явно издевался.

– Но на другом кладбище. Там, говорят, ничего не осталось.

– Да знаю я, мы там были с Анной, – Хавиер махнул рукой, как бы отмахиваясь от незначительной детали.

– Вы там были? – грудастая девушка откинула волосы назад. – Вы видели, что там было?

– А что там такого было? Кроме Рамона, там ничего не было.

– Да по телеку показывают целый день. Какой-то придурок взорвал кладбище. Кроме Рамона там никого не было, – парень с чужим стаканом не собирался терять нить разговора.

Анна вздрогнула.

– Да, странно, прямо у нас на глазах оно взлетело. Зачем было взрывать кладбище, там же и так все мертвые.

– По обкурке, веселухи ради. Глупость какая-то, – пошатывающийся парень прислонился к перилам. – Скучно бывает только скучным людям.

– Так вы что, были там вместе с Рамоном? – грудастая решила выяснить все до конца. – Как же вы уцелели?

Хавиер замялся.

– Мы вышли за минуту до взрыва, – нашлась Анна. – Только вышли, и оно бабахнуло. Может там были какие-то секретные вещи? Тайники террористов? Может просто следы заметали?

– Мистика! Я обожаю все мистическое! – к разговору присоединились еще несколько человек.

– Да. Да, именно мистическое. Точно. Мы искали там могилу Вагнер. Приходит друг Хавиера и говорит, что знает парня, учившегося с каким-то Вагнером. В Лондоне.

– Что же в этом мистического? – парень со стаканом качнулся. – Я тоже знаю близкого друга этого Вагнера. Это же Родригес! Помнишь его Хавиер? Друг испанца Антонио! Они еще вечно с его женой втроем в клуб тот ходили… помнишь?

– Да, – тихо сказал Хавиер. – Странно только… Антоний нам вчера ничего не сказал о Вагнере, а ведь мы его спрашивали.

– Как вы могли с ним вчера разговаривать, когда его вчера убили? – в разговор вступила новая девушка.

– Давай без фантазий… – Хавиер начинал злиться. – Как его могли убить, когда он сам умер в этом самом своем любимом клубе?! Я сам видел, как он спокойно отдал богу душу! Весь в дерьме.

– Черт возьми, Хавиер, да где ты был весь сегодняшний день? Уже трое были на допросе в полиции! Его отравили.

– Чем? Когда? Мы там ничего не ели, – Хавиер уже почти кричал.