Книга Лабиринты рая - Ник Саган

Неожиданно возник спрайт. Симона прикрыла глаза рукой.

— Хочешь поболтать с Фантазией?

— Не очень.

Мы не стали отвечать.

— Она целыми днями нападает на людей. Даже на тех, кто в игре не участвует.

— Так она гасит свою агрессивность. Возможно, это к лучшему.

— Ммм. Хочешь, уйдем отсюда? — спросила Симона. Она не стала дожидаться ответа. — Нэнни, мост Чинват, пожалуйста.

Все снова закружилось, и — р-раз — вы только посмотрите!

Великолепные горы, чистый апофеоз гор, горы Плутона, освещенные северным сиянием, величественные, могущественные и повергающие в благоговейный трепет. Мы находились у самого Олимпа, мы парили над невероятно высокой скалой, край ее поддерживал деревянный мост, который тянулся куда-то в бесконечность. Волшебная местность: великолепные белые птицы, цветущие кусты боярышника, — чудо, созданное талантом Лазаря, талантом, о котором я и не подозревал.

А какая детализация! Создание собственного мира с нуля в ГВР требует очень много времени, все мои творения были обычно копиями, вставленными из готовых доменов. Отсюда арку собора, оттуда — плакучие ивы. Но это!.. Это было построено с самого начала, каждая часть мира изготовлена отдельно. Масштабное предприятие, как ртутные пруды Вашти, как пирамиды Исаака.

Последователи Зороастра верят, что когда человек умирает, душа его остается. В течение трех дней она летает над землей, наверное, ей дается шанс подумать, прежде чем она найдет свой приют на мосту Чинват, на Мосту суда Божьего. Лазарь создал необычную интерпретацию этого моста. Интересно, что он чувствовал, когда создавал все это? Либо он был глубоко верующим, либо притворялся таковым. А может, он знал, что умрет?

— Когда он это построил? Недавно?

— Много лет тому назад, — ответила Симона. — Он любит сюда приходить. Тут ему лучше думается.

— Он чувствует себя здесь свободным?

Она кивнула.

— Иногда мы устраиваем пикники.

Замечательно. Я сразу же представил, как они греют друг друга под одеялом, глядя при этом на мигающие звезды.

— Очень здорово, — сказал я.

Если она и заметила сарказм в моих словах, она не показала этого.

— Мы были здесь всего неделю назад. Он объяснил мне тогда, как спасаться от нападающего аллигатора.

— Очень романтично.

— Ты не понимаешь.

Не понимаю. Конечно, про аллигаторов я и так знаю (закрой ему глаза и бей в морду), но, убей меня бог, я не понимаю, что она нашла в Лазе. Конечно, он был умным, изобретательным, страстным и привлекательным. Ну и что? Что такого? Он был заносчивой свиньей, совершенно недостойной ее дружбы, а еще меньше ее любви…

«Она его не любит, — подумал я. — Не может любить».

Но уж слишком она беспокоилась о Лазаре.

Я вздохнул и начал присматриваться к горизонту, пытаясь обнаружить что-нибудь необычное. Ничего.

— А где же огонь? — спросил я.

Она показала на мост.

— Хорошо, — сказал я, подходя поближе, — выдержит ли меня эта хилая конструкция?

Неожиданно новый всполох света окутал меня, теплый, мягкий и все же странно призрачный. Я услышал звон колокольчиков вдали. Из этого прекрасного сияния материализовалась высокая женщина в белом одеянии, ее неземная красота завораживала. «Красивые глазки», — подумал я. Но глаза эти ничего не выражали.

— Я — твоя совесть, — объявила она.

— Чушь какая.

— Все правильно, — возразила Симона. — Последователи Зороастра верят, что проводник, духовный проводник…

— … объявляется на мосту Чинват, чтобы проводить освободившуюся душу в путь. Я знаю.

— Конечно, знаешь, — согласилась она. — Глупо, что я начала объяснять.

Она посмотрела на виртуальную красавицу и странно улыбнулась.

— Я зову ее Трикси.

— Трикси?

Она пожала плечами.

— Она похожа на Трикси.

— Знаешь, это любопытно, — сказал я.

— Что любопытно?

— Ну, две вещи. Во-первых, что он сделал ее такой красивой, слегка высокомерной, тебе не кажется? По священной книге, если ты ведешь праведный, моральный образ жизни, твой духовный поводырь — красивая девушка. Если ведешь греховный образ жизни, то она должна быть страшилищем. Судя по этой красотке, Лаз был высокого мнения о себе.

— Так оно и было, — ответила она, скрестив руки на груди, будто защищаясь от моих слов.

— Ну ладно. Меня просто заинтересовало.

— А что во-вторых?

— А во-вторых, когда он создавал прекрасную девушку, он не использовал тебя в качестве модели. — Ха! В яблочко! И добавил: — Он же твой парень. О чем он думает?

Я ожидал, что она рассердится, или задумается, или набросится на меня. Но она просто рассмеялась, а это было куда хуже.

— Сделать в ГВР мой клон? С чего бы ему этого захотеть? — спросила она. — У него же был оригинал.

Я открыл было рот, но ничего вразумительного не приходило мне в голову. Я почувствовал себя дураком.

— Трикси не настоящая, — объясняла она мне, словно маленькому ребенку.

Она детально разъяснила мне всю унизительность ревности к вымышленному персонажу. Тогда я поднял руки, как бы говоря: «Я все понял, не нужно мне это разжевывать». Вот так попал.

Я ступил на мост одной ногой, проверяя его прочность. Пока все в порядке. Заметив это, Трикси полетела, словно дух, едва касаясь босыми ногами досок моста. Классный трюк. Я шел впереди, за мной — Симона, крепко сжимая мое плечо, помогая удерживать равновесие.

Жизнь после смерти по Зороастру. Вы идете по мосту Чинват, по «мосту истины», по «мосту судебного разбора». Он ведет в рай. Пройди его — и ты попадешь к вечному свету. Праведники переходят этот мост легко, для людей злых он становится очень узким. Так говорит легенда. Сорвешься — попадешь совсем в другой мир.

Мост был достаточно широк, чтобы чувствовать себя уверенно, но от высоты кружилась голова. Я тут же вспомнил про стакан, который либо наполовину пуст, либо наполовину полон. Все зависит от восприятия.

Кажется, Лазарь говорил мне об этом… Все, что нас окружает, — лишь наше восприятие?

Нет, не так. «Хорошие мысли, хорошие слова, хорошие поступки». Он повторял это, словно мантру. Когда не размахивал клюшкой для поло у меня над головой.

Впереди я заметил какое-то неопределенное движение,

— Вон там! — показала Симона: — Видишь?

Это было полупрозрачное существо, похожее на паука, размером с коккер-спаниеля. Странно. Почти по Лавкрафту. Я легко скользил по мосту, то приближаясь к краю, то отходя от него. Снова и снова.