Книга И придет рассвет - Кристина Скай

Теперь этот терпеливый учитель исчез. Индия чувствовала, что Торн сгорает от страсти, и поняла, что он не учитель, а мужчина. Мужчина, который слишком долго воздерживался. Но Индия уже не могла остановиться – слишком велико было ее собственное желание. Дрожащими руками Индия начала расстегивать пуговицы его куртки.

Однако Дев был сильнее ее. Он раздвинул ей ноги и, когда рука ощутила жар ее желания, хрипло простонал:

– О Боже.

Индия дрожала. За окном кареты раздавался цокот копыт, шум ветра, ржание лошадей, но она ничего не слышала, сметенная ураганом чувств, и не сопротивлялась.

Где-то вдалеке башенные часы пробили два раза. Индия вспомнила бой других часов – в другое время и в другом городе, – когда двое влюбленных стояли, взявшись за руки, и слушали, как замирают последние звуки.

– Я вернусь, – шептал тогда Девлин. – Я найду тебя, моя отчаянная Деламер, даже если мне для этого придется пройти мимо самого Наполеона.

Индия вспомнила эти слова, глядя в лицо Торну. Боже мой, что, если это правда? Что, если он никогда не вспомнит? Если она потеряла его навеки, а вместо него остался человек, только на него похожий?

– Остановитесь. – Она оттолкнула его руку, хотя желание противилось логике. – Я не могу. Вот так не могу.

– Нет, сейчас. Я хочу точно знать, что потерял. Хочу услышать, как вы кричите и стонете от страсти. Я слишком долго ждал.

Это был голос незнакомца. Его пальцы погружались все глубже и глубже. Зачем она позволяет ему это? Она позорит память о человеке, которого любила.

– Нет, я не хочу с вами – с незнакомым человеком.

Она услышала, как он тихо выругался. Его пальцы остановились, но он их не убрал.

– Незнакомым? – горько засмеялся он. – Но я с самого начала сказал вам, кто я. Я – Девлин Карлайл и вместе с тем не он. Я просто, мужчина, миледи, подпавший под влияние ваших чар, одурманенный вашей страстью. Но я остановлюсь, если вы скажете, что хотите этого. Если вы сможете меня убедить.

Он ждал.

Чувствуя жесткое прикосновение его плоти, она поняла, что он все же не очень себя контролирует. А потом обнаружила, что он протиснул руку между нею и стенкой кареты, так что один ее бок оказался приподнятым. Положение было неудобным и даже болезненным, но он явно позаботился, чтобы перевязанная рана не касалась острых углов.

Кем бы ни был этот человек, он, не раздумывая, защитил ее. Его благородство и честность были, вне всякого сомнения.

Она тихо застонала и пошевелилась.

Это был знак, которого ждал Торн. Он погрузился в нее еще глубже, а она начала извиваться от наслаждения и бесконечной муки.

– Я хочу вас. Прямо здесь и сейчас. Вы мечта любого мужчины. Но вам этого недостаточно, не так ли? Вам всегда будут нужны объяснения и воспоминания, которых у меня нет. – Его глаза блестели от страсти. – Но воспоминание об этом – вот все, что мне сейчас нужно. – Большим пальцем он нашел самый скрытый бугорок ее желания.

Индия вскрикнула. Ослепляющая волна захлестнула ее. А его пальцы двигались не переставая – нежно и искусно. И она растворилась в этом невероятном ощущении чуда.

Он стоял в тени, наблюдая за темным окном второго этажа. Парадная дверь была заперта, занавески везде опущены. Свет постепенно гас в окнах огромного дома. Но человек не уходил. Его губы были сжаты, мысли – мрачнее ночи.

– Пока еще ничего не кончено, – вслух поклялся он, сжав в руке розу, которую он взял из вазы на балу, – цветок с бледно-розовыми лепестками, напоминавшими ему щеки Индии Деламер. Лепестки один за другим падали на холодную мостовую и были безжалостно растоптаны каблуком сапога.

Еще немного, и последняя награда будет у него в руках.

Индия открыла глаза. Ее обуревали противоречивые эмоции.

– Девлин, я…

– Нет, не надо. – Его голос был тихим и напряженным. Он сидел напротив нее. В лунном свете черты его лица казались вылепленными рукой скульптора. – Поймите правильно. Это было нужно не только вам, но и мне, принцесса.

– Принцесса? – неуверенно повторила она.

– Вы могли бы быть ею. Гордость Деламеров видна в каждом вашем взгляде, в каждом жесте. Но сегодня мне надо было почувствовать, как бурлит в вас слепая страсть, понять, сможет ли ваша нежность и ваша страсть заполнить темную пустоту моей души. – Он помолчал. – Вы знаете, что такое темнота. Я понял это по вашим глазам.

– Это был хаос, – вздрогнула она. – Раненые все прибывали и прибывали…

Торн сжал губы.

– Я не стану стыдить ни вас, ни себя. Не стану извиняться за то, о чем нисколько не жалею. И все же… – Он посмотрел в окно на тихие и пустынные в этот предрассветный час улицы. – Но в одном я клянусь. Это больше не повторится. Никогда.

– Значит, все надо забыть, словно этого никогда не было?

– Совершенно верно. По-другому нельзя. То, что произошло, не должно было произойти… и никогда больше не… – Он не закончил и наклонился к ней. – У вас кровь.

Индия опустила глаза и с удивлением заметила темное пятно на боку.

– Верно.

Торн сорвал с себя шейный платок и приложил его к пятну.

– Сидите спокойно. Какой же я глупец… – Он покачал головой. – Возможно, вы правы. Мой дом уже не безопасен для вас. – Он посмотрел на расплывающееся пятно крови и пробормотал: – Даже больший глупец, чем я думал… – Высунув голову в окно кареты, он крикнул кучеру: – Девонхем-Хаус! И гони побыстрей!

Девлин сидел рядом с Индией, прижимая руку к ее ране.

– Что, если для меня не имеет значения, вернется ли к вам память? Что, если я хочу принять вас таким, какой вы есть, Девлин Карлайл?

– Ручаюсь, что это будет ненадолго. Ваше чувство собственного достоинства не позволит. И даже если вы меня примете, думаете, я соглашусь, зная, что могу вам дать лишь часть себя? Зная, что все будет основано на лжи и умолчании, которые, в конце концов, разобьют вам сердце? – Он схватил ее руку и поднес к губам. – Нет, я не вор. Тем более не буду вести себя как жалкий трус.

Карета остановилась возле городского дома герцогини Крэнфорд.

Прежде чем открыть дверцу, Торн посмотрел на Индию долгим взглядом. Потом молча поднял ее на руки.

– Я могу идти сама.

– А я вам этого не позволю.

Дверь открыл заспанный лакей.

– Кто… – Он испуганно протер глаза. – Миледи?

– Да, Томас. Я снова дома. А ты можешь идти спать.

– Но, миледи, у вас кровь… – Молодой лакей бросил на Торнвуда укоризненный взгляд.

– Ты правильно заметил. Это потому, что она не знает значения слова «отдых». – Девлин почувствовал, как по его руке течет теплая струйка крови. – Я отнесу ее наверх, в ее комнату.