Книга Мятежное сердце - Мойра Янг

Жду обычного спектакля в ответ. Закушенная губа, дрожащий подбородок, горестные глаза. А Эмми улыбается во весь рот и говорит, мол, приятно видеть, что ты очухалась. И убегает. Видите ли, Мег обещала, что научит ее танцевать польку. С тех пор я ее и не вижу.

Так что спасибо за дурацкий вечер с треклятыми танцами.

Я растягиваюсь на земле у реки. Снимаю шнурок с Сердечным камнем. Покачиваю им в воздухе. Камень просвечивает на солнце, гладкий, полупрозрачный, прохладный на ощупь.

— Это Сердечный камень, — объясняет Марси. — Ваша Ма подарила его мне, а теперь я дарю его тебе. Потрогай, он холодный. Обычный камень берет тепло тела, — продолжает Марси. — А Сердечный камень нагревается только при исполнении твоего сокровенного желания. Как найдешь то, чем сердце успокоится, так камень и потеплеет. Подскажет тебе.

Сердечный камень привел меня к Джеку. Подсказывал раз за разом. Вот твое сердечное желание. Вот твое сердечное желание. А я не слушала. Только сейчас наконец поняла, что надо ему верить.

Я отдала камень Джеку. А Джек прислал его обратно.

Ты мне больше не нужна. А может, по-другому. Найди меня, радость моего сердца.

Я думаю о Джеке. Как он всюду меня находил, спасал, как дрался рядом со мной. Смерти не испугался, помог мне вытащить Лу. Храбрый, отчаянный, дико раздражающий. Джек ни разу меня не подвел. Ни единого раза.

Но.

Показал тонтонам дорогу в Темнолесье. Выдал Вольных Ястребов. Знал ведь, что их всех убьют. Предал друзей, с кем вместе сражался.

Не может такого быть. Эмми говорит, я Джека сердцем знаю. Вот за это и буду держаться.

Наверное, тонтоны его схватили. Он же всю жизнь путешествует. Знает, кто, где и что. Когда Ангел Смерти была главной приманкой в Городе Надежды, Миз Пинч говорила, что я ее самое ценное приобретение. Вот и Джек для тонтонов такое же ценное приобретение.

Что я точно знаю? Когда мы расстались, Джек поехал на восток. Рассказать женщине Айка, что тот помер. Молли Пратт и ее прелестные красные штанишки. Губы словно спелые ягоды, изгибы тела, которые заставляют мужчину плакать от радости. Она держит таверну там, где пояс бурь.

Наверное, по дороге Джек и попался тонтонам. И все-таки. Даже если его взяли в плен, он бы скорее руки на себя наложил, чем помогать мерзавцам в их гнусных делах. Я точно знаю. Я бы и сама так сделала.

Не могу больше думать. Голова лопнет. Никак в крови еще остался тот странный древесный чай, которым Ауриэль меня напоила. Полежу, отдохну немного, в голове и прояснится.

Тогда всё… совсем всё… станет понятно…

* * *

Вздрагиваю, проснувшись. Я лежу на берегу реки. Кругом темно.

В лагере слышна музыка. Грохочет в ритме сердца. Кто-то лихо распевает. Веселье в самом разгаре. Свет факелов озаряет небо. Танцоры топают ногами, хлопают в ладоши. Наверное, весь этот шум меня и разбудил.

Не помню, как заснула. На несколько часов провалилась. Заставляю себя сесть. Змеиная река блестит серебряной лентой в лунном свете. Роняю голову на руки. Слышу карканье. Нерон вылетает из темноты. Приземляется рядом со мной, хлопая крыльями. Наклоняет голову набок и смотрит на меня круглым глазом.

Ты мне больше не нужна.

Найди меня, мое сердечное желание. Я знаю Джека сердцем.

Я вдруг понимаю, что мне делать.

— Что-то тут не то, — произношу я вслух. Поеду в это место… Возрождение, так его назвала Лилит… Отыщу Джека и как-нибудь придумаю способ, чтобы с ним поговорить.

— Неужто не сумею? — спрашиваю Нерона. Почесываю ему макушку. — Нашла же я Лу, правда? Прямо сегодня и отправимся. Ночью, пока все спят. Что скажешь?

Нерон вдруг подхватывает с земли Сердечный камень и взлетает над рекой. Раскрывает клюв. Камень летит прямо в воду.

— Нет! — Я бросаюсь с берега. В прыжке протягиваю руки. Вот-вот поймаю камень, и тут Нерон выскакивает наперерез и перехватывает его.

Я с плеском падаю в воду, головой вниз. Выныриваю, отплевываясь. Нерон кружит над деревом на берегу. Высоченный тополь. Если ожерелье застрянет в ветвях, мне его ни за что не достать.

— Нерон, сюда! Отдай!

Ворон летит к лагерю. Дразнит меня. То вернется, то опять вперед улетает. Уронит камень, подхватит. Уронит, подхватит. Чуть ли не в руки мне отдаст и в последний миг отдернет. Один раз присел на крышу нужника, шнурок с камнем опустил в вентиляционную трубу. Дверь нужника забита досками и крест-накрест мелом перечеркнута, значит — выгребная яма полная уже.

У меня чуть сердце не остановилось.

— Не смей! — кричу.

Прыгаю, хватаюсь за трубу. Тянусь к ворону. Труба сгибается. Я шлепаюсь на землю, а Нерон взлетает. Я бегом за ним. Не могу я уехать без камня. Камень приведет меня к Джеку.

Общее веселье происходит на поляне, где мы впервые увидели Ауриэль. На помосте оркестр так разошелся, словно их сам черт подгоняет. Пиликают на струнниках, наяривают на гармошках, дуют в дудки, лупят в барабаны. Лица красные, пот с музыкантов льет ручьями.

Лилит поет низким звучным голосом. Подол юбки так и летает, глаза блестят. Мег присела на край помоста, болтает босыми ногами и заигрывает с каким-то парнем. Лучше бы ему встать подальше. Мег так плотно упаковала свое достояние в платье с низким вырезом, что оно вот-вот взорвется.

Все пляшут, взявшись за руки. Кружатся, обхватив друг друга. Визжат, хохочут, перекликаются. Мужчины, женщины, дети. Куда подевались дневные усталые лица. Музыка бьется у них в крови, поет о жизни.

Нерон врывается в середину круга. Я за ним. Подныриваю под раскинутые руки танцующих, петляю между парочками и ору не переставая:

— Нерон! Иди сюда, подлая птица!

Кто-то хватает меня за руку. Это Томмо.

— Привет, Томмо, — говорю я. — Слушай, помоги…

Он обхватывает меня за талию. Кружит в танце. Темные глаза горят, не отрываются от моих. Вспоминаются слова Ауриэль:

Тот глухой мальчик. Осторожней с ним, Саба. Он в тебя влюблен.

Вдруг я уже танцую с другим, незнакомым. Вырываюсь. Зову:

— Нерон!

Вижу Эмми. И Лу. Он раскраснелся. В глазах блеск. Пляшет бешено, безоглядно, точно припадочный.

Музыка набирает темп. Круг распался. Все скачут, кто во что горазд. Кто-то дергает меня за руку, раскручивает и отпускает. Я спотыкаюсь, налетаю на других танцоров и в конце концов вываливаюсь из толпы.

Нерон сидит на краю навеса над помостом. Увидел меня, победно каркает. Там я его не достану.

— Чтоб тебя! — ору я.

— С птицей не справляешься? — Это Мейв спрашивает. Они с Ауриэль стоят в стороне, только смотрят на танцующих. Мейв бледная, усталая, но по крайней мере помылась. Блестящие чистые волосы вьются по спине, прямо как живые.