Книга Удар судьбы - Эрик Флинт

Велисарий однажды сказал ей после возвращения из Индии, что Усанас, вероятно, — самый сильный человек, которого ему доводилось встречать в жизни. Даже сильнее, подозревал Велисарий, чем гигант Анастасий.

Но веселость Антонины быстро прошла. Цепи и кандалы могли казаться абсурдными, но не было ничего абсурдного в подразделении окружающих Уснаса солдат. Их насчитывалось восемь человек, и все они держали в руках оружие. Однако это были не обычные небольшие копья или тяжелые, напоминающие мясницкие ножи, мечи, с которыми сражались аксумиты. Солдаты держали в руках дубинки, армированные железными пластинками.

«Оружие, чтобы побить раба, который не смог выполнить свой долг. Забить до смерти, без труда, если он серьезно провалился».

Видя эти жестокие приспособления, Антонина не испытывала проблем с подавлением смеха. Больше не испытывала. Она знала: дубинки — не украшения. На протяжении последних двух столетий случалось, что сарвены сильно избивала даваззов, причем в двух случаях — фатально, поскольку посчитали, что он провалил задание по обучению принца.

Она оторвала взгляд и посмотрела на Эона. Вид молодого принца, стоявшего прямо и расправив плечи, успокоил ее. А еще больше — спокойное выражение его лица.

«Не сегодня. Не этого принца».

Минуту спустя началась церемония.

Еще через пять минут Антонина опять с трудом сдерживала смех.

Еще через десять минут она прекратила сдерживаться и включилась в общее веселье. На самом деле она провела большую часть дня, смеясь вместе со всеми остальными.

Антонина забыла. В сердце этой церемонии лежал серьезный стержень — очень серьезный. Но аксумиты не очень-то уважают торжественность. В конце концов лучшей защитой против самовозвеличивания и помпезности является юмор.

В общем и целом церемония разворачивалась в хронологическом порядке. С проделками Эона в детстве разобрались достаточно быстро. Все хотели перейти к следующему этапу.

Тогда Антонина и узнала, почему в группе вместе с ней стоят другие женщины. Как оказалось, их всех — за исключением трех старух, которые свидетельствовали о проделках Эона в царских кухнях — в какое-то время совратил молодой принц.

Это была довольно внушительная толпа. Она произвела на Антонину впечатление.

Но большее впечатление на нее, причем гораздо большее, произвело то, что последовало. Большинство женщин служили в царской резиденции в то время, когда Эон был юношей. Они относились к типу женщин, которые в любой стране являются естественной добычей для молодых господ благородного происхождения, когда в тех начинает просыпаться сексуальность.

Но, как выяснилось, они собрались здесь не для того, чтобы высказывать свои жалобы на принца. Они просто рассказывали — или сами выдавали информацию, или отвечали на многочисленные вопросы, которые выкрикивали выстроившиеся солдаты, — о том, как Эон пробирался в чужие постели. Их заявления были честными, открытыми, веселыми — они часто смеялись над самим Эоном. Вскоре стало ясно, что в особенности в ранние годы отличные навыки принца в попадании в чужую постель не соответствовали проявленному после того, как он все-таки в постели оказывался.

Некоторые рассказы были откровенно шутовскими. В особенности Антонину развеселил рассказ пухлой пожилой женщины, которая когда-то служила поварихой в царской резиденции. Женщине, по всей вероятности, было лет на двадцать больше, чем Эону. Она со всеми возможными подробностями поведала о своем терпении и о том, как чуть не приходила в отчаяние, когда пыталась инструктировать упрямого пятнадцатилетнего принца относительно основных принципов женской анатомии. Казалось, без особого успеха, пока наконец не обнаружила секрет: нужно дать глупому мальчишке подзатыльник!

За этим сообщением последовал взрыв смеха, который прокатился по всему тренировочному полю. Охраняющие Усанаса солдаты одобрительно ему улыбнулись.

К сожалению, Антонина не поняла всего, что говорила женщина. Она очень плохо знала геэз, язык Аксумского царства. Менандр, один из катафрактов, которые сопровождали Велисария в Индию, выступал в роли ее переводчика. Во время долгого путешествия он тесно подружился с Вахси и Эзаной и теперь достаточно бегло говорил на их языке.

К сожалению, Менандр был также молод и все еще нес в себе отпечаток консервативного деревенского воспитания. Поэтому, когда рассказ становился уж больно пикантным, он заикался и мямлил и — Антонина не сомневалась — был виновен в излишних сокращениях.

— О чем это она говорила? — спросила Антонина, после того как громкий смех немного поутих.

Менандр заикался и мычал. Сокращал.

— А, — сказала Антонина и мудро кивнула. — Да, конечно. На самом деле трудно научить тупого мужчину пользоваться языком для чего-то более полезного, чем хвастовство.

Но несмотря на весь непристойный юмор, у церемонии была очень серьезная цель. Слушая вопросы, которые солдаты задавали женщинам, Антонина понимала, что они выясняют нечто очень важное.

Солдат не интересовали — ни в коей мере — любовные привычки Эона. Молодые парни, независимо от занимаемого в обществе положения, всегда похотливы и распутны. Принц, благодаря своему престижному положению и самоуверенности, которую дает это положение, обычно более успешен в совращении, чем большинство юношей. Это неизбежно, естественно и не заботит солдат. На самом деле скорее наоборот — никто не хочет видеть во главе государства скромного, держащегося в тени правителя, у которого могут еще и возникнуть трудности с продолжением царского рода.

А если определенный принц доказал свои особенные таланты в этом деле — а Эон определенно доказал — то так оно и лучше.

Бойкий на язык — это дополнительное преимущество для хорошего монарха.

На самом деле солдат волновали методы Эона. Шарм — это одно, давление — другое. Если Эон мог использовать свой престиж принца, чтобы заговорить служанок и оказаться в их постелях, — это только источник для веселья и ничего больше. Но если он пользовался своим положением, чтобы пригрозить, и угрозами достигал своей цели — то это дело полка. Принц, который насилует своих служанок, не станет колебаться, как царь, если захочет изнасиловать страну.

Но в прошлом Эона не было и следа насилия. Допрос женщин продолжался так долго потому, решила Антонина, что все им наслаждались. По крайней мере все, за исключением Эона, хотя Антонина обратила внимание, что принц не против присоединиться к смеху, несмотря на то что сам являлся предметом шуток и насмешек.

Вскоре пришел черед Антонины выступать в качестве свидетельницы. Допрос вел Вахси, как и делал с начала церемонии.

Ему не потребовалось много времени, чтобы прояснить вопрос, к которому имела отношение Антонина. Похотливый принц — это хорошо, пока он в состоянии держать похоть под контролем. Но принц, который может поставить под угрозу политические переговоры из-за своей необузданной похоти, может стать ужасным правителем.