Книга Дьявольское желание - Лори Макбейн

— Вы прекрасно знаете, что мы не можем помериться силами, так что с моей стороны делать это было бы чистым безрассудством. Но я не вижу причины держать меня здесь. Ущерб уже нанесен, и вы как джентльмен, я знаю, не станете… — Элисия смутилась и смолкла, подыскивая слова.

— Я не буду заниматься с вами любовью… как бы приятно это ни было. Вы это хотели от меня услышать? — Было видно, что его очень забавляет ее смущение. Губы его чуть изогнулись в усмешке. — Ответьте, Элисия, вы убежали из дома? — осведомился он и при виде упрямого мятежного выражения ее лица сильно тряхнул за плечо, заставляя посмотреть себе в глаза. — Именно поэтому вы путешествуете без служанки или приличной компаньонки? И без излишнего багажа? Налегке, как помнится, вы выразились вчера.

— Да, убежала, — честно призналась Элисия с вызовом в голосе. — Мне было невозможно долее оставаться у моей тетки. Я должна была уехать. Она, по-моему, совсем сошла с ума, — жалобно прошептала девушка, вспоминая искаженное яростной злобой лицо фурии.

— Значит, у вас нет дома… нет места, где преклонить голову?

— У меня нет дома, но я еду в Лондон.

— А что вы собираетесь делать в Лондоне? Искать работу? — озадаченно произнес он.

— Да, я поищу себе место гувернантки или, может быть, компаньонки.

— Нет, так не пойдет, — без обиняков объявил лорд Тривейн. — Вы выйдете за меня замуж.

Элисия вздрогнула, как от удара. Она посмотрела на него как на сумасшедшего и воскликнула:

— Но это же нелепо! Вы только что объясняли мне, что никто не сможет заставить вас жениться… Да и вообще я не хочу за вас замуж.

— Никто и не вынуждает меня жениться, — ласково ответил лорд Тривейн. — Я как раз думал о том, что надо бы завести жену, а тут подвернулись вы, вполне подходящая особа. Я просто пользуюсь случаем. У вас есть несколько несомненных достоинств, самое большое из которых — отсутствие родственников, потому что мысль о приобретении властной, во все вмешивающейся тещи меня весьма тревожила. И вид у вас не оставляет сомнений в том, что вы сможете родить мне нескольких отличных сыновей. — Он расхохотался, видя возмущение Элисии. — Кроме того, вы чертовски красивая женщина. — И он легонько чмокнул ее в нос, искренне забавляясь происходящим.

— Я не пойду за вас замуж! — сердито возразила Элисия, яростно сверкая зелеными глазищами. — Я не собираюсь соглашаться на ваше предложение. Я поеду в Лондон и подыщу себе место, — твердо заключила она, глядя на него в упор. — Вы меня оскорбляете, милорд. Предлагаете мне брак, словно кобылу покупаете… Прошлись по моим статям… Надо же такое придумать!

— Неужели вы всерьез полагаете, что какая-нибудь женщина наймет вас в гувернантки к своим детям или в компаньонки к себе? Похоже, вы совсем не знаете себе цены как женщине, — недоверчиво покачал головой маркиз. — Я еще никогда не встречал женщины, которая бы не тщеславилась своей внешностью, а вы настоящая красавица и в два счета собьете с толку любого мужчину… особенно если живете с ним под одной крышей. Никогда не поверю, что добропорядочная матрона решится добровольно поместить такую приманку под нос своему мужу. И никакая вдова не получит радости, видя вас каждый день перед глазами как постоянное напоминание о безвозвратно утраченной молодости и красоте.

Элисия не могла отвести от него глаз, на лице ее отразилось огорчение, вызванное его вполне резонными доводами.

— Кроме того, — безжалостно продолжал маркиз, — ваша дурная слава добежит до Лондона раньше вас. Или вы действительно верите, что какая-либо порядочная женщина наймет вас присматривать за своими детьми после сегодняшнего скандала? — не отступал он. — Можете не сомневаться, сэр Джейсон не станет тратить времени даром и тут же примется всем рассказывать эту историю, ни словом не обмолвившись, разумеется, о своем коварстве. А если не Бекингем, тогда его тупоголовый приятель Твиллингтон. Он приехал сюда вчера поздно ночью. Уверен, что до нынешнего утра вы о нем слыхом не слыхивали, но из всех, кого я знаю, это, наверное, самый большой сплетник во всем Лондоне. Язык у него без костей и работает как ветряная мельница. Разумеется, по всем клубам Сент-Джеймса прокатится эхо его рассказа, обильно сдобренного домыслами. Так что, дорогая моя, наши с вами репутации чернее черного. Впрочем, моя репутация и раньше была хуже некуда, — он звучно рассмеялся, — но вы станете печально знамениты тем, что вас обнаружили в постели со мной, и я ломаного гроша не дам за ваш успех найти после этого хоть какое-то место… я имею в виду пристойное занятие. Да-да, ровно столько же шансов, сколько у снежка в аду.

— Вас мое ужасное положение не огорчает и не смущает! — вспыхнула Элисия, гнев которой нарастал с каждой минутой. — В вас нет ни грана порядочности.

— Пожалуй, так. Разве вы хотите, чтобы я поверил, будто вы предпочитаете заняться какой-нибудь унизительной и неблагодарной работой, вместо того чтоб стать женой состоятельного титулованного джентльмена, который исполнит все ваши желания?

— Если этот джентльмен — вы, то да, предпочту! Я скорее наймусь в судомойки, чем приму ваше имя! Вы, милорд, не джентльмен, — горячо заявила Элисия.

— По рождению, безусловно, джентльмен, а вот что до репутации… — Он с сомнением пожал плечами. — Но вы ведете себя как женщина оскорбленная и отвергнутая. Что ж, если вы считаете себя таковой…

Он отпустил ее плечи и легко соскочил с постели, рывком сорвав простыню с обнаженной Элисии. Затем, взяв ее в охапку, он поставил ее на холодный деревянный пол посреди комнаты и отступил на шаг, лениво оглядывая ее наготу. Элисия стояла, окаменев, прикрытая лишь потоком спадающих до бедер волос. Кожа ее была гладкой и белой, как алебастр, крепкие круглые груди порывисто вздымались над гибкой тонкой талией. Она почувствовала, как краска смущения горячей волной залила ее тело, и безуспешно попыталась заслониться руками.

— Это, дорогая моя, совершенно излишне — я уже видел ваши прелести и даже слегка пригубил их, — с жестокой иронией произнес он, не щадя ее растерянности.

Она отвела глаза от его голого тела. Он стоял перед ней, бесстыдно демонстрируя ее потрясенному взгляду широкую мускулистую грудь, поросшую черными курчавыми волосами, ручейком сбегавшими вниз по животу к узким жилистым бедрам и откровенно взметнувшемуся мужскому достоинству. Ей никогда не приходилось видеть обнаженное мужское тело — ее залила краска мучительного стыда, и в то же время Элисия впервые ощутила себя женщиной, осознала всю разницу между ними.

— А теперь, если вы на самом деле прекрасно воспитанная молодая леди, какой мне представились, почему вы не устремляетесь к какому-нибудь глубокому мутному пруду, чтобы там утопиться и тем спасти свою честь? А впрочем, вы можете отложить это мероприятие до Лондона, а уж там сигануть с моста в Темзу. Так, моя дорогая, будет гораздо драматичнее… Общество будет в восторге. Вас, разумеется, пожалеют, вы станете юной мученицей, пострадавшей от предательства мужчины. В конце концов, разве не провели вы ночь с известным лондонским распутником лордом Тривейном и не нашли после этого единственный возможный и достойный выход?