Книга Королевство теней - Барбара Эрскин

– Мне определенно нравится этот дом. – Зак удобно устроился в викторианском кресле, вытянув перед собой длинные ноги.

Клер улыбнулась.

– Спасибо. – Она села напротив него, стараясь собраться с мыслями, чтобы начать этот серьезный разговор. – Я очень рада, что ты пришел.

Зак быстро взглянул на нее.

– Ты уже говорила с врачом о результатах анализов?

Она покачала головой.

– Я пыталась пару раз дозвониться до него, но потом поняла, что не хочу заводить снова этот разговор. Мне тяжело. Сейчас мне хочется одного – на время выбросить все из головы. Я хочу быть уверена, что когда наступит ночь, я закрою глаза и смогу забыть о Поле, детях, докторах и анализах и просто спокойно заснуть без кошмаров. Может быть, мне надо принимать снотворное, я не знаю.

Зак медленно покачал головой.

– Это не ответ, Клер, и ты это знаешь: будь все так просто, ты не позвонила бы мне. – Он пристально смотрел ей в лицо.

– Я занималась йогой, – задумчиво произнесла она. – Мне это нравилось. Я прекрасно себя чувствовала. По крайней мере, так было всегда до вчерашнего дня. Но упражнения по медитации совсем другое дело: я со всеми неплохо справляюсь, но некоторые такие скучные. – Она взглянула на своего собеседника. – Кроме одного – воплощения образов.

Не отрывая взгляда от ее лица, Зак ждал продолжения рассказа.

– Это то упражнение, которое ты вчера посоветовал мне сделать. То, где я представляю себя в каком-то месте, где я чувствую себя спокойно и могу быть счастливой. – Она понизила голос почти до шепота, так что Зак с трудом мог ее расслышать.

Опять последовало долгое молчание; Зак терпеливо ждал, не торопил ее.

– Мне удалось сделать его после разговора с тобой, но мне кажется, я сделала его неправильно. Внезапно, в том месте, которое я увидела, не стало мира.

На этот раз он напряженно нахмурился.

– Расскажи мне, что ты видела.

– Разные сцены из прошлого – очень яркие и иногда просто ужасные.

– Сцены?

– Да, сцены, как в фильме. Люди приходили и уходили; они разговаривали; они жили. Они были настоящие. – Она помедлила, потом смущенно улыбнулась. – Я сказала своей золовке, что это было похоже на тo, как будто я общалась с душами умерших. – Она поежилась. – Но у меня действительно было именно такое ощущение, Зак.

Зак медленно покачал головой.

– Первая заповедь, Клер, никогда не рассказывать другим, что ты делаешь. Очень немногие смогут тебя понять. – Он грустно улыбнулся. – Существует, наверное, тысяча книг о медитации; в любых газетах и журналах можно найти рекомендации, как применять ее при стрессе и вообще каком-либо психологическом дискомфорте, но все равно – надо обладать мужеством, чтобы признаться, что ты серьезно к ней относишься. Йога – да; йога способствует красоте тела. Медитация – нет. – Он говорил как будто сам с собой. – Я знаю многих людей, которые не принимают ее и не могут относиться к ней серьезно. А им это не помешало бы.

Клер отметила его печальный тон и внезапно вспомнила молодого человека атлетического сложения, которого она видела однажды рядом с Заком: он излучал грубую силу, и явно не относился к тем людям, которые культивируют в себе духовное начало.

– Но правильно ли то, что я делаю? – Она осторожно опять перевела разговор на себя. – Именно так и должно все происходить?

Зак опомнился.

– Прости, Клер. Расскажи мне о том, что с тобой происходит, Или еще лучше, почему бы нам не провести медитацию вместе: я смогу увидеть, как и что ты делаешь.

Она кивнула немного неуверенно.

– Я не думаю, что это сработает в присутствии другого человека.

– Сработает? – Он был озадачен. – Что должно сработать? Ты хочешь сказать, что я буду отвлекать тебя? Если это так, то значит, ты полностью не концентрируешься. Давай. – Он встал. – Мы можем сделать это здесь? Нам никто не помешает?

Вспомнив Генри, Клер взглянула на окно и сказала:

– Я задерну шторы и запру дверь. Я никого не жду.

Потом она с некоторым сомнением посмотрела на свои серые брюки и свитер:

– Ты говорил, что надо принять ванну и надеть что-то просторное...

– А затем сделать несколько упражнений йоги, чтобы тело и разум расслабились, – продолжил он. – Я думаю, мы пропустим эту часть, хорошо? Твоя одежда вполне подойдет. Покажи мне, что ты делаешь потом.

Она глубоко вздохнула.

– Я беру свечу.

Коробка со свечами была в спальне наверху. Достав одну, Клер сбросила туфли и босиком сбежала вниз по вестнице.

Зак сидел, скрестив ноги на персидском ковре, он тоже снял обувь. Его руки спокойно лежали на коленях; глаза были закрыты. Когда Клер вошла, он открыл их.

– Хорошо, – спокойно сказал он. – Ты всегда пользуешься свечой?

Она кивнула:

– Она помогает мне сосредоточиться.

– Прекрасно. Все в порядке. – Он опять закрыл глаза. Клер поставила свечу на ковер перед ним и зажгла ее, потом помедлила: она не знала, где ей сесть – рядом с ним или напротив. Вдруг это все показалось ей каким-то глупым.

Зак заговорил, не открывая глаз, его тон был спокойным и наставительным.

– Когда ты будешь готова, не спеши. Делай то, что ты обычно делаешь, что считаешь необходимым. Не обращай на меня внимания. Меня здесь нет.

В комнате наступила абсолютная тишина. Даже шум уличного движения, кажется, смолк.

Клер медленно опустилась на колени и подняла руки над свечой, разведя их, как будто раздвигала занавес, потом легко села на ковер и закрыла глаза.

Зак осторожно взглянул на нее из-под опущенных век, его поза не изменилась, но все чувства были в напряжении, когда он начал следить за выражением лица Клер, и он сразу отметил тот момент, когда она ускользнула из тихого дома на Кампден-Хилл – в прошлое.

Несмотря на яркий солнечный свет Элизабет де Куинси, вдовствующая графиня Бакан, приказала зажечь сотню свечей. Король Англии остановился в дверях и осмотрелся. Его приближенные сгрудились вокруг него, с любопытством глядя на двух женщин в дальнем конце зала. Выстроившиеся вдоль стен члены семьи Бакан и слуги с опаской поглядывали на прибывших: у Эдуарда была репутация властного и мстительного человека.

Когда король вошел, Элизабет стояла на возвышении в главном зале рядом со своей невесткой. День был очень жарким. У стен замка тихо шумело море; птицы молчали, спрятавшись в тень; сонные чайки покачивались на волнах. Сопровождающие короля люди заполнили двор замка и прилегавший к нему луг за мостом.

Король был высоким, все еще привлекательным мужчиной лет шестидесяти; его темные волосы под узкой золотой короной, которую он выбрал для своей торжественной поездки, были тронуты сединой. Под светлым шерстяным плащом на нем была кольчуга. Среди своих приближенных, изнывающих от жары, он выглядел холодным, как лед на склонах гор зимой.