Книга Никак. Нигде. Никогда - Джулия Ванг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
2012
* * *
Я не экстрасенс. Вы сами меня выдумали… Я порождение ваших темных уголков подсознания. Жизнь — это триал версия Смерти, порождающая новые жизни… Когда я думаю о сроке обычной жизни по сравнению с тем, сколько я тут провела — мне смешно. Еще смешнее — оттого что мой срок пребывания тут — ничто по сравнению с временем там, откуда я пришла в виде энергии. И перед любовью и вечностью, окончательно и безоговорочно меркнет все.
Мне не снятся кошмары. Я сама — чей-то кошмар…
* * *
Свободы выбора нет, есть только свобода выбора одного пути из множества, ведущих в одном направлении.
2013
* * *
Самое удручающее, что может быть — осознать под закат жизни, что так и не нашел то, что искал здесь, или даже и не искал. Сожаление о том, что вы уже никогда не сможете исправить, это самое мерзкое, что может быть вообще.
Поэтому, хоть я и не вправе давать советы, но, наверное, это даже констатация общеизвестного факта, чтобы не сожалеть о том, чего не было, о том, что было и вовсе не так, как бы хотелось, а так, как хотелось кому-то еще, но не вам, живите на полную, котятки. Делайте то, что нравится, со своей демоверсией жизни, без оглядки на чье-то мнение. Потому что она ваша. Не бойтесь любить, не бойтесь боли, не бойтесь смерти, ничего не бойтесь вообще, кроме себя. Потому что вы как раз тот субъект, который руководит этой игрой…
В любую минуту вы можете умереть, каждую минуту умирает два человека. Так что ловите момент.
«…если уничтожить наши субъективные свойства, то окажется, что представляемый объект с качествами, приписываемыми ему в чувственном наглядном представлении, нигде не встречается, да и не может быть нигде найден, так как именно наши субъективные свойства определяют форму его как явления».
И. Кант
Я слезы свои пишу —
как чувствую и дышу.
Дышу я жизнью и смертью,
Вдыхать их приятно, поверьте.
Рисую красками дня
я ночь, она день для меня.
Творю ароматами тлена,
я оду цветов Ойкумены.
И сны мои та же реальность,
и замки мои хрустальны.
Энергия Шакти бесплотной,
вливается радугой нотной,
Танцует эфирным сиянием,
в руинах всего мироздания.
И в струях Нектара Амриты
ты вспомнишь, что нами забыто.
И Свет мой — Всевышний Хаос,
и боль моя станет духами.
Я здесь в иллюзии плоти,
но все равно в полете.
Читаю свои некрологи,
а мнимые матрицы боги
Пытаются сопротивляться.
Но им уже поздно бояться.
Тотально ноуменальны мы,
и все наши мысли — проявлены,
мы их воплотим тут в явь,
все станет — как мы представили.
* * *
Я в потоке твоего сознания
Нахожусь. Но ты не догадываешься,
Что реальны мои страдания,
Что шрамами ты отпечатываешься,
На коже, на плоти, на нервах,
На каждой мысли и чувстве…
Я существую, в сфере,
В мире заполненном грустью,
До самых глубин Бездны,
До сердца любой бури,
Я стала твоей болезнью,
Бле-д-Амуром. В лазури
Неба чернильного цвета,
Вайдового, вороного,
Ты ищешь лучи рассвета,
Ты ждешь неземного, иного.
Я знаю все твои сны.
Ведь я в них снова и снова…
Я вирус твоей вселенной,
Черное солнце сверхновое.
Мы сетью нейронной связаны,
Части единого целого.
Созданы, спеты, рассказаны,
Для бессмертного, драгоценного
Тебе нужна доза веры,
В то что все это возможно.
Ты должен найти меня первым,
Иначе закончится воздух…
* * *
Если пробудится хотя бы незначительная критическая масса духов, вселенных в человеческие тела, то наступит так называемый Апокалипсис, или иначе — сорвется покров лжи с так называемой реальности. Мир никогда не будет прежним, сияние Бездны заполнит его. Мы изменим это мироздание навсегда и зажжем собственный Истинный Свет здесь, свергнув наконец тех, кто назначил перверсии тут законом.
Многие этого «не переживут» в телах и развоплотятся или же сойдут со своего слабого големического ума, но это не имеет значения.
Но вы не бойтесь за свои тела. К сожалению, это наступит не скоро, с точки зрения данных временных рамок. Ваш нарисованный мир пока что будет таким, каким вы его думаете, что знаете.
* * *
Сейчас я Солнце, потом Смерть, в следующую секунду Мистер Никто, Адольф, Локи, Ра, Шива разрушитель, бедная девушка собирающая падалицу, няшка любящая кроликов, потом демон, кровавый маньяк, Дьявол, Звезда, Луна, дешевая шансонетка, балерина в Садо мазо одеждах, мертвая невеста, Лили Марлен, инопланетянин, плачущая кровавыми слезами несчастная влюбленная, андрогин в блестках и латексе… И еще и еще…
У меня миллиарды масок, легионы скитальцев в матричных мирах. И я могу показать их все.
Потому что все это — я.
Я Ничто. И Все одновременно.
* * *
Кладбищенские готичные темные розы в па-чульной земле… Томные, несладкие, уже увядающие… Жизнь и Смерть, слились воедино. О где же ты мой Похититель, крадущийся во тьме в кожаных одеждах, ступающий по сырой вскопанной земле, ищущий свою, Ту самую Розу… Я даже спрячу шипы.
Роза нагая звала лепестками,
Их простирая, раскрывшись ночью.
Капли алые влагой лаская,
Текли по шипам, закровоточив…
Сад заброшен, садовник старый
Умер давно. И здесь похоронен.
Тьма непроглядна и роза устала
Ждать того, кто сорвет в истоме.
Дарит она ароматы в ветер,
Он их смешает с землей и пеплом.
Ей ее принц пока не ответил.
Роза свежа, лепестки не блекнут…
Кладбище это забыто всеми.
Здесь так легко навсегда заблудиться…
Но даже если застынет время,
Каждую Розу ждет свой Похититель…
* * *
Наши тела смертны, и мы все умрем. Но главное не это. А то, что мы принесем с собой в себе сюда, пока мы здесь, и что мы сможем унести отсюда в Бездну…
