Книга Необычная судьба - Светлана Джаарбекова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вопрос с проездом на своей машине через границу – решил, – сказал он. – Документы все готовы. Неделю даю вам на сборы и в путь.
Ашот в течение двух дней сделал дарственную на дом на имя Аревы. Она заплакала, узнав об этом: «Ты мог продать такой дом и увезти большие деньги, тебе они так понадобятся там, в России».
– Пусть этот дом напоминает тебе о нас, об отце, Лорисе, Манефе. И коллекция кинжалов и сабель пусть висит над тахтой, как она висела при отце.
– Боже мой, Ашот, ведь страшно подумать, что мы с тобой больше не увидимся, – и она обняла его и снова заплакала.
Арева полностью последнюю неделю вела хозяйство, стирала, готовила, а молодые укладывали вещи.
Машина вмещала немного, и Ашот решил взять несколько стопок любимых книг на фарси и армянском языках, четыре больших персидских ковра, одежду, наборы серебряной и позолоченной посуды, шкатулку с драгоценностями и валюту, которую они намеревались обменять на рубли.
Зашли попрощаться Ольга с Эдуардом, они тоже решили пожениться. Клавдия подарила Ольге золотое кольцо, а Ашот на память прекрасный набор серебряной посуды.
Сходили Клавдия с Ашотом к Любиным родителям и взяли от них письмо для Любы и Александра. Вместе зашли они попрощаться к Султан Магометовичу.
– Передавайте большой привет и пожелание счастья от меня Любе и Александру, – сказал он прощаясь.
Мужчины обнялись и помолчали.
Наступил последний день. Все вещи уже были уложены. Ашот ходил задумчивый, Клавдия не надоедала ему. Она чувствовала, что он хочет побыть один со своими мыслями. Через окно она видела, как он обошел весь сад, постоял около каждого дерева, словно прощался с ними, с землей, прошелся вокруг дома, по комнатам. Она поняла, что он хотел все это крепко сохранить в своей памяти. Ашот уже знал, чувствовал, что сюда он не вернется никогда.
А на другой день, ранним теплым сентябрьским утром, они выехали из дома. Машина покатила по северо-западному направлению. Клавдия все выглядывала из окошечка на город, пока он полностью не исчез вдали.
Они покидали Иран, эту жаркую, южную страну, которая дала им возможность найти друг друга, узнать любовь и настоящую дружбу.
Пройдут годы, в их жизни будет много тяжелого и трагического, и оглядываясь назад, и Клавдия с Ашотом, и Люба с Александром, скажут: «Период в Тегеране был благодатный, счастливый период в их жизни. И они сохранили в своих сердцах благодарность стране, за данное им там счастье.
Коломна, 2004 г.
Посвящаю всем женщинам, попавшим в ситуации, подобные моим героиням.
Джаарбекова С. А.
Люба подошла к окну. Рабочий день кончился, скоро должен придти Александр. По Мясницкой улице двигался оживленный людской поток, кто-то спешил в магазин за продуктами, а кто-то на Главпочтамт, их дом стоит рядом с ним и на этом пятачке всегда оживленно. Из окна третьего этажа ей видна церковь Флора и Лавра. Площадь, на которой она находится, хотят реконструировать, сделать просторнее. На ней сооружается станция метро и поговаривают, что церковь снесут, она представляет дисгармонию новому времени. А жаль, Любе она кажется такой величественной…
Москва перестраивается, много сносят памятников старины. взорвали Храм Христа Спасителя. Люба видела снимки его фрагментов в журнале. Могучее творение. иностранцы приезжали, чтобы посмотреть на него, а своим потомкам выдающееся архитектурное сооружение не оставили…
Луч заходящего солнца попал ей в глаза. Люба зажмурилась и с удовольствием впитала энергию тепла, идущую от него. Конец сентября выдался на редкость спокойным и теплым. Еще месяц и завьюжит, запорошит снег. Она боится зимы, после иранского тепла с трудом к ней привыкает. Прошлогодняя зима была тяжелая – холодная и долгая. Какая она будет в 1934 году?
На душе у нее тревожно, не безоблачно складывается их жизнь в Москве, ощущаются перебои с продуктами. Карточная система обеспечивает по твердым государственным ценам только самые необходимые продукты, остальные они покупают в магазинах по дорогой ценой.
Александр сказал, что два последних года оказались неурожайными, и ходят слухи, что от голода умерло много людей, особенно пострадали Украина и юг России, как раз самые зерновые районы.
Сейчас трудно разобраться – кто виноват. Где-то сказались перегибы политики Государства со сплошной коллективизацией, желание властей на местах собрать как можно больше зерна в его закрома. Но где-то вина и крестьян, не желавших по дешевым закупочным ценам сдавать хлеб стране. Прокатилась волна саботажа, крестьяне жгли и закапывали урожай в землю. Такие многочисленные случаи вскрылись. прошел клич – «В колхозы – ни с чем» – и тайно несколько лет идет чудовищный забой скота и несмотря на наказания, предусмотренные за содеянное, забой скота продолжается.
Вот и подошли к страшной черте… власти стараются замаскировать масштабы голода, но очевидцы рассказывают ужасные вещи…
Персбюро находится недалеко от Арбата, и Александр любит прогуляться после работы пешком до дома и часто несет для своей дорогой Любаши финики, сушеный инжир, орехи, которые она очень любит…
Люба подошла к двери и стала прислушиваться. Часы, которые она проводила без Александра, казались ей вечностью. По лестнице кто-то поднимался, она узнала спокойные и равномерные шаги мужа, и не успел он постучать в дверь, как она открыла ее. Александр обожал свою жену и видя в ее глазах ответное чувство любви, часто говорил себе: «Я выиграл в жизненной лотерее счастливый билет».
Закрыв дверь, он обнял жену за талию, прижал к себе и с удовольствием ощутил через шелк халата крутые бедра и налитую молоком полную грудь.
– Как Леночка? – спросил он.
– Играет с игрушками.
Так, обнявшись, они вместе подошли к кроватке, где среди подушек сидела их десятимесячная дочь.
Леночка заулыбалась и протянула ручонки к Александру.
– У меня есть новости, но разве Ленуся даст нам сейчас поговорить? – смеясь, сказал Александр. – Отложим разговор на вечер. – И он взял дочку на руки.
В половине девятого Люба уложила девочку спать, слегка прикрыла дверь в спальную комнату, чтобы не падал свет на кроватку и подошла к Александру, читавшему газету на диване.
– Какую новость ты хотел мне сообщить? – спросила она, присаживаясь рядом.
– Один наш сотрудник был в командировке в Тегеране. Я просил его узнать как дела у Клавдии с Ашотом. В посольстве ему сказали, что они выехали в Москву на своей машине в двадцатых числах сентября. Так что вот-вот наши друзья дадут о себе знать.
– Это очень хорошая новость для нас обоих, – ответила Люба.
Уже более двух лет они живут в Москве, но новых друзей не завели.
