Книга Ледяное озеро - Элизабет Эдмондсон

— Ты ведь теперь королевский адвокат[27], Роджер?

Роджер кивнул, на его широком красивом лице появилось довольное выражение.

— Я вступил в должность пять лет назад. Полагаю, Питер сообщил тебе.

— Я так много странствовал по свету, — извиняющимся тоном промолвил Хэл. Ему следовало бы написать Роджеру, поздравить, но он никогда не писал братьям. Конечно, получение мантии королевского адвоката было крупным шагом в карьере юриста, но тогда, в театральном мире Хэла, по ту сторону Атлантики, это событие в общем-то казалось не очень уж важным.

У окна стола женщина много моложе Анджелы, но с такими же светлыми кожей и волосами.

— Неужели это Сеси?

— Да, я. Здравствуйте, дядя Хэл.

— Боже мой, Сеси! В последний раз, когда я тебя видел, ты вся состояла из ног и косичек.

За приветствиями последовало молчание. Анджела нарушила его, вежливо осведомившись о путешествии Хэла: какой он храбрый, что отважился штурмовать Бискайский залив в это время года; останавливался ли он в Лондоне? Питер сказал, что пароход прибыл два дня назад, показал ли кто-нибудь Хэлу его комнату?

— Я не дал горничной такой возможности, — ответил Хэл. — А что случилось с Уилбуром, Роджер?

— С Уилбуром? А, с шофером… По-моему, он пошел в армию. Ева нашла этого, нынешнего; он иностранец, и мне бы не пришло в голову держать его в услужении — он похож на бандита. Но Ева утверждает, что он стоит дешево, а водит машину хорошо. Все хозяйственные заботы Питер возлагает на нее. Ты найдешь тут немало перемен. Оно и неизбежно, после стольких лет.

Снова возникло молчание. Хэлу показалось, что напряженность атмосферы не связана с его приездом. Поднос с чаем на низком столике перед камином стоял нетронутым. Чем бы ни занималось семейство Роджера перед приездом Хэла, это было отнюдь не уютное чаепитие после долгого пути на машине. Он заметил, что Сеси не терпится покинуть комнату: она потихоньку перемещалась позади диванов к двери.

— Куда ты собралась, Сеси? — холодно осведомился отец.

— Наверх. Переодеться. Мне нужно погладить платье. Придется попросить горничную, а она не знает, какое платье я собираюсь надеть вечером. — Она совершила стремительный рывок к двери и скрылась за ней.

— Дети, — недовольно проворчал Роджер. — Ты не женат, Хэл?

— Нет.

— От них-то все неприятности. Только что это были сплошные ямочки на щеках и никаких особых помех, а в следующий момент уже вдруг оказывается, что нет конца проблемам. Увидимся за обедом, — прибавил он, вставая и направляясь к двери.

— Чем провинилась Сеси? — спросил Хэл Анджелу, которая опять села и, взяв со столика глянцевый журнал, принялась листать страницы. — Не связалась ли моя племянница с каким-нибудь неподходящим человеком?

— Это было бы слишком просто, — усмехнулась Анджела. — Неподходящие молодые люди — детские игрушки по сравнению с вопросами карьеры.

— Карьеры?

— Речь идет о медицине.

— Сеси учится медицине? На врача, не на медсестру? Прости, какие могут быть сомнения, коль скоро она твоя дочь. Молодчина!

— Я с тобой согласна, но Роджер никогда не одобрял эту затею. Кроме того, он знает, что Питер непременно станет нападать на него по этому поводу — тот считает это неприличным.

— Значит, именно Питер глава семьи, я правильно понимаю?

— Он выступает в этой роли все больше и больше. — Анджела вернула журнал на столик и встала. — Мне нужно пойти переодеться.

— Скажи, а куда подевался зверинец?

— Какой?

— Чучела зверей?

— Горностаи, ласки и бедные олени с печальными глазами? Еве не нравится жить в окружении мертвых животных. Их сняли и вынесли. Я рада. Был среди них такой злобного вида хорек, который красовался на насесте в туалете нижнего этажа. Когда я сказала Питеру, что эта штука пагубно действует на его кишечник, он неделю со мной не разговаривал. Но я права. Он имел обыкновение просиживать там часами, с трубкой и газетой. Теперь это прекратилось, и у него пропал прежний унылый вид человека, страдающего запором.

Хэл придержал для нее дверь. Когда они проходили через холл, входная дверь распахнулась настежь и в дом ввалилась краснощекая школьница в толстом темно-синем пальто, с плеча у нее свисал ранец, в одной руке была хоккейная клюшка, а в другой — велосипедный насос. Она возмущенно вопила, обращаясь к Саймону, чтобы тот немедленно спустился и извинился за то, что похитил ее исправный насос и подсунул испорченный. Это грязная игра, и пусть впредь он не смеет проделывать с ней такие подлые штуки! Потом перевела дыхание и увидела Хэла и Анджелу.

— Тетя Анджела, вы здесь! — бросилась она к ней. — А Сеси тоже с вами? Я опоздала, потому что у меня спустила шина, а гнусный Саймон подменил насос. — Тут она с нескрываемым интересом уставилась на Хэла.

— Урсула, это твой дядя Хэл.

Хэл посмотрел на девочку с большим интересом. Итак, значит, это младший ребенок Питера. Ну конечно, подумал он с неожиданным приступом душевной боли. Теперь, когда краснота немного сошла с ее разгоревшегося на морозе лица, на нем читалось несомненное сходство.

— Ты очень похожа на Делию, — произнес он.

Порыв ледяного ветра ударил ему в спину — открылась и захлопнулась входная дверь. Хэл обернулся и столкнулся со своим самым старшим братом, который пристально смотрел на него, стягивая с рук кожаные перчатки.

— Это имя никогда не упоминается в доме, — коротко сказал Питер. — Урсула, почему ты болтаешься в школьной одежде? Ступай наверх и немедленно переоденься. — Он повернулся к Анджеле. — Ха! Роджер здесь, как я понимаю?

— Разве ты не хочешь поздороваться с Хэлом? Ведь вы не виделись почти шестнадцать лет.

Судя по выражению лица Питера, он мог бы с легкостью обойтись без своего младшего брата еще столько же.

— Прекрасно выглядишь, — промолвил он, приглаживая рукой свои редеющие на висках волосы и оценивающе разглядывая короткие густые волосы Хэла.

— Ты тоже, Питер. Я рад снова тебя видеть. — Что на самом деле было правдой, несмотря на окружающую брата атмосферу плохо скрываемой свирепости.

— Я установил непреложное правило, — громко произнес Питер, — что мы никогда и ни при каких обстоятельствах не говорим о Делии, особенно в присутствии детей. В этом смысле для них она могла бы с таким же успехом умереть. Ей запрещены всякие контакты с ними — с полного согласия суда, могу прибавить. Они знают, какой безнравственной и порочной она была, и не желают иметь с ней что-либо общее. Мне совершенно не требовалось объяснять тебе это, любой человек с чувством такта…