Книга Принцесса Екатерина Валуа. Откровения кормилицы - Джоанна Хиксон

Наступила продолжительная тишина. Под тяжелой поступью дофина заскрипели деревянные половицы. Я задрожала от страха, но Людовик развернулся и зашагал обратно.

– Почему ты молчишь, Катрин? – грозно вопросил он. – Сомневаешься в моих мотивах или в моих способностях?

– Ни в том, ни в другом, – поспешила она заверить. – Но подчинятся ли принцы? Ведь Анжу, Берри и Бурбоны могут объединить усилия и двинуться на Париж…

– Не посмеют, ибо знают, что я имею право повелевать! – властно заявил Луи. – Я – дофин! Кроме того, эти позеры-принцы не способны оставаться друг с другом в согласии достаточно долго, чтобы поднять флаг, не то что армию. Коннетабль д'Альбре командует королевской гвардией и верен трону, то есть мне. Отныне ни один из наших вассалов не войдет в Париж и не приблизится к королю без его или моего разрешения. Пусть едут в свои заброшенные поместья и вершат свои дела там. Ты согласна со мной?

– Да, Луи, я тебя полностью поддерживаю, – ответила Екатерина слабым голосом.

Я съежилась за портьерой. У бедняжки Катрин не было выбора, ведь в ее возрасте сам дофин еще сидел за книгами под присмотром наставников.

– Рад слышать, – одобрительно заявил Людовик. – Итак, ты остаешься со мной, в Париже, и не поедешь к королеве, даже если она велит тебе к ней явиться.

Я в отчаянии сжала руками голову. Бедная моя девочка! Она всего три месяца назад покинула монастырь и уже стала пешкой в борьбе за власть между братом, матерью, дядей и кузенами!

* * *

Враждующие принцы поступили, как им было велено. Возможно, они устали от бесконечных споров – я бы на их месте устала. Герцог Бургундский уже находился во Фландрии, но герцог Орлеанский увез новую герцогиню и ее родителей в свой замок в Блуа, герцог Беррийский отправился в Бурж, герцог Бурбонский – в Бурбон, герцог Анжуйский – в Анжер. Менее родовитые дворяне последовали примеру своих повелителей; с ними отправились их семьи и слуги. Жан-Мишель рассказывал, что вести по дорогам обозы с продуктами из королевских поместий стало кошмаром, потому что все дороги из Парижа забиты колоннами всадников, карет и повозок, идущих во встречном направлении.

В отсутствие королевы Екатерина заметно повеселела. Почти все фрейлины уехали со своими семьями, осталась только Агнесса и две дочери баронета. Принцессе больше не требовалось высиживать долгие часы дворцовых аудиенций, и она занимала себя, чем хотела. В окрестностях Парижа наступило относительное спокойствие. Екатерина, с позволения дофина, стала брать лошадей и эскорт для загородных поездок. Она любила скакать верхом, но в первый день мая настояла, чтобы Жан-Мишель отвез принцессу в сопровождении Алисии, Люка и меня на прогулку в Венсеннский лес.

– Сегодня Майский праздник, Метта, – напомнила мне Екатерина. – Устрой нам пикник!

За восточной стеной Парижа начинался густой лес, где любил охотиться король, когда его не мучил недуг. Замок Венсенн, расположенный в этом лесу, служил королевской охотничьей резиденцией. Охота была единственным доступным королю развлечением, хотя смотритель королевской конюшни теперь сажал его на пони, а не на резвого скакуна, как в молодости. Мы гуляли по роще вековых дубов, где синие колокольчики ковром устилали поляны. В обществе своих близких я чувствовала себя, будто в раю. Стояла прекрасная весенняя погода. В полдень мы устроились в тенечке на берегу ручья и отобедали жареным каплуном и сладостями. Екатерина и ее фрейлины сняли туфли и чулки и босиком, будто крестьянки, носились по сочной зеленой траве, приподняв шелковые юбки. Выбившись из сил, принцесса присела рядом со мной на ствол поваленного дерева. Алисия с Люком, хохоча, брызгались водой на отмели.

– А как ты в юности проводила Майский праздник, Метта? – спросила Екатерина.

– Вы испортите платье, – запротестовала я. Складки роскошного бледно-желтого шелка покрыли зеленые пятна мха.

– Ну и что?! – Принцесса небрежно пожала плечами. – Расскажи!

Я, конечно же, уступила.

– На рассвете мы взбирались на Монмартр и умывались росой. Говорят, если поцеловать парня с первомайской росой на губах, он станет твоим навеки.

– Жаль, что солнце уже высушило росу, иначе мы могли бы это проверить! – шаловливо воскликнула Екатерина, подмигивая неуклюжему Люку. Мой сын смущенно покраснел. Ошарашенный присутствием принцессы, за весь день он не осмелился произнести ни слова.

Эта поездка ознаменовала начало новой, опасной близости между Екатериной и моей семьей. От самой принцессы опасности ждать не приходилось – нет, рядом с ней было только отрадно, – однако многие иначе расценивали подобную дружбу: слишком велика была разница в нашем происхождении и положении. Сидеть рядом с Екатериной и делить с ней еду являлось нарушением строгого дворцового этикета. Знатные господа ревностно следили за его соблюдением, и в их глазах подобная бесцеремонность заслуживала сурового наказания. Я утешалась лишь тем, что никого из вельмож поблизости не было.

Несколько дней спустя, нарядив Екатерину в роскошное платье для ужина с дофином, я отправилась домой и послала Алисию узнать, свободны ли Жан-Мишель и Люк для семейной трапезы. Порой нам удавалось выкроить для этого часок-другой. Чуть раньше я попросила на кухне короля горшочек гороха и хороший кусок бекона и теперь поставила их на огонь. Весело переговариваясь, мы рассаживались у огня, когда тихо скрипнула дверь, и, к нашему огромному удивлению, вошла Екатерина. Ее богатый наряд резко контрастировал с простотой нашей башенной комнаты.

Принцесса нерешительно замерла у двери.

– Я услышала, как вы разговариваете и смеетесь, и подумала, что могла бы немного посидеть вместе с вами…

Жан-Мишель вскочил, стянул худ[8]с головы и стал неловко переминаться с ноги на ногу, не зная, как вести себя в присутствии августейшей гостьи. Я поспешила предложить Екатерине его освободившееся кресло.

– Нет, что вы, я не хочу отнимать место у вашего отца, – сказала Екатерина, улыбаясь Алисии и Люку, смущенно поднявшимся со скамьи. – Я сяду с тобой, Алисия, если местечко найдется. Вы потеснитесь?

Она присела на краешек скамьи, но пышная вышитая юбка почти не оставила места для третьего. Люк, всегда готовый услужить принцессе, переместился со своей миской на пол, откуда уставился на Катрин, зачарованный блеском золота и драгоценных камней, украшавших ее шею и лоб.

– Как вкусно пахнет! – сказала она, вдыхая пар, поднимающийся от котелка над огнем. – Метта, у тебя нет лишней ложки?

– Возьмите, ваше высочество. – Я протянула ей собственную миску. – Я ее еще не касалась.

– Спасибо, – сказала она, принимая миску обеими руками. – Не хочется лишать вас ужина, но тут на всех хватит. Я страшно голодна.

Взяв мою роговую ложку, она начала есть маленькими, деликатными глоточками, затем остановилась, чтобы попросить Жан-Мишеля и меня вновь занять свои места.