Книга Бюро добрых услуг - Ли Майклс

— Хорошо. Ну, улыбнись... и жди меня вечером.

Девушка не решалась взглянуть на него.

— Не надейся! У меня слишком много забот.

— Ничего. Ты найдешь время.

Как же он уверен в себе, мелькнуло в голове Кэсси.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Кэсси ушла в ванную на втором этаже, а Джейк остался в холле, пытаясь представить, что у нее там происходит.

Воображение рисовало ему чудесные картины. Ей, конечно, пришлось снять брюки, поскольку пятно сзади, соображал молодой человек. И сейчас она уже стоит в одной шелковой блузке...

Удивительно, но полуодетая Кэсси, пусть только в мечтах, казалась более соблазнительной, чем любая откровенная картинка в эротическом журнале. Хотя, надо признать, фотографии не пахнут сиренью, их нельзя обнимать и целовать...

Никакого романа у нас не будет.

Джейк улыбнулся. Интересно, надолго хватит ее непоколебимости, особенно принимая во внимание ту неуверенность, с которой она это говорила?

В зияющей дыре, которая оставалась теперь на месте некогда прочной двери, появилась голова Калеба.

— Я бы позвонил, но это, похоже, ни к чему. У вас день открытых дверей?

— Да, милости просим. Заходите.

Калеб осторожно переступил через обломки.

— Очень жаль, что вы так и не нашли решения.

Джейк недоуменно посмотрел на начальника.

— Решения чего?

— Извечной проблемы женского недовольства. Что ни делай — им все не так. Если наемная жена стала причиной такого разгрома, то чего же ждать от законной супруги? Однажды женщина запустила в меня стаканом, — ударился в воспоминания Калеб. — Прямо в нос попала. В стакане был такой, знаете, приторный густой коктейль с мороженым. Добрым, виски с содовой она не посмела бы кинуть. Но вот для того, чтобы броситься мне на шею или сбежать, дамы пока двери не выламывали. Кстати, а ваша, входила или выходила?

— Ни то, ни другое, — отрезал Джейк. Беззаботность начальника раздражала его. Хотя по здравом размышлении он понял, что злиться на Калеба за то, что тот видит ситуацию в юмористическом свете, глупо. Ведь мистер Таннер не видел бледного, испуганного лица Кэсси, не видел, как Бадди вертелся вокруг нее...

Много раз Джейку приходилось слышать выражение «глаза заволокла красная пелена гнева», но он всегда считал это всего лишь фигурой речи. Однако теперь молодой человек понял, что ошибался. Все вокруг приобрело внезапно алый оттенок, запылало пламенем. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы утишить злость и взять себя в руки, — столько же, сколько ушло на урезонивание водопроводчика.

Не было в его жизни моментов приятнее того, когда Бадди отлетел к двери, вспомнил Джейк. Правда, теперь за это удовольствие придется расплачиваться. Лучше было бы оттолкнуть его к стене, конечно. Тогда у них осталась бы, по крайней мере, видимость входной двери.

Но, сделанного не воротишь.

Может быть, попытаться закрыть вход куском фанеры, на котором Бадди раскладывал свои инструменты? Просто, а главное — справедливо. Он доломал дверь, так пусть его фанера послужит для ее замены.

Размышляя, Джейк пытался приладить обломки один к другому под чутким руководством Калеба, когда Кэсси вышла из ванной и спустилась вниз. Из стенного шкафа под лестницей она взяла свою кожаную сумку, размером с почтовый мешок.

Джейк преградил ей путь.

— Я смотрю, тебе удалось отстирать пятно.

Девушка накинула лямку сумки на плечо, продолжая смотреть в сторону.

— С помощью холодной воды, туалетного мыла и фена можно творить чудеса. Здравствуйте, Калеб. Благодарю вас за вчерашний ужин. Пока, Джейк.

Он остановил ее.

— Захвати ключ от застекленной задней двери, поскольку этой до поры до времени мы пользоваться не будем.

Кэсси, подняла наконец глаза на Джейка.

— Я не знаю, где он хранится. А почему через эту нельзя будет ходить?

Джейк не ответил, лишь слегка коснулся пальцем двери. От нее отвалился кусок.

— Хорошо, — согласилась девушка. — Я поняла: вопрос был глупый. Но действительно не представляю, где искать ключ. Вызови слесаря — пусть изготовит дубликат.

— Уверен, у тебя есть на примете толковый слесарь. Договорись с ним сама. Расходы внеси в мой счет.

— Если так и дальше пойдет, ты со мной за всю жизнь не расплатишься. — Кэсси пролезла в щель между обломками двери. Лямка сумки зацепилась за острый выступ. Молодой человек высвободил ее, но отпустил не сразу.

— До вечера, Кэсси, — попрощался Джейк.

Для постороннего человека это прозвучало всего лишь обычным прощанием, но, заметив, как она затрепетала, он понял, что Кэсси прониклась скрытым смыслом его слов. Он едва дотронулся до пульсирующей точки у основания ее шеи. Девушка вырвала лямку из его руки и поспешила уйти.

Калеб кашлянул.

— Осторожнее, Эббот.

— Давайте попьем кофе и обсудим наши дела.

На кухне Калеб по-хозяйски сел на стул и ухватил кружку своей огромной рукой.

— Ну, давайте — говорите все как есть.

Джейк застыл с кофейником в руке.

— Вы полагаете, у меня для вас плохие новости?

— Были бы хорошие, вы бы мне все в офисе рассказали.

— В любом случае в офисе невозможно разговаривать: постоянно отвлекают. Но новостей у меня пока нет. Я еще не принял решения. Многое предстоит обдумать и взвесить.

— Если вам что-то нужно для этого, скажите, я все предоставлю. — Калеб поставил чашку. — И поеду обратно. Копаться в инжекторных двигателях гораздо интереснее, чем наблюдать за тем, как вы предаетесь размышлениям.

— Разве вы не отдали этот проект в отдел исследований и разработок? — удивился Джейк.

— Знаете, как говорят? Хочешь, чтобы работа была выполнена хорошо, сделай ее сам.

Джейк припомнил фразу, оброненную Кэсси. Его мысли заняты не бизнесом... что-то в этом роде.

Интересное замечание. Хотя абсолютно неверное. Калеб, целиком поглощен компанией. Он предан своему делу.

Вероятно, Кэсси имела в виду нечто другое? Но что? Может быть, она хотела сказать, что если генеральный директор не хочет управлять бизнесом, то это должен делать кто-то другой?

— Хорошо. Удовлетворите мое любопытство и ответьте на вопросы.

Калеб пожал плечами.

— Вспоминая прежние времена, когда компания только делала первые шаги, вы не думаете, что сейчас вам не хватает чего-то? Что вам нравилось в той «Таннер Электронике» больше всего?

Калеб нахмурился и долго молчал.