Книга История борделей с древнейших времен - Зигмунд Кинси

Тот благосклонно выслушал ее, взял деньги, которые дали ей другие любовники, добавил к ним недостающую сумму и передал эти 20 мин Евкрату и Тиманориду в уплату за Неэру, чтобы она стала свободной и больше не занималась в Коринфе своим ремеслом. В том, что я говорю правду, я выставлю вам свидетеля, бывшего при всей этой сделке. Пригласи мне Филагра мелитейца.

С в и д е т е л ь с т в о

«Филагр мелитеец свидетельствует, что он был в Коринфе, когда Фринион, брат Демохара, уплатил 20 мин за Неэру, ныне привлеченную к суду, Тиманориду коринфянину и Евкрату левкадянину. Уплатив эти деньги, Фринион вернулся в Афины, захватив с собой Неэру».

Прибыв сюда, в Афины, вместе с Неэрой, Фринион предался безудержному разгулу, распутничая в ее обществе. Отправляясь на пиршества, он повсюду брал ее с собой, приводя туда, где он собирался пьянствовать. Она всегда была с ним, на всех попойках. Он сожительствовал с ней в открытую, везде, где ему хотелось, хвастаясь перед всеми своей распущенностью и ставя ее себе в особую заслугу. Являлся он на пирушки ко многим, беря ее с собой, пришел он также к Хабрию эксонийцу… После того как Неэра напилась там допьяна, а Фринион заснул, с ней имели дело многие из присутствовавших, в том числе и слуги Хабрия, накрывавшие столы. В том, что я говорю правду, я выставляю свидетелями людей, видевших все это и присутствовавших на этой пирушке. Вызови мне Хионида ксипетеона и Эвтетиона кидафинейца.

С в и д е т е л ь с т в а

«Хионид ксипетеон и Эвтетион кидафинеец свидетельствуют, что они были приглашены Хабрием на пиршество, когда Хабрий праздновал победу на состязаниях в беге колесниц. Пиршество происходило в Колиаде, и там в числе присутствующих они видели Фриниона, имевшего при себе Неэру, ныне привлеченную к суду. Все они заснули там, и вместе с ними Фринион и Неэра. Но они слышали, как ночью вставали к Неэре многие другие гости, а также некоторые из слуг, которые были рабами Хабрия».

Поскольку Фринион бесстыдно помыкал ею и не был для нее таким любовником, какого ей хотелось, не исполнял ее желаний – она бежала в Мегары, захватив с собой ценности из его дома и все, подаренное ей Фринионом, что было на ней, золотые украшения и одежды, а также двух служанок, Фратту и Коккалину… Неэра провела в Мегарах два года… Торгуя своим телом, она не получала средств, достаточных для того, чтобы содержать дом. Неэра вела расточительный образ жизни, а мегарцы были народом скупым и мелочным… Возвратиться в Коринф она не могла, так как была отпущена Эвкратом и Тиманоридом на том условии, что не станет заниматься своим ремеслом в Коринфе.

Упомянутый Стефан в это время отправился в Мегары, оказался в обществе Неэры, занимавшейся ремеслом гетеры, и сблизился с ней. Она рассказала ему обо всем, что с ней случилось, об обидах, которые ей причинял Фринион, и отдала ему все ценности, которые она унесла, бежав от Фриниона. Желая вернуться в Афины и поселиться здесь, но опасаясь Фриниона из-за обиды, которую она ему нанесла (тот был на нее сильно разгневан, а Неэра знала его спесивость и надменность), она избрала Стефана своим покровителем.

Находясь в Мегарах, Стефан вселял в нее бодрость своими речами, хвастливо заявляя, что Фринион жестоко поплатится, если только посмеет до нее дотронуться. Он обещал, что сделает ее своей женой, а детей, которые у нее были, запишет как своих собственных и добудет им гражданские права. Никто не посмеет ее обидеть. Стефан вернулся из Мегар в Афины и захватил с собой Неэру и троих ее детей, Проксена, Аристона и дочь, которую теперь зовут Фано.

Он ввел ее и ее детей в свой домишко… В этом доме заключалось все имущество Стефана, ничего более у него не было. Он взял Неэру сюда по двум причинам: во-первых, чтобы ему даром досталась красивая гетера, а во-вторых, чтобы она, занимаясь своим ремеслом, могла добывать средства к существованию и содержать дом. Другого источника доходов у него ведь не было…

Когда Фринион узнал, что Неэра находится в Афинах, в доме Стефана, он отправился к дому Стефана с несколькими молодыми людьми и насильственно увел ее. Но Стефан отнял ее и согласно закону объявил свободной…

Взятая на поруки Стефаном и находясь в его доме, Неэра занялась своим ремеслом с размахом ничуть не меньшим, чем прежде, требуя еще большей платы от желающих стать ее любовниками, поскольку она обладала теперь известным достоинством и состояла в сожительстве с мужем. Помогал ей в этом подлом ремесле и он сам. Если ему удавалось застигнуть у нее любовника, какого-нибудь богатого и незнакомого чужестранца, он запирал его в доме как прелюбодея – и, совершенно естественно, взыскивал с него деньги!

Ведь у Стефана не было никакого имущества, как не было его и у Неэры, чтобы производить необходимые расходы для дневного пропитания. Траты же у них были велики, так как надо было кормиться самим да еще и содержать троих детей, которых она, прибыв к Стефану, взяла с собой; к тому же у нее были еще две служанки и слуга-раб. Впрочем, она хорошо научилась умению выходить из положения с прежних времен, обеспечивая себя всем необходимым за счет других лиц, расходовавших на это дело свои средства…

Фринион и Стефан достигли примирения между собой на основании следующего соглашения. Каждый из них двоих будет использовать Неэру равное число дней в течение каждого месяца, держа ее у себя в доме (если они не придут к обоюдному соглашению на других основаниях).

Так они примирились между собой. Те, которые были с ними в третейском суде и принимали участие в деле (как всегда происходит в подобных случаях, я полагаю, особенно когда причиной раздора оказывается гетера), стали ходить на пиршества к каждому из них, когда там бывала Неэра, и та пировала вместе с ними, как обыкновенная гетера. В том, что я говорю правду, вызови мне свидетелями лиц, принимавших участие в пирушках вместе с названными людьми, – Евбула из Пробалинфа, Диопейта из Мелиты, Ктесона из Керамий.

С в и д е т е л ь с т в а

«Евбул из Пробалинфа, Диопейт из Мелиты, Ктесон из Керамий свидетельствуют, что после того, как состоялось примирение между Фринионом и Стефаном в споре из-за Неэры, они, выступающие ныне свидетелями, неоднократно пировали и пили вместе с Фринионом, Стефаном и Неэрой – ныне привлекаемой к суду, каждый раз, когда Неэра бывала у Стефана, и тогда, когда она бывала у Фриниона».

В своей речи я доказал вам – и это было подтверждено свидетельскими показаниями, – что Неэра с самого начала была рабыней, дважды была продана, торговала своим телом, как обыкновенная гетера, убежала в Мегары от Фриниона, а когда вернулась сюда, была взята на поруки, как чужестранка. Теперь я хочу показать вам, как сам Стефан свидетельствует против Неэры в том, что она является чужестранкой.

Дочь самой Неэры, с которой она явилась к этому человеку (звали ее тогда Стрибула, теперь зовут Фано), Стефан этот выдает как собственную дочь за афинского гражданина, Фрастора эгилиейца, дав за ней приданого 30 мин. Та, явившись к Фрастору, человеку трудолюбивому, едва сводившему концы с концами, не сумела приспособиться к тому образу жизни, который вел Фрастор, но повела себя так, как ее мать, ни в чем себя не сдерживая, ибо, как я полагаю, она была в таком разврате воспитана.