Книга Лучший мужчина - Мэгги Осборн

Колдуэлл допил виски и со стуком поставил пустой стакан на полку.

— Насколько мне известно, тебя считают конченым человеком. Но со ста двадцатью тысячами долларов в кармане тебе будет наплевать на то, что о тебе думают. — Лола вновь потрепала Дэла по коленке. — Мы составим контракт. Все как положено по закону. Пригласим нотариуса. Конечно же, не Лутера Морланда. Лутер не должен об этом знать. Как только я продам ранчо Джо Рорка, ты получишь свою долю. Наличными. Это самый легкий способ заработать деньги, который только можно найти, Дэл.

За исключением некоторых приятных для слуха добавлений, таких, как контракт и сумма в сто двадцать тысяч, речь Лолы была в точности такой, как тогда, во время войны. В тот раз ей удалось убедить его продать стадо французам. Но тогда он был пьян, а сейчас — нет.

— Я долго ждал возможности послать тебя к чертям, Лола Фидлер, — нежно сказал Дэл.

— Дэл, милашка, ты никогда не был в числе тех счастливчиков, которым благоволит фортуна, — проговорила она, глядя ему прямо в глаза. — Ты никогда не приведешь в Абилин две тысячи быков, если на тебя работают женщины. Так почему бы тебе не принять мое предложение и не расслабиться? Человек должен прежде всего блюсти собственные интересы.

В прошлый раз он потерял сотню быков при первой же переправе через реку. Но если он примет ее предложение и подобное несчастье случится сейчас, он достигнет Абилина, зная, что эта беда для него не беда. Он все равно останется при деньгах.

— Ты все еще мечтаешь о Монтане? — спросила Лола, водя пальцем по тыльной стороне его ладони.

Дэл взглянул на нее, отметив, что платье, так соблазнительно обтягивающее грудь, сшито из дорогой ткани. Кстати, обивка на стульях тоже была не из дешевых. И за все это заплачено из кармана Джо Рорка.

Затем он подумал о дочерях Джо, таких, какими он видел их в последний раз: выпачканных в техасской грязи, с несчастными глазами, в которых стояли боль и страх. Он вспомнил Алекс, ползающую по земле, Фредди и Лес, забиравшихся на лошадей с мыслью о том, что вновь придется испытать боль и страх, и этой боли не будет конца. Дэл не верил в то, что у сестер есть небесный покровитель, который будет молиться за то, чтобы они получили свое наследство, но если чудо произойдет, он должен встретить это чудо с чистым сердцем. Да будет так.

— Ты знаешь, что ты можешь сделать со своим предложением! — Взяв шляпу, Дэл пошел к двери.

— Мое предложение остается в силе, сладкий мой. В силе до самого конца перегона.

За порогом Дэл вдохнул полной грудью. Весенний воздух, сладкий и прохладный, наполнил легкие. Решительным шагом он направился в салун, в душный, пропахший дымом, шумный бар. Он заказал виски, поднес стаканчик к носу, вдохнул аромат и принялся водить стакан кругами по стойке, думая о Монтане.

Около полуночи буфетчик перегнулся через стойку, чтобы стереть пролитое пиво.

— Вы собираетесь пить виски, мистер, или всю ночь будете с ним играть?

— Вам какое дело? — рявкнул Дэл, хватаясь за кобуру.

— Так, просто спросил… — Бармен отвернулся и принялся составлять стаканы в пирамиду.

Лола предложила ему сто двадцать тысяч, но при этом ни намеком не изъявила готовности вернуть те пятнадцать тысяч, которые у него украла.

И вновь он мысленно вернулся к сестрам Рорк, вспоминая, как Фредди, сделав кульбит в воздухе, упала на мокрую землю. Думал о ее сверкающих глазах, о том, как она смотрела на него, распластавшись на земле, как тяжело вздымалась ее грудь, когда она глотала воздух, стараясь отдышаться. Он смотрел на нее, и ему хотелось упасть, накрыть ее своим телом, сорвать обтянувшие ее ягодицы мужские штаны, перевернуть ее на себя… Всякий раз, как он оказывался рядом, у него возникало чувство, будто они ходят друг около друга кругами, присматриваясь и выжидая.

Дэл отодвинул виски и потер лоб.

Должно быть, виски все же как-то ударило ему в голову. Зачем он согласился на этот проклятый перегон, который все равно не поможет ему ни восстановить репутацию, ни купить ранчо в Монтане? Не поможет, потому что ему ни за что не добиться успеха. За один этот поступок Дэла Фриско вполне можно посчитать кретином. Но ему и этого мало, и вот он пришел сюда, в этот грязный салун, чтобы сидеть до полуночи и пялиться на стакан с виски, покрываясь потом от желания пригубить, и думать о зеленоглазой, вымазанной в грязи актрисе, которая его презирала.

И если Фриско еще требовались доказательства собственного идиотизма, то вот они — полюбуйтесь. Какой здравомыслящий человек откажется от ста двадцати тысяч долларов, отклоняя абсолютно беспроигрышное предложение?

В некотором смысле та, прежняя жизнь, когда Фриско пил виски, была куда проще.

Глава 7

В тот день, когда сестры Рорк должны были работать со своим первым лонгхорном, ковбои ранчо «Королевские луга» понемногу стали собираться вокруг площадки за загонами. Фредди и Лес пока не появились, а зрителей собралось достаточно. Сестры проснулись с ощущением надвигающейся беды. Фредди пыталась взять себя в руки, но безуспешно. Она вышла из дома, уговаривая себя держаться стойко, но подбородок предательски дрожал, и чем ближе подходила она к дальним амбарам, за которыми располагался загон, тем сильнее трепетало сердце. Украдкой взглянув на Лес, она поняла, что та тоже дрожит от страха. Ощущение было такое, словно они идут на эшафот. Но вот показались зрители, и Фредди мгновенно преобразилась. Расправив плечи, она сказала себе, что все происходящее — всего лишь спектакль, а ей предстоит премьера. Что такое сцена, Фредди знала. Спектакль есть спектакль, там все понарошку, и значит, ничего страшного не должно случиться.

— О нет! — застонала Лес. — Уорд пришел поглазеть на меня.

Съежившись, упорно глядя под ноги, Лес уныло ждала своей участи.

Фредди обвела взглядом людей, облепивших забор, но Уорда среди них не было. Она заметила его чуть поодаль. Хэм не желал смешиваться с толпой простолюдинов и держался особняком, в стороне от работников ранчо.

— Прикажи себе забыть о нем. Мы тренировались пасти стадо. Помни об этом. Подумаешь, разница: вместо коров — быки.

Фредди говорила не думая, лишь бы успокоить себя и Лес. Разница между молочными коровами и быками-лонгхорнами была весьма существенная, но анализировать это сейчас, когда им предстоял выход на арену, было поздно, да и опасно — только страх на себя нагонять.

— До сих пор нам ни разу не удалось загнать корову, чтобы не упасть с лошади и не вызвать гнев мистера Коула.

Лес подняла голову, глядя на лонгхорна, которого выгоняли из загона несколько парней.

— Господи, — прошептала она. — Только посмотри на его рога.

Грейди услышал замечание и подошел к женщинам.

— Этот лонгхорн — корова. Она, а не он. — Грейди закатил глаза и, окинув Фредди и Лес презрительным взглядом, сообщил: — К тому же эта корова старая и потому не особенно подвижная. Некоторые ребята вон там вообще считают ее ручной. Ее зовут Маргаритка.