Книга Судьба на выбор - Дэни Аткинс

Присев на краешек стола, я прочитала письмо, написанное твердым почерком.

Дорогая Эмма!

Прости, что беспокою тебя, но не знаю, к кому еще можно обратиться. Среди вещей Эми, которые вернули в больнице, оказалась мужская куртка. Наверное, она принадлежит тому американцу, помогавшему вам после аварии. Я отдала ее в чистку, и пятна удалили.

Ты беседовала с этим мужчиной на похоронах; постарайся найти возможность передать ему куртку вместе с нашим благодарственным письмом, если тебя это не слишком затруднит.

Эмма, спасибо вам с Кэролайн за поддержку. Вы и правда были лучшими подругами Эми, и ей с вами очень повезло.

Пожалуйста, не забывай нас.

С любовью, Линда и Дональд (родители Эми).

Добравшись до предпоследнего абзаца, я расплакалась. Можно подумать, дружить с Эми было какой-то непосильной задачей. А потом, прочитав слова в скобках, зарыдала еще горше: уточнение было не для меня, я и так знала, кто они такие. Родители Эми напоминали сами себе, что хотя ее больше нет, она навсегда останется их маленькой девочкой.

– Ты что, отправилась за долбаным кофе в Бразилию пешком?… – начала было Моник и тут же осеклась, увидев горку использованных салфеток и мое зареванное лицо.

Я протянула ей записку Линды, и Моник быстро ее проглядела, после каждого предложения бросая в мою сторону пристальный взгляд. Она шмыгнула носом, отобрала одну салфетку и высморкалась, после чего вернула мне бумажный комок.

– Надо добавить в кофе коньяк, – решила она.

Я почти улыбнулась.

– Должно быть, для родителей это кошмар, – пробормотала Моник.

– Это для всех кошмар, – вздохнула я.

Куртка в целлофановом пакете, так и оставшаяся на столе, то и дело притягивала мой взгляд. Я смотрела на нее всякий раз, когда заходила в комнату. Словно тикающая бомба, она напоминала, что придется нарушить обещание, данное самой себе меньше суток назад, когда я решила избегать любых встреч с Джеком Монро. И что хуже всего, вид куртки неизбежно воскрешал в памяти слова Линды. Как же больно ей было упоминать о пятнах, зная, откуда они взялись…

Я неторопливо ехала по извилистой прибрежной дороге. Дворники работали на полной скорости, но не справлялись с ливнем, обрушившимся на машину, едва я добралась до Трентвилла. Проблема была и в том, что я совершенно не представляла, куда ехать: помнила лишь, как Джек обмолвился об арендованном коттедже с видом на залив. Домов, подходящих под описание, оказалось не так уж много, и я надеялась, что сориентируюсь на месте. Однако теперь, под дождем, я понимала, что мой план найти дом без адреса – настоящая глупость.

Молния зигзагом сверкнула в небе, разрезав ранние сумерки. Через пару секунд послышался рокот грома, и я сбросила скорость до минимума. Начинало темнеть, дождь осыпал крышу и капот мокрой пулеметной дробью.

– Глупая затея, – пробормотала я, понимая, что надо отказаться от своей миссии. Развернуться на ближайшем перекрестке и ехать домой. Буквально секунду спустя я увидела провал в живой изгороди и свернула с дороги.

Прямо передо мной в свете фар возник автомобиль Джека, припаркованный возле небольшого коттеджа. Заглушив двигатель, я уставилась сквозь ливень на дом. Именно такие места обычно изображены на открытках: эркерные окна, уютно-деревенская очаровательность шероховатых каменных стен… Хотя внутри было темно, вряд ли в такую погоду Джек отправился на прогулку. Может, просто оставить куртку в почтовом ящике?

Я вышла из автомобиля и помчалась к крыльцу, полностью вымокнув за пять секунд. Возле дубовой двери висел старомодный медный звонок в форме колокола. Сколько я ни звонила, все звуки утонули в шуме дождя. Куртку я не надела, и мокрая тонкая блузка теперь облепляла меня второй кожей, пока я под проливным дождем дрожала на пороге.

– Пожалуйста, пусть тебя не будет, пожалуйста, пусть тебя не будет, – шептала я, уже высматривая сухое местечко, где можно оставить куртку с письмом, как дверь вдруг распахнулась, и передо мной возник Джек. Кажется, я неприлично вытаращилась на него: совсем как подростки – на страницы «Плейбоя». И стыдно мне не было ни капельки. Конечно, я помолвлена и скоро выхожу замуж, но это не значит, что я слепая и застрахована от рефлекторных гормональных всплесков. Джек был одет лишь в старые выцветшие джинсы, которые, должно быть, поспешно натянул на еще мокрое тело, соблазнительно поблескивающее там, куда смотреть мне вовсе не стоило. Однако я все равно смотрела.

– Эмма, – с удивленной улыбкой произнес он, шире открывая дверь. – Входи.

Я покачала головой, как мокрая собака рассыпая вокруг капли.

– Нет, я на минутку. Просто хотела передать тебе кое-что. Подожди, в машине…

Однако мускулистая рука уже обхватила мое запястье.

– Если это не резиновая лодка, подождет. А то ты вот-вот утонешь.

Я с легкостью могла бы освободиться, но почему-то позволила затащить себя в дом. Коридор был темным и узким, и я поняла, что задыхаюсь от пьянящего запаха влажной кожи, смешанного с ароматом геля для душа.

– Идем, – позвал Джек, и его рука скользнула по моему запястью, чтобы ласково обхватить ладонь. Я молча последовала за ним по коридору, размышляя, можно ли качественнее провалить свой план по сохранению дистанции. Сейчас я нахожусь с ним наедине в затерянном коттедже, он практически раздет, а меня мокрая одежда облепила так, что, считай, ее и вовсе нет…

Кухня оказалась теплой, уютной и очень просторной, с каменными стенами, потолочными балками и чугунной плитой, дышащей жаром. Я невольно подошла ближе. Было темно, только молнии сверкали за двойными стеклянными дверями, ведущими в небольшой сад, за которым раскинулось море.

– Ничего себе! – не сдержала я потрясенный вздох, когда очередной особенно яркий всполох озарил небо и утонул в зыби волн. – Вид – супер!

– Ага, – согласился Джек, и его дыхание разметало волосы на моем затылке. Я вздрогнула. – Ты замерзла, – сказал он, глядя на мою мокрую блузку. Взял висевшее над плитой полотенце, но вместо того чтобы протянуть его мне, сам обернул мои плечи теплой тканью. И, не выпуская края из рук, замер. А я не отступила, как следовало бы.

Я слышала свое дыхание, почему-то немного хриплое, и испытывала непреодолимое желание поднять руку и положить ладонь на мускулистую грудь. Слова Кэролайн эхом бились в голове. Не надо этого делать, нельзя…

Я все-таки нашла силы отойти, и чары сразу же развеялись. Я закуталась в полотенце, а Джек потянулся к футболке, переброшенной через спинку стула.

– Прости, не могу предложить тебе горячий кофе или еще что, – сокрушенно покачал он головой. – Из-за шторма вырубило электричество.

Что ж, теперь ясно, почему здесь так темно.

– Да, такое часто у нас случается, – подхватила я, готовая сколь угодно рассуждать об оборванных проводах и неблагоприятных погодных условиях, лишь бы забыть недавний момент близости. Мы оба старательно делали вид, что ничего не произошло. – У тебя хотя бы есть плита, можно вскипятить воду или приготовить что-нибудь.