Книга Небесный механик - Петр Крамер

Он шагнул в отсек, задрав голову к скошенному потолку. И тут взгляд зацепился за штырь с резьбой, на который было насажено поворотное кольцо. Присмотревшись внимательнее, Аскольд обнаружил проклепанный по периметру прямоугольный люк и возликовал. А когда подпрыгнул и повис на кольце, увидел на крышке малюсенькое окошко диаметром с теннисный мяч.

В каюте за люком слабо горела лампа, но есть ли кто-нибудь внутри, понять было невозможно – мешала кушетка, придвинутая к стене.

В коридоре раздались громкие голоса. Аскольд спрыгнул на пол, похлопал ладонью о ладонь, сбивая налипшую краску. За этим занятием его и застали Лерой и еще двое ремонтников из бригады, обслуживающей «подкову».

– Ты почему еще здесь? – На лице Лероя отразилось явное недовольство. – Котлы проверил?

– Да. В порядке.

– Тогда на выход. Иностранцы сейчас отчаливают.

Лерой подтолкнул Аскольда к трапу. Вместе они спустились на землю. Двое других ремонтников встали по бокам от трапа, чтобы сдвинуть его на безопасное расстояние и дать дирижаблю возможность взлететь без помех.

Заморосил дождь.

– Бегом на заправочную станцию! – велел Аскольду наблюдавший за ним Лерой.

– Ага. – Он побежал было в сторону штаба, но в сердцах хлопнул себя по лбу и повернул назад. – Саквояж с инструментами в отсеке забыл!

Лерой взглянул на подчиненных у трапа, затем прищурился на небо. Дождь усиливался, мокнуть им явно не хотелось.

– Короче…

Бригадира прервал шум вырвавшегося из патрубков на корме пара. Пропеллеры в хвостовой части дирижабля пока не вращались, но капитан воздушного судна уже запустил движки на холостом ходу. С характерным свистом начали отстегиваться швартовочные тросы, под днищем кабины замигали сигнальные фонари.

– Короче, – вновь заговорил Лерой. – Поднимайся за инструментами, потом откатишь трап. Вон туда, – он указал на отмеченный фосфоресцирующей краской прямоугольник в стороне. – А после знаешь, что делать. – И махнул ремонтникам, направившись к светящимся вдалеке окнам приземистой коробки вокзала.

Аскольд взлетел по трапу на палубу, подхватил саквояж и услышал в коридоре шаги. Ну конечно, кто-то должен задраить изнутри дверь техотсека. Недолго думая, он взялся за поручень трапа, качнул конструкцию в сторону, присел и вновь качнул, но уже сильнее.

Трап сместился в проеме, оторвав одно опорное ребро от земли, постоял так мгновение и завалился боком на траву.

Аскольд быстро захлопнул дверь в техотсек, держась за скобу, приваренную к длинной многорычажной рейке, дернул ее вверх – щелкнули рычаги, рейка нижним и верхним концами вошла в проушины, намертво зафиксировав дверь в проеме.

За бортом раздался гул запущенных пропеллеров. Приближающиеся шаги в коридоре стали почти не слышны. Аскольд хотел подпрыгнуть и повиснуть на поворотном колесе люка в потолке, но вовремя вспомнил про саквояж. Схватив его, сжал ручку зубами и, подпрыгнув, вцепился обеими руками в колесо. Оттолкнулся от наклонной стенки каюты, распрямился и замер под потолком в горизонтальном положении, упираясь подошвами туфель в стенку над дверью.

Спустя секунду перед дверью остановился наемник. Некоторое время он стоял в раздумье, потом качнул головой и, пребывая все в том же молчаливом раздумье, удалился по коридору прочь.

Аскольд облегченно выдохнул через нос. Саквояж был нетяжелый, но толстая ручка в зубах мешала нормально дышать и вызывала сильное отделение слюны.

Выждав еще несколько секунд, он хотел уже спрыгнуть на пол, но вдруг лившийся сквозь окошко люка свет стал ярче. Аскольд поднял голову – и не поверил глазам.

За окошком была Ева фон Мендель, она отчаянно скребла по крышке пальцами, пытаясь открыть люк.

Глава 12

Ходячий мертвец

Ева сидела в каюте на кушетке и ждала появления Гильермо.

Когда дирижабль прибыл в Париж, к ней никто не наведался, не предложил поесть или воспользоваться туалетной комнатой. Она провела взаперти несколько часов, но так и не придумала, как вырваться из плена.

В том, что развязка близка, Ева уже не сомневалась. У нее было устойчивое ощущение, что наемники чего-то ожидают. А может быть, кого-то?

Буря, от которой дирижабль смог уйти на границе Швейцарии и Франции, все-таки догнала их в Париже. Вечернее небо за иллюминаторами быстро затянуло тучами. Непривычно низкую стоянку, представлявшую собой горизонтальные мачты, подковой обхватывающие гондолу дирижабля, залило светом прожекторов. Некоторое время Ева смотрела в иллюминаторы, наблюдала за наемниками и ремонтниками на летном поле в надежде привлечь внимание последних, подать хоть какой-то знак. Но поняв, что сделать этого не удастся, вернулась на кушетку.

Она насчитала полтора десятка мужчин в котелках, расположившихся на земле вокруг дирижабля. Ей плохо было видно, что происходит непосредственно под гондолой, Ева заметила лишь, как через поле подкатили три авто с грузом и людьми.

Неужели конец? Сейчас дирижабль взлетит и унесет ее навсегда из Парижа. Перед глазами всплыло надменное лицо Гильермо, его блестящий искусственный глаз, вспомнились слова сожаления о том, что их знакомство продлится недолго. На что он намекал? Ева посмотрела на дверь, за которой раздались приглушенные голоса. Он говорил о русском, который непременно явится в Париж. Неужели Гильермо оказался прав – наемники нашли Аскольда и узнали, что она соврала?

Голоса в соседней каюте стали громче. Ева поднялась с кушетки, шагнула вперед и прижалась ухом к двери.

Двое громко спорили на английском. Она узнала по акценту Гильермо, другой голос тоже показался знакомым, но Ева не могла вспомнить, при каких обстоятельствах слышала его. Мужчины говорили о каких-то документах, об ученом по фамилии Ларне…

Она невольно вздрогнула, догадавшись, о чем речь, и сильнее прижалась ухом к двери. Гильермо как раз вспоминал о Еве – сообщил незнакомцу, что чертежи, с ее слов, забрал русский.

– Откуда Пантелееву было знать, что девица едет с ним в одном поезде?! – удивился незнакомец. – Он ни сном ни духом…

– Это ваша недоработка, – упрекнул Гильермо.

– Какая, к дьяволу, недоработка?! Вы понимаете, что говорите? – Незнакомец громко фыркнул. – Когда б он успел? У Пантелеева не было времени…

Голос внезапно смолк. От напряжения Ева с хрустом в пальцах сжала дверную ручку.

– Эта девица – профессиональная воровка, – сказал незнакомец. – Ее обыскали?

Всё. Теперь точно всё.

Она отпрянула, сделала еще шаг и уперлась ногами в кушетку.

Дверь распахнулась. Ева замерла.

Первым в каюту вошел Гильермо, но следом за ним…

Ева смотрела на господина, которого уже видела однажды, который… Нет. Этого не может быть! Он умер.