Книга Конец феминизма. Чем женщина отличается от человека - Александр Никонов

Но есть и другая подветвь «культуризма». Её теоретики, такие как Мэри Дейли, Сара Люсия Хоугланд, а также печально известная идиотка Андреа Дворкин полагают, что вся эта хвалёная женская культура – этика розовых соплей и сюсюканья – явилась печальным результатом тысячелетий угнетения. Типа если вас все время бить по башке, то башка рано или поздно искривится. Вот она и искривилась. А на самом-то деле женщины – ого-го! Боевые, напористые, храбрые, агрессивные. С костями мясо глотали бы – если бы, конечно, мужики их не угнели… не угнетнули… не… в общем, не поработили тыщи лет назад, не поломали им психику. Даже не сомневайтесь в этом, поскольку пола нет, а есть только гендер (ролевая функция), и баба, она по сути тот же мужик:

Есть женщины в русских селеньях, их коротко «бабы» зовут –

Слона на скаку остановят и хобот ему оторвут!

Вот какими были бы сейчас все бабы, да жаль, компенсаторная реакция на перманентное насилие сделала их в большинстве своем мягкими и податливыми. Да-да, только потому женщины мягки и заботливы, что мужчины им так велели, ибо это исключительно в мужских интересах. А если б не проклятое угнетение, породившее мягкость женщин, женщины бы тоже своих детенышей легко зубами на части рвали, как это иногда делают самцы в дикой природе.

Естественно, как все революционеры, «культуристки» грезят о красивом, справедливом будущем, где все люди, в том числе и женщины, будут… думаете, агрессивными, маскулинными? Нет. Напротив, мужчины в их светлых грезах будут феминными. И это странно. Понимая, что именно мужская активность по отношению к природе (по-иному называемая агрессивностью), собственно говоря, и сотворила цивилизацию (а с ней и феминизм, кстати), считая, что их собственная женская пассивность – всего лишь побочная реакция на мужскую доминанту, то есть следствие угнетения, феминистки хотят почему-то именно побочную реакцию – выхлоп – сделать основой мира. Они грезят о светлом будущем, в коем все люди будут проявлять трогательную заботу друг о друге, вволюшку плакать, радоваться и по-иному свободно проявлять чувства, быть спокойными и неагрессивными, вежливыми, улаживать конфликты переговорами… Короче говоря, желают законсервировать цивилизацию и остановить прогресс.

Вся наша цивилизация стоит на мужской субъектности – это даже феминистки понимают. И тем не менее хотят выбить из-под ног цивилизации её основу. Заменить на ходу паровоз телегой.

Наша телега, вперед лети!..

Кстати, насчёт замены всей науки, перестановки её на ходу на принципиально иные, феминные рельсы – это отнюдь не шутка. А цель.

Одна из «классиков» социал-феминизма, незабвенная Люс Иригарэ в своих опусах «Этика сексуального различения» и «Размышление о другой женщине» чётко сформулировала, что есть науки мужские, а есть – женские. Есть кошерные, а есть некошерные. Есть науки марксистские, а есть – продажные девки империализма.

Эта лютая тетка-теоретик не признает «мужские апории познания», а признает только «мышление чувствующего тела». Лесбиянка, наверное… На вопрос, что такое «женская математика» и возможна ли она вообще, апологетами женских наук отвечается так: а математика, быть может, и не нужна, потому что является типично мужским взглядом на мир.

Дошло до того, что в одном из университетов США обработанная феминистками студентка, получившая плохую оценку за курсовую, написала жалобу-донос на то, что при оценке её работы преподавателем использовались маскулинные (мужские, то есть научные) критерии – логика, анализ, отстранённость от личности писавшего. Требую пересмотреть по концепции «чувствующего тела»!.. Ибо всё, что идёт от мужчины – анализ, беспристрастность в исследованиях, абстрактное мышление, ясность мысли… всё это на самом деле – классовый инструмент, направленный на угнетение женского туловища.

Социал-феминистки исходят из принципа: «Каждый мужчина – враг, носитель хаоса и разрушитель. Каждая женщина – природный творец порядка и гармонии, носитель умиротворения».

Вопрос о том, каким образом «носители разрушения и хаоса» смогли построить огромное здание планетарной Цивилизации, даже не ставится. Между тем философская диалектичность может дать на него ответ: именно агрессивное наступление и разрушение окружающей среды под свои нужды парадоксальным образом производит направленную полезную работу по строительству структуры.

«Часть силы той, что без числа творит добро, желая зла…» Это не стихи, это диалектика, девушки… А хвалёное женское умиротворение и житие «в ладу с природой» – смерть. Полная сдача позиций энтропии.

Тем не менее, даже мировую экономику и деятельность корпораций «феминотеоретики» мечтают переделать на свой лад. Мол, есть мужской стиль управления – направленный на конкуренцию, а есть женский – направленный на солидарность, взаимопомощь, сопли и слёзы… Давайте жить в мире! Давайте жить в дружбе! Давайте вместе, всей корпорацией поможем нашим конкурентам, у них ведь тоже есть дети, которые хотят кушать. А также поможем инвалидам, уродам, эфиопским неграм, гарлемским афроамериканцам, пингвинам и пидарасам: им всем так трудно!

Кроме того, обращают внимание «теоретики», все современные корпорации гендерно-нечувствительные! Они предполагают, что работник трудится с полной самоотдачей. Это вообще никуда не годится! Это нефеминокорректно, ибо у некоторых феминок есть дети, пелёнки… Им нужно создавать условия, чтобы они поработали-поработали часика четыре, а потом пошли домой… А лучше вообще платить неработающей женщине с ребёнком зарплату (есть и такие предложения).

Как все эти патерналистские социалистические поблажки для работников совместить с требованием помощи всем сирым и убогим, остаётся неясным. Тем не менее, теоретик феминизма по имени Кати Фергюссон, например, продолжает с упорством маньяка утверждать, что нынешние фирмы «враждебны ценностям женского способа бытия» и их надо реформировать так, чтобы корпорации строились с учётом «женских ценностей» и «женского способа управления».

Вся эта сучья дурь воспринимается западным обществом настолько же всерьёз, насколько всерьёз в гитлеровской Германии учёные и генералы воспринимали бредовые нацистские теории космического льда. С той же серьёзностью, с какой в Северной Корее воспринимают идеи чучхе. С той же серьёзностью, с какой при Сталине воспринимали коммунизм и лысенковщину.

Феминизм в сегодняшней Америке уже настолько интегрирован в политику и социальную практику, что маразм в американском обществе окреп до совершенно невероятного градуса. Возник, укрепился и теперь даже никому не кажется абсурдным термин «положительная дискриминация». Положительная дискриминация – это дискриминация белого гетеросексуального мужчины. Если у американского университета дилемма – кого принять: чёрного или белого, примут чёрного – за цвет кожи. Политкорректность!.. Если выбор стоит между женщиной и мужчиной, примут женщину – не по деловым качествам, а просто за сиськи. Феминизм!

Получается, что белого не принимают за цвет кожи. А мужчину – за то, что полом не вышел. Это неприкрытая дискриминация. И это все понимают. Поэтому просто меняют знак явления на противоположный.