Книга СССР. Дневник пацана с окраины - Владимир Козлов

– А мне искусственные вообще не нравятся, – сказал я. – Если бы настоящую… Настоящая пахнет елкой, а эта – пластмассой…

* * *

По лестнице поднимался мужик. В одной руке он держал бутылку шампанского, в другой – картонную коробку с тортом. Я его узнал – это он гулял у Зеленого Луга с Оксаной из Колиного дома.

Я вышел из подъезда. Пацан невысокого роста нес магнитофон «Соната». Другой тащил большую черную сумку. Небо было черное, все в звездах.

Дверь открыл Коля. Он был в старых джинсах Серого и синей фланелевой рубашке. Джинсы были ему велики, держались на одном ремне. Над карманами топорщились складки. Я снял куртку и остался в новом пуловере – темно-синем, с тремя серыми ромбиками спереди. Мама недавно купила его в ГУМе.

В проходной комнате был накрыт стол. На стульях сидели Колины родоки, на диване – его дядя с тетей и их дочка Светка. Они жили в районе Шмидта. Светка училась в девятом в четырнадцатой школе. Я видел ее раньше раза два. Сегодня она была в зеленом платье, волосы начесаны и залиты лаком.

Коля щелкнул шпингалетом, открыл окно. Светка достала пачку «Космоса», взяла сигарету, протянула пачку нам с Колей. Мы вытащили по одной.

– А они не засекут? – Я кивнул на занавеску между Колиной комнатой и залом.

Коля помотал головой.

– Не-а. Они сами будут курить – прямо за столом.

Светка села на подоконник. Из-под платья показались коленки, обтянутые черными колготками. Она сделала затяжку, выдула дым в окно.

Я отодвинул паяльник на подставке и спичечные коробки со всяким радиоговном, сел на письменный стол. Коля остался на кровати. Он клевал носом. Может, шампанское дало по башке. Он, я и Светка выпили поровну – по бокалу, но ему, может, мало надо.

– А вы классом что, не собираетесь? – спросил я Светку.

– Классом – нет. Но я могла бы пойти в одно место. – Она затянулась, хотела выдуть из дыма кольцо – не вышло. – Меня приглашали…

– А чего тогда не пошла?

– Родоки не пустили. Пришлось переться с ними сюда… Ну, здесь все-таки лучше, чем дома…

– А чего они тебя не отпустили?

– Долго рассказывать. – Светка сделала затяжку, бросила бычок в окно, слезла с подоконника. В разрезе платья мелькнула выемка между грудями.

Светка села на кровать, расправила платье на коленях. Ткань платья потерлась о колготки, зашелестела. Раньше я ненавидел этот звук – такой, как если потереть обложки для книг друг о друга. Сейчас мне даже понравилось.

Я выбросил сигарету, глянул в окно. По дорожке у дома шли два пацана. Я знал их наглядно. Один держал в руке хлопушку. Он прицелился – типа в меня и дернул за нитку. Хлопнуло. Конфетти посыпались на снег.

– С Новым годом, малый! – крикнул пацан.

Я отвернулся.

– Закрой окно, а то холодно, – сказала Светка.

Я встал, защелкнул шпингалет. Коля дернулся, открыл глаза – он уже успел отрубиться.

– Как ты думаешь, там шампанское еще осталось? – спросила Светка.

Коля помотал головой.

– Откуда ты знаешь?

– Видел. Когда мы уходили, во второй бутылке было на дне.

– Это плохо. Нечем заняться.

– Давайте анекдоты рассказывать, – предложил я.

– Нет, анекдоты – ну их на фиг. Анекдоты – последнее дело. Лучше расскажи что-нибудь интересное…

– Ну, я не знаю, что рассказать…

– А давайте в карты поиграем… – сказал Коля.

– На раздевание, – добавил я.

– Вы это серьезно? – Светка посмотрела на меня, на Колю.

– Ну да… – сказал я. – А ты что, стесняешься?

– Да нет, чего мне стесняться? Только нечестно получается: у вас у каждого и рубашка, и джинсы, и майка, и пуловер, и ремень вон у тебя… – Она кивнула на Колю. – А у меня только платье. Ну, еще колготки…

– Ну, наверное, что-то еще есть… – сказал я.

– Есть, конечно. Но разве мы и белье собирались снимать?

Я пожал плечами.

– В общем, следующий раз на раздевание, – сказала Светка. – А пока давайте просто в дурака.

* * *

В палисаднике у дома валялась облезлая елка с остатками «дождика». Кто-то, наверно, выкинул из окна. Нашу папа разобрал, сложил в коробку и засунул в кладовку. Мама хотела выкинуть, но он уперся, пообещал, что к следующему году отремонтирует.

Я снял рукавицу, потрогал снег. Он был липкий. Я слепил снежок, бросил в дверь четвертого подъезда. Он разбился. На двери остался белый отпечаток.

Я поднялся по лестнице, позвонил. Коля открыл сам.

– Ты один?

Он кивнул.

Я снял ботинки и куртку, прошел в его комнату. По столу были разбросаны радиодетали. Дымился паяльник.

– Тебе не скучно все время сидеть и паять? – спросил я. – Даже музыку никакую не включишь…

– Не-а, не скучно. А музыку я иногда включаю – проигрыватель в радиоле.

– Что, есть нормальные пластинки?

– Нет. Так, чтобы что-то играло… Челентано, например…

– Ты что, слушаешь Челентано? Этого придурка?

– Иногда.

– А Серый тебе маг не отдаст? Он же говорил, что хочет себе взять бобинник…

– Это только осенью, после «строяка». Я к тому времени уже сделаю свой. Надо только купить в «Сделай сам» лентопротяжный механизм… Пока у них нет.

– А не знаешь, Светка с кем-нибудь ходит сейчас?

– Ты что, хочешь к ней подколоться?

– Да нет, просто вообще…

– Ходила с одним пацаном из десятого, но он ее бросил. Или она его. Точно не знаю. Но у тебя шансов нет никаких. Она даже со своими ровесниками не ходит, а ты младше на два года – вообще для нее еще малый…

– Я тебе говорю – не собирался я к ней подкалываться, просто спросил… Пойдешь со мной погулять?

– Не-а. Неохота сегодня никуда идти. Лучше еще посижу попаяю.

– Ладно, а я пройдусь по Рабочему.

Под крышей остановки сидел Кузьменок. Он заметил меня, помахал рукой. Я подошел. Он снял рукавицу, сунул руку. Мы поздоровались.

– Бабки есть? – спросил Кузьменок.

– Нет.

– Это плохо. А то можно было бы пива…

– В пивбаре?

– Ты что, дурак? В магазине, а не в пивбаре. В пивбаре не продадут.

– А в магазине?

– В магазине можно сказать, что для батьки.

– И поверят?

– Много раз покупал так.

– Ладно, я пошел.