Книга Красавица в черном - Николь Берд

Луиза ничего не ответила, только посмотрела на него и прерывисто вздохнула. Вид у нее был самый жалкий.

– Дома ей неплохо бы выпить рюмку бренди, – сказал маркиз Марианне.

– Да, мы немедленно возвращаемся домой, – сжала Марианна руку племяннице. – Если тебе нехорошо, милая, приляг ко мне на плечо.

Луиза все молчала. Марианна снова принялась успокаивать ее:

– Сейчас мы будем дома, детка, и ты ляжешь в постель. Я понимаю, какой ужас ты пережила. Слава Господу, что ты не ранена.

Луиза слабо пожала плечами. Мысли ее были где-то далеко.

– А та женщина… – проговорила она дрогнувшим голосом. – Та леди, о собачку которой я споткнулась… Она – та самая леди Джерси?

– Одна из патронесс «Олмака»? Боюсь, что да, – подтвердила Марианна, угадав направление мыслей девушки.

И тут Луиза разрыдалась. Маркиз изумленно смотрел на нее, но Марианна не стала объяснять, в чем дело. Она испытывала одновременно и сочувствие, и досаду. Девушка могла погибнуть. Это лорд Гиллингем, рискуя собственной жизнью, пришел ей на выручку. Спасение было поистине чудесным. Марианна до сих пор не пришла в себя от пережитого. Она начинала дрожать, вспоминая, как маркиз кинулся к скачущей во весь опор лошади, как схватил ее за шею и не отпускал, хотя она рвалась и волокла его. Ей никогда не забыть, как напряглись великолепные мускулы его плеч под плохо скроенным сюртуком…

Конечно, можно было бы считать серьезной неудачей для дебютантки рассердить одну из влиятельных леди, от которой зависит доступ в «Олмак». Но это не идет ни в какое сравнение с гибелью под копытами или тяжелым увечьем, которых девушка едва избежала. Марианна видела, что для Луизы все было наоборот. Шмыгая носом, она все время прикладывала кружевной платочек к глазам.

Они подъехали к дому Марианны. Маркиз заботливо предложил Луизе руку и завел ее внутрь, но девушка, казалось, даже не заметила его заботы. Она рассеянно улыбнулась, когда он посоветовал ей хорошенько отдохнуть, и только похлопала ресницами, когда он пообещал навестить ее завтра.

– Иди наверх и приляг, Луиза. – Едва они вошли, Марианна позвала горничную девушки. – Я уверена, что наш гость не будет на тебя в претензии. Я скоро поднимусь к тебе.

Лорд Гиллингем поклонился.

– Нисколько, – согласился он. – Я уже ухожу. Вы обе, должно быть, устали. Кто бы мог подумать, что наша прогулка окажется такой бурной.

Марианна поморщилась, соглашаясь с ним. Оставив Луизу на попечение Евы, она пошла проводить гостя до двери.

– Милорд, – окликнула она, и маркиз, помедлив, повернулся к ней.

У него были самые глубокие карие глаза, которые ей когда-либо приходилось видеть. Марианна подумала, что в глубине этих глаз таятся какие-то сильные чувства. Впрочем, он тщательно скрывал их от людей. Секунды тянулись в молчании, и она с трудом заставила себя вспомнить, что собиралась сказать.

– Поскольку мисс Крукшенк сейчас еще не пришла в себя окончательно, что вполне объяснимо, позвольте мне поблагодарить вас за такое чудесное спасение. Она могла погибнуть под копытами. Это был невероятно смелый поступок с вашей стороны – броситься наперерез лошади.

– Не я, так кто-то другой сделал бы это, – пробормотал он, пожимая плечами.

– Вот уж не думаю! – от души возразила Марианна. Она импульсивно положила руку ему на рукав. Да, его мускулы были твердыми, как дубовые перила, а сила, которая от него исходила…

В его глазах что-то промелькнуло. Он шагнул к ней и замер. Марианне стало трудно дышать. Он был таким высоким, с такими широкими плечами, с такими темными, глубокими глазами, что она, как ей показалось, могла бы погрузиться в них и с легкостью затеряться там. И как давно не чувствовала она, как по ее телу разливается тепло! А может быть, и никогда не чувствовала?..

У Марианны все поплыло перед глазами. Ей следовало бы отойти от него, но так хотелось еще хоть немного продлить это прикосновение. И еще хотелось…

Он часто задышал, в его глазах промелькнуло что-то дикое. Марианна побывала замужем не такое уж продолжительное время, но умела читать желание в мужских глазах.

О Боже, что она делает! Но тут чары разрушил мелодичный голосок, раздавшийся сзади:

– Лорд Гиллингем?

Луиза пошла следом за ними!

Джон почувствовал, как миссис Хьюз вздрогнула всем телом и, к его невыразимой досаде, быстро отодвинулась от него на более приличное расстояние.

Но ведь не за ней же он ухаживал. Он заставил себя вспомнить об этом. Миссис Хьюз для него недосягаема, пусть он даже ничем пока не связан с ее подопечной.

Луиза приблизилась и остановилась перед ним, словно его мысли притянули ее. Она улыбнулась, глядя на него широко раскрытыми глазами.

– Это непростительно с моей стороны, милорд. Я не могу позволить вам уйти, не поблагодарив. Вы спасли мне жизнь!

– Что вы! Вовсе нет, – пробормотал он.

Луиза положила ладонь ему на руку, совсем как миссис Хьюз. Отойдя в сторонку и повернувшись к ним спиной, она давала какие-то распоряжения прислуге. Очевидно, Марианна тактично не хотела им мешать. Но прикосновение девушки почему-то не произвело на Джона никакого особого впечатления. Ему всего лишь захотелось погладить Луизу по голове и чем-нибудь рассмешить. Волнение, охватившее Джона при их первой встрече, давно улеглось. Она стояла совсем близко от него, но эта близость нисколько не горячила кровь. Предательское сердцебиение, боль внизу живота… если все это и продолжалось, то никакого отношения не имело к этому милому, очаровательному ребенку. Виновата в этом была другая женщина – та, у которой были подернутые дымкой глаза, темные волосы и твердый характер. Та, которая была для него недоступна. Конечно, физическое влечение – еще далеко не все. Ему не следовало забывать, зачем он приехал в Лондон.

– Вы спасли меня от обезумевшей лошади, вы ринулись ей наперерез, как рыцарь, который бросается на дракона, чтобы поразить его.

Луиза смотрела на него с откровенным восхищением. Джон едва не застонал. У него не было намерения ни влюбить ее в себя, ни разбудить в ней фантазии, которые он потом в качестве супруга не в силах будет воплотить в жизнь. Ну и ситуация! Одно дело иметь милую, воспитанную жену, совсем другое – изображать пламенную романтическую любовь, которую он никогда не сможет испытывать.

В начале своих поисков он твердо знал, чего хочет. Не следует отклоняться от первоначальной цели. Он невольно вспомнил жестокосердного отца и безответную мать, хотя старался думать о них пореже. В детстве Джон насмотрелся на семейные скандалы. Многие сцены навсегда оставили в его душе неизбывную горечь…

Луиза, судя по всему, намерена была и дальше превозносить его героизм. И Джон почувствовал трусливое желание сбежать.

– Вам нужен отдых, – сказал он как можно тверже. – Вы пережили сильное потрясение.