Книга Завтра нас похоронят - Эл Ригби

— Не думаю, что я самый счастливый, — возразил Скай.

Девочка улыбнулась — грустно, по-взрослому:

— Может быть, ты просто этого не помнишь.

Он пожал плечами:

— Наверное, если бы это было так, я бы никуда не летел.

Она вдруг хитро прищурилась:

— Хочешь, дам тебе ещё раз по башке, чтобы сразу всё вспомнилось?

Мысль была дельной. Но Скаю она не понравилась, и он покачал головой:

— Лучше я сам вспомню. Попытаюсь. Как-нибудь потом.

Вэрди устало прикрыла глаза. Потом посмотрела на причудливые изгибы огня. И рассеянно запустила пальцы в свои пышные волосы. У неё был очень расстроенный вид, но Скай не успел ничего спросить — она заговорила сама:

— Знаешь… мы не доверяем взрослым. И из-за тебя у меня проблемы. Они, другие…

— Боятся? — понимающе закончил за неё он. — Судя по твоему рассказу, неудивительно. Ты хочешь, чтобы я ушёл прямо сейчас?

Она молчала, опустив взгляд. Почему-то сердце Ская резко ухнуло вниз, но он с некоторым усилием продолжил:

— Я найду полицейский участок, скажу, что меня ограбили и… в общем, не волнуйся, принцесса. Не пропаду.

Вэрди по-прежнему ничего не говорила. Она рвала траву, на которой сидела, и кидала под ноги. Решив, что нужно успокоить предводительницу «крысят» ещё насчёт одной опасности, он добавил:

— И ни за что вас не выдам. Ты…

— Нет, — резко перебила она. Скай неожиданно заметил на щеках слабый румянец. — Я… я не хочу, чтобы ты сейчас уходил. Тем более, ты ещё слаб.

— А твои ребята? — удивлённо уточнил он.

И увидел, как презрительно скривились яркие губы:

— Плевать. Ты ведь меня защитишь, разве нет? Ты мне должен.

Скай невольно рассмеялся и бросил картофельные очистки в костёр. Отряхнул руки и кивнул:

— Конечно, принцесса.

— Не называй меня принцессой.

— Почему?

— Это глупо.

— Но мне нравится так тебя называть.

Вэрди снова покраснела. И взглянула на Ская с плохо скрываемым раздражением:

— Я всё же дам тебе по башке. Иди спать обратно к живым овощам. А завтра или послезавтра, если хочешь, я покажу тебе город. Всё, спокойной ночи.

Расставаться с Вэрди ему почему-то не хотелось. И он предложил:

— Может, посидим ещё?

— Мне нужно ещё кое-кого навестить. А тебе надо отдыхать. Только не разбуди уродцев. Приятных снов.

С этими словами она поднялась и направилась вдоль поезда — к последнему вагону. Скай смотрел ей вслед. Почему-то его терзало любопытство. К кому пошла принцесса? На ночное свидание? Наверняка. Впрочем, это не его дело. Пусть идёт. Они ведь всё-таки знают друг друга уже много лет и живут по-взрослому, как бы ни выглядели… а он лишь чужак. И вообще ему здесь не место, ведь из-за него у Вэрди и так неприятности. Минуту Скай сидел перед костром… а потом встал и бесшумно последовал за предводительницей крысят.

Поезд был довольно длинный, и он нагнал Вэрди, уже когда она забиралась в последний вагон, из покорёженного бока которого почему-то выступала половина старого рояля. Дойдя до него, Скай осторожно заглянул в единственное окно — видимо, вагон был когда-то багажным. Присмотревшись, он увидел девочку — ещё более худую, чем Вэрди, с прядями седых волос. В первый миг ему показалось, что девочка мертва, — таким бледным было её лицо. Но склонившаяся над ней Вэрди выглядела спокойной. Она что-то успокаивающе шепнула. Легла рядом и закрыла глаза, совершенно умиротворённая.

Скай невольно улыбнулся и отступил от окна. Что-то внутри него уже начинало ревновать эту полуседую Незнакомку к Принцессе. Развернувшись, Скай пошёл обратно к первому вагону.

4. Учёный

Ресницы женщины дрогнули, и она открыла светло-серые глаза, взглянула на белый потолок. Сухие губы слабо шевелились, но говорить она пока не могла или не решалась. Доктор Леонгард улыбнулся и знаком велел ей молчать. Уже давно он не проводил операций в собственной больнице… особенно таких сложных — по пересадке почки. И таких удачных. Датчики ровно гудели, данные на экранах были хорошими, по ним можно было судить о наступившей ремиссии. Прошло уже довольно много часов. И… кажется, всё удалось. Он оказался прав. Ткани этих детей действительно были универсальны.

Тридцатитрёхлетняя женщина, учительница в школе для «новых» детей, стояла на очереди уже второй год… и Леонгард вовсе не был уверен, что её удастся спасти. А теперь…

— Спасибо, — шепнула она одними губами. И прикрыла глаза.

Ради этого он и делал свою работу. Всегда. Даже сейчас.

Вчерашние операции по переливанию крови тоже были удачными. Осталось самое сложное. Клетки костного мозга. И ещё сердце, ведь прошлая операция закончилась летальным исходом. Леонгард понимал, что пока не готов к столь сложным пересадкам. Нет, сначала нужно провести ещё несколько операций, как у этой пациентки, и только потом…

Отойдя от койки больной, он посмотрел в окно. Сегодня впервые пошёл снег. Странно… в последний раз его так долго ждали четырнадцать лет назад — тогда осень тоже затянулась.

— Знаете… — женщина по-прежнему говорила тихо, губы у неё были бледные, словно бескровные, — я не думала, что у меня есть хоть один шанс… Теперь сделаю то, что так хотела перед тем, как заболела…

— И что же?

Ответ стал для него чем-то вроде струи ледяной воды:

— Возьму воспитывать кого-нибудь из этих бедных крысят. Я не боюсь. А их ведь кто угодно может обидеть, убить, поранить… как они живут…

Чарльз невольно скривил губы. Но когда он обернулся, на лице его уже была ровная приятная улыбка:

— Хорошая мысль, фрау. Благородная. А теперь вам нужно отдохнуть. Я позвоню вашей сестре и скажу, что с вами всё в порядке.

— Спасибо. И… кому-нибудь из моего класса. Они так волнуются.

…Выйдя за дверь, он тяжело привалился к стене и провёл пальцами по лицу. Сегодня он спал плохо… и хотя во время операции руки у него не дрожали, но сейчас вся скопившаяся усталость навалилась, огромная груда камней. Доктор зажмурил глаза и тут же поспешно открыл их, услышав приближающийся цокот каблучков: навстречу шла медсестра. Чернокожая. Не из местных. И как они, люди из нормального мира, сюда пробираются? А главное, зачем? Леонгард улыбнулся девушке и проводил её взглядом. Красивая. Но совсем не такая, как…

Внизу его ждала Сильва. Скромно накрашенная, одетая в норковую шубку и красные сапожки на каблучках. Прекрасная. Чарльз улыбнулся, подошел к ней и, осторожно погладив по щеке, спросил:

— Замёрзла?

Она покачала головой:

— Как всё прошло?