Книга Переносчик смерти - Нил Бастард

— В том месте, откуда мы ушли, судя по всему, их тоже изначально не водилось, — говорит Христов, подхватив мою мысль. — Однако база приверженцев фундаментализма там все-таки появилась. Может быть, войска нового правительства выкуривали из этого поселка именно их? Или же там окопались ярые сторонники свергнутого президента?

— Нет-нет, — отвечает бербер, едва сохраняя самообладание. — Ничего такого там не было ни раньше, ни после вспышки этой заразы. Я уверен, что войска прибыли туда из Хардуза именно для того, чтобы уничтожить поселок и его жителей.

— Но зачем им понадобилось это? Обычный населенный пункт. Ничем не примечательный. Стратегического значения, в отличие от Эль-Башара, он не имеет. Базы религиозных фанатиков там не было. Рьяных приверженцев президента Мухаммеда, свергнутого и сбежавшего из страны, — тоже. Какая-то странная неувязка получается, — громко рассуждаю я, обращаясь в большей степени к своим коллегам, а не к гостям.

— Возможно, произошла какая-то ошибка, — вклинивается в мои рассуждения Джулия.

— Промахнулись городом? Или как? — горько иронизирую я.

— Вы же образованные современные люди, — продолжает женщина. — Любая теперешняя война — это не только боевые столкновения противоборствующих сторон, но еще и особое их сопровождение. Я говорю о том, что называется информационной войной. Войска временного правительства кто-то мог сознательно ввести в заблуждение. Например, сделать по авторитетным каналам вброс о том, что в таком-то населенном пункте засели террористы и готовят масштабную вылазку в один из важных городов страны. Не так уж и трудно подкинуть парочку фальшивых доказательств этого. У военных нет времени, им некогда разбираться. Они уничтожают городок, считая, что там засели их заклятые враги. А те сидят и потирают руки от радости. Они разом выполнили две задачи. Это как минимум. С одной стороны, есть веский повод выставить войска, верные новому правительству, исключительно как душегубов-карателей. С другой же — весьма велика вероятность того, что немалая часть этих солдат подхватит вирус Эбола.

— Вы рассуждаете, будто какой-то политический аналитик, — замечаю я.

— Я просто пытаюсь докопаться до реальных причин того, о чем мы сейчас услышали, — скромно парирует она.

— И что же нам теперь делать? — Я просто не могу не задать этот резонный вопрос.

— Уж точно не бездействовать, — заявляет в ответ мисс Раст. — Этим мы сейчас можем только навредить. Как себе, так и людям, живущим здесь. — Джулия что-то уточняет у берберов, после чего обращается к нам: — Скорее всего, колонна военных сейчас движется в сторону Эль-Башара. Думаю, что их необходимо предупредить об опасности нахождения в этих местах.

— А то они не знают, — с ухмылкой заявляю я.

— Если военные стали жертвой информационного заговора, то могут и не знать о вспышке эпидемии в Эль-Башаре, — находит Джулия аргумент в пользу собственной версии.

— И что же вы предлагаете? — интересуется Йордан.

— Я беру нескольких знакомых берберов, сажусь на джип и еду навстречу военным, — выдает она идею, от которой у нас отвисают челюсти.

— Но это риск! — восклицаю я. — Мы же не знаем их истинных намерений!

— А две сотни человек, которые могут заразиться лихорадкой Эбола, — это не риск? — вместо ответа спрашивает мисс Раст и тут же добавляет: — Я попытаюсь объяснить им, что в оазисе находиться опасно. Побывав здесь, они сами вскоре могут превратиться в разносчиков ужасной болезни.

Да уж, женщина настроена весьма решительно. Я предлагаю ей поехать вместе. Она не соглашается, ссылается на то, что у меня и в палаточном городке дел много. Услышав этот аргумент, я лишь развожу руками. Джулию не удержать.

Мы выходим из шатра и застаем неподалеку Агизура, который не успевает скрыться с наших глаз.

— Ты что, подслушивал нас? — строго спрашиваю я через посредничество мисс Раст, не понимая, какого черта парень делает здесь.

— Я не нарочно. Да и не все понял, — оправдывается он.

— Но главное ведь уловил? — интересуется женщина.

— Да, — подтверждает паренек.

— Ну что ж, тогда поехали со мной, — внезапно предлагает Джулия. — Вижу, что ты уже полностью поправился.

Сын покойного берберского вождя, ни секунды не колеблясь, дает свое согласие.

Не проходит и четверти часа, как джип с Джулией, Агизуром и двумя берберами уносится в восточном направлении. Нам в очередной раз приходится ждать новостей и продолжать работать с больными.

16

К следующему утру никаких новостей от Джулии так и не поступает. Я укоряю себя за то, что из-за спешки не выяснил, как можно связаться с берберами, сопровождающими ее. У них и у нас схожие модели спутниковых телефонов.

«Хорошая мысля приходит опосля», — думаю я, тяжело вздыхаю и включаю телевизор.

До отъезда в палаточный городок еще есть время, и я решаю совместить завтрак с просмотром новостей. Благо, несмотря на хаос, телевизионные антенны-тарелки здесь все еще продолжают работать, а солнечные батареи дают электричество, необходимое для этого.

Я переключаю каналы, пытаюсь отыскать хоть какую-то информацию о ситуации в этой стране, и наконец-то попадаю на какой-то местный, где идет экстренный выпуск новостей. На экране нарезка с пометкой «Срочно!». Мелькают кадры с узнаваемыми ландшафтами Каменистой Сахары и каркасом обгоревшего внедорожника.

Я прибавляю звук.

«Несколько часов назад в семидесяти милях на восток от оазиса Эль-Башар солдатами правительственных войск был обнаружен сгоревший гражданский автомобиль, — комментирует картинку голос ведущего, остающегося за кадром. — Судя по всему, он был уничтожен накануне вечером в результате попадания заряда из портативного гранатомета. О жертвах трагедии пока не сообщается. Кому принадлежит этот автомобиль, в данный момент тоже неизвестно. Один из командиров предполагает, что он был уничтожен какой-то недобитой группой фундаменталистов. Напомню, что ранее временное военное правительство заявило об очередной успешно проведенной масштабной операции против них».

Внедорожник несколько раз показывают крупным планом, но с характерными искажениями. Они вполне объяснимы. Оператору пришлось снимать исключительно с точек, которые были указаны военными. Поэтому он был вынужден воспользоваться зумом.

Впрочем, и с ним, и без него картинка очень даже настораживает меня. Сердце начинает биться сильней. Я чувствую невероятную тревогу. Мне хочется списать ее на расстроенные нервы, считать проявлением панической атаки, однако зрение обмануть невозможно.

Я вижу на экране обгоревший внедорожник и понимаю, что это тот самый джип, на котором Джулия Раст с Агизуром и еще двумя берберами отправилась навстречу военным. Мне очень хочется оказаться неправым. Однако я в очередной раз вспоминаю всю информацию, известную мне, и прихожу к печальному выводу. Вероятность ошибки в данном случае крайне мала.