Книга На грани развода - Айрис Оллби

Элис с радостью позволила гостям помочь ей в сервировке стола умопомрачительными блюдами, а позднее — убрать тарелки. Кроме Майкла и Оливии, там была еще одна супружеская пара: жена оказалась иллюстратором детских книжек, а муж — художником, пишущим картины для административных зданий.

Оливии показалось, что Майкл с симпатией относится к этим людям. Он внимательно слушал описание новых художественных техник, использующихся в современной живописи, то и дело задавая вопросы по теории абстрактного искусства. Оливия удивлялась этим переменам, ведь она знала, что Майкл всегда был яростным сторонником реализма.

В конце вечера Майкл неожиданно произнес:

— Теперь вы все должны прийти в гости к нам. Правда, Оливия?

— Мы все организуем, — пообещала она.

В машине он спросил:

— Надеюсь, ты не сердишься, что я их позвал, не посоветовавшись с тобой?

— С нетерпением жду возможности увидеть их снова! — Оливия произнесла эту фразу таким многозначительным тоном, что Майклу оставалось гадать, говорит ли она правду или издевается над ним.

— Мои приятели могли бы получить удовольствие от встречи с твоими друзьями, — ответил он в том же духе.

— Моими друзьями? — Оливия часто заморгала.

Она уже знакомила Майкла с коллегами из мира кино. Он казался сердечным, однако был, по сути, совершенно равнодушен и держался несколько надменно. Оливия заметила невероятное изумление на лице мужа, когда тот столкнулся с Роном Лэнгтоном и Чейзом Паттерсоном — особенно шокирующими представителями кинобизнеса. Его потрясла не только их экзотическая манера одеваться, но и весьма своеобразные прически.

Догадавшись, что Майкл не одобряет ее знакомых, Оливия решила не создавать поводов для беспокойства и домой никого не приглашала.

Когда они добрались домой, и Оливия собиралась ложиться спать, Майкл попросил:

— Не уходи от меня пока.

— Что тебе надо?

— Кажется, ты хорошо провела время сегодня вечером?

— Шон и Элис всегда были такими замечательными людьми, и они приняли меня с самого начала, не то что…

— Что? Договаривай, Оливия.

— Большинство твоих знакомых не могли взять в толк, почему ты женился на мне. — Она отвернулась от Майкла с грустной улыбкой. — Честно говоря, я тоже не могла этого понять.

— Я женился на тебе, потому что был влюблен. Слепо, до сумасшествия влюблен!

И это не было преувеличением. Как и она, Майкл был захвачен чувством таким мощным, что различия в их социальном положении, карьере, стиле жизни легко были отброшены силой взаимного желания.

Холодный прием его семьи, удивление друзей и деловых партнеров — все это пропускалось мимо. Он видел только ее!

— Мы оба выглядели сумасшедшими, — подтвердила Оливия. — Это было даже мило… на определенном этапе.

— Мило? — переспросил Майкл, и у него начался нервный смех. — Я бы это назвал по-другому.

— Мне жаль, если я расстроила тебя. Поверь, не хотелось тебя разочаровывать.

Он выглядел раздраженным.

— Ты никогда не разочаровывала меня, Оливия. Доводила до сумасшествия своим упрямством, провоцировала на скандалы, но не разочаровывала!

— И все же я не могла стать той наседкой, которая была тебе нужна.

— Но никто и никогда и не ждал этого от тебя.

— Нет? — скептически поинтересовалась она. — А вот другие ждали.

— Какое тебе дело до всех остальных?

— Тебе было до них дело, Майкл! Ты хотел, чтобы я сопровождала тебя во время всех мероприятий и бесконечных обедов, — молчаливая, очаровательная и вежливая.

— Да, я хотел, чтобы ты была со мной, — согласился он. — Мечтал об этом, скучал по тебе каждую секунду, в то время как ты жила неведомой мне жизнью. Но я гордился тобой, гордился тем, что я — твой муж, и что изо всех людей в этом мире ты выбрала меня и собираешься провести со мной всю свою жизнь… Да, примерно так я тогда думал…

— Я тоже… — К ее горлу подкатил комок. — Знаешь, Майкл, мне так хотелось быть всегда с тобой.

— Но у меня с тех пор, как мы поженились, не было ни малейшего представления о том, что творилось в твоей красивой голове.

В то время и Оливии не было дела до здравых мыслей. Ее сердце и тело были настолько захвачены Майклом Битеном, что она совершенно не слушала свой ум.

— Нам обоим следовало знать, что из этого ничего не выйдет.

— А могло бы выйти, если бы ты постаралась.

— Я?.. — Она вскинула голову. — В спектакле под названием «Наш брак» участвовали мы оба, Майкл.

— И этот, как ты говоришь, спектакль еще не закончился, — заметил он с ехидством. — Да, Оливия, еще не закончился!

— Все равно, прошлого не вернуть. — Она вздохнула.

— Но мы могли бы сейчас попытаться жить по-другому!

В душе Оливии сомнения боролись с надеждой. Серьезны ли его намерения дать их браку еще один шанс?

— Я знаю, что втянул тебя в это дело и, может быть, сделал ошибку. Давай начнем все с белого листа?

— Обратная сторона которого исписана неосуществленными обещаниями и гнусными ругательствами? Зачем тебе все это?

— А хотя бы затем, что мне не нравится проигрывать. Я ненавижу собственные неудачи! И еще верю: наш брак заслуживает продолжения!

Она сомневалась в искренности его слов и внимательно изучала лицо Майкла.

— Тебе кажется, что у меня некий комплекс силы. И что я хочу держать тебя рядом, поставленной на колени? Неужели ты действительно думаешь, что я такой идиот?!

— Нет, — произнесла она тихо. — Знаю, что ты не такой.

Но откуда ей было знать наверняка? Их брак длился недолго. Они оба не доросли до настоящей интимности в духовном плане, а не только в сексуальном. Поэтому Оливия понимала Майкла недостаточно хорошо и не была уверена в искренности его мотивов.

— Тогда дай этому браку второй шанс, — настаивал он. — Прошу тебя, Оливия. Я не собираюсь на тебя давить, но ведь у нас было что-то хорошее, хотя бы некоторое время. И мы в состоянии вернуть это! — Майкл подошел и положил ладони на ее плечи. — Подумай, что мы теряем?

Сейчас он был уж слишком правильным и разумным. Оливия запомнила мужа таким, когда он в первый раз попытался уговорить ее бросить работу. Майкл настаивал, считая, что в этом нет необходимости, поскольку ему ничего не стоило с легкостью исполнять любую ее прихоть.

Тогда он очень удивился, столкнувшись с ее непримиримым «нет», и даже посмеялся над ее независимостью и твердостью характера. Позже, когда она продолжала работать, несмотря на свою беременность, Майкл стал требовательнее и жестче. Если бы все это повторилось опять, то привело бы ее к серьезной внутренней катастрофе. Оливия ни за что не хотела сталкиваться с той же дилеммой, поскольку вновь не сумела бы выбрать между карьерой и браком.