Книга Зачем Сталин создал Израиль? - Леонид Млечин

Первым секретарем ЦК компартии Украины был в тот момент Лазарь Моисеевич Каганович. Он никогда не отрекался от своего еврейского происхождения, покровительствовал еврейскому театру в Москве. Но не забывал повторять, что всю жизнь боролся с сионистами.

Пятнадцатого мая решением Генеральной Ассамблеи ООН была создана Специальная комиссия из представителей одиннадцати государств для изучения положения в Палестине и выработки рекомендаций.

Через три с половиной месяца, первого сентября, Специальная комиссия представила в ООН доклад. Большинство членов комиссии пришли к выводу о необходимости создать два самостоятельных государства, а Иерусалим передать под опеку ООН.

Меньшинство (представители Югославии, Индии и Ирана) предложили создать федеративное государство, состоящее из еврейского и арабского штатов со столицей в Иерусалиме: «Евреи привнесут на эту землю социальный динамизм и научные методы Запада, а арабы, в свою очередь, добавят к этому индивидуализм и интуитивное понимание жизни. Палестина останется единой землей, на которой могут найти воплощение семитские идеалы».

Одиннадцатого сентября сорок седьмого года первый секретарь советского посольства в Соединенных Штатах Михаил Сергеевич Вавилов пригласил на завтрак представителя Еврейского агентства для Палестины в Вашингтоне Эпштейна.

Вавилов был металлургом, в тридцать девятом он окончил аспирантуру при Всесоюзном алюминиево-магниевом исследовательском институте в Ленинграде и по партийному набору был отправлен в наркомат иностранных дел. Он работал в Афганистане, был вице-консулом в Лос-Анджелесе и генеральным консулом в Сан-Франциско.

Во время завтрака обсуждалась работа Специальной комиссии ООН, решавшая судьбу Палестины. Вавилов задал Эпштейну прямой вопрос, более всего интересовавший Москву:

— Какими вы видите отношения между будущим еврейским государством в Палестине и Советским Союзом?

Тот ответил:

— По географическим, экономическим и политическим причинам установление удовлетворительных отношений с Советским Союзом должно, очевидно, быть делом первоочередной заботы еврейского государства. Относительная близость Советского Союза к Палестине, возможности взаимовыгодного экономического обмена должны неизбежно привести еврейское государство к стремлению установить отношения дружбы и взаимопонимания с Советским Союзом. О дружеских чувствах, которые палестинские евреи питают к русским, и говорить не приходится…

Это советский дипломат и рассчитывал услышать.

Теперь мы располагаем рассекреченными документами из архива министерства иностранных дел, в которых советская позиция высказана совершенно откровенно, без дипломатических экивоков.

Ввиду важности происходившего в Нью-Йорк отправился первый заместитель министра Вышинский. Громыко это не порадовало. Они друг друга терпеть не могли. Занимая пост посла, а затем представителя при ООН, Громыко привык к относительной самостоятельности; его злили барские замашки Вышинского. Андрея Януарьевича раздражала природная медлительность Громыко.

Тридцатого сентября сорок седьмого года министр иностранных дел Молотов телеграфировал шифром Вышинскому:

«Вы должны иметь в виду, что когда предлагалось в известной Вам директиве для Громыко в качестве первого варианта разрешения палестинского вопроса создание двуединого государства, то это делалось нами по тактическим соображениям.

Мы не можем брать на себя инициативу в создании еврейского государства, но нашу позицию лучше выражает второй вариант упомянутой нашей директивы о самостоятельном еврейском государстве.

Поскольку после обследования большинство комиссии высказалось за создание отдельного еврейского государства, Вам следует поддержать мнение этого большинства, которое соответствует нашей основной установке по этому вопросу.

Получение подтвердите».

Директивы для делегации в ООН утверждал лично Сталин. Вождь по тактическим соображениям велел Громыко высказать идею единого арабо-еврейского государства, а в реальности он хотел видеть в Палестине только Израиль.

Пятнадцатого октября сорок седьмого года Вышинский телеграфировал Молотову из Нью-Йорка:

«Наше заявление по Палестине было встречено евреями весьма одобрительно. Арабы разочарованы, хотя они после выступления Громыко на чрезвычайной сессии очень мало надеялись на возможность изменения нашей позиции».

Ориентация на поддержку евреев была однозначной. Вышинскому и Громыко было приказано согласовывать свою позицию с сионистами и голосовать в их пользу.

Шестнадцатого октября Молотов телеграфировал Вышинскому в Нью-Йорк новые указания вождя:

«Мы не видим оснований для возражений против колумбийского предложения. С политической точки зрения, представляется целесообразным поддержать это предложение, поскольку оно предусматривает, наряду с решением вопроса иммиграции в Палестину ста пятидесяти тысяч евреев, решение общей проблемы бедствующих европейских евреев.

Необходимо однако выяснить мнение самих евреев. Если колумбийское предложение их устраивает, Вам не следует возражать против этого предложения.

О последующем информируйте».

Двадцать шестого октября директор политического департамента правления Еврейского агентства для Палестины М. Шерток навестил советского временного поверенного в делах Семена Константиновича Царапкина.

Семен Царапкин три года руководил американским отделом в наркомате иностранных дел, потом приехал советником-посланником в посольство.

Проницательный М. Шерток записал: «В ходе беседы с российской стороны не высказывалось готовности или, тем более, обещания принять именно нашу точку зрения, но вместе с тем было продемонстрировано желание ознакомиться с нашей позицией и понять ее. Беседа шла так, как будто они хотели получить от нас нечто вроде инструктажа…»

Шерток не знал, что мнение сионистов действительно крайне важно для советских дипломатов. Так распорядился Сталин. Вождь находился в отпуске. После войны Сталин ежегодно проводил на юге три-четыре месяца. В Москву возвращался обыкновенно к двадцать первому декабря, к дню рождения.

Но и в отпуске Сталин внимательно следил за происходящим в Организации Объединенных Наций. Шифротелеграммы шли к нему сплошным потоком.

Двадцать шестого октября Молотов отправил Сталину подробную записку:

«Вышинский сообщает, что первый подкомитет Палестинского комитета приступил к выработке плана устройства Палестины в переходный период на базе единогласно принятых рекомендаций и доклада большинства Специального комитета».

План включал в себя отмену британского мандата на управление Палестиной, вывод оттуда британских войск, установление границ еврейского и арабского государств и их провозглашение.

Молотов обращался к вождю за санкцией:

«Вышинский указывает, что вышеизложенные положения в основном совпадают с мнением представителей Еврейского агентства.