Книга Призрак музыки - Александра Маринина

Вернулись домой они с небогатым уловом. Шотландскую удалосьотыскать только в одном варианте, это был компакт-диск, а исполнял ее оркестрБерлинской филармонии под управлением Джеймса Левайна. Правда, Настя при этомне отказала себе в удовольствии и накупила огромное количество дисков Павароттии Шопена.

Дома она сразу же распечатала с трудом найденноеприобретение и стала прослушивать. Она хорошо помнила, на какие фрагментыобратил ее внимание Артем, и напряженно вслушивалась в музыку, но с огорчениемпризнала, что это, пожалуй, не то. Конечно, нужно, чтобы послушал сам Артем, носкорее всего он подтвердит ее мнение. Жаль.

В понедельник прямо с утра Настя связаласьс сотрудниками, которые с недавнего времени занимались борьбой с разногорода пиратством, как видео, так и аудио. Они предложили ей прийти самой ипокопаться в кучах изъятых кассет, поскольку специалистов в симфоническоймузыке среди них нет и сказать навскидку, есть ли среди этих записейМендельсон, вряд ли кто сможет. Потратив два часа на добросовестное перебираниекассет, Настя искомого не обнаружила. Она взяла лист бумаги и написала синимфломастером крупными буквами: «Феликс Мендельсон-Бартольди. Шотландскаясимфония».

– Куда вам это приколоть? – спросила она.

– Куда-нибудь на видное место приткни, – сказалией. – Чтобы в глаза бросалось, а то забудем. Если появится, мы тебесвистнем.

Пришлось удовлетвориться обещаниями.

* * *

Жара, духота и палящее солнце обрушились на вышедшего изпрохладного подъезда Дениса с такой силой, что у него чуть в глазах непотемнело. Все-таки в квартире было намного комфортнее, и, когда он раноутром бежал из дома к Артему, он даже не предполагал, что к двенадцати дня наулице станет невозможно находиться. Первой трусливой мыслью было вернутьсяназад и объяснить Артему, что он никуда не поехал из-за жары и лучше съездит вдругой раз, когда станет немного прохладнее. Но эту мысль Денис Баженов тут жеотогнал от себя. Как это он вернется? Артем должен понимать, что Денис – егоправая рука, его второе «я». Сам Артем наверняка не испугался бы жары и поехалискать нужный ему диск. Значит, Денис должен поступать точно так же. Крометого, есть опасность, что, если он не найдет запись и не привезет ее, Артемпозвонит-таки Каменской, а это крайне нежелательно. Стало быть, надо ехать инечего тут рассусоливать.

Ближайшим местом, где стояли прилавки с кассетами, былометро. Денис, демонстративно поигрывая красным шариком, подошел и поинтересовалсязаписями Ирины Астапкиной. Продавец смурного вида даже глаз на него не поднял,буркнув себе под нос, что такого у них нет. Проехав одну остановку на метро,Денис вышел наверх и снова пошел к прилавку. Потом поехал на следующую станцию,и еще на одну, и еще… В принципе можно было бы сразу поехать вДК имени Горбунова, в просторечье именуемый «Горбушкой», где можнодостать все или почти все, а чего нет – можно заказать. Но это далеко, и,двигаясь в направлении «Горбушки», Денис тем не менее выходил на всехпромежуточных станциях в надежде найти нужную Артему запись. Он преследовал ещеодну цель, именно поэтому думал не только об Астапкиной и ее песнях, но и отом, чтобы побывать в как можно большем числе мест. Он хотел, чтобы егозаметили.

Денис уже отходил от очередного прилавка и двигался к спускув тоннель метро, когда его окликнули.

– Эй, на минутку!

Он обернулся и увидел парня лет двадцати пяти, довольнохилого на вид, но с наглой мордой. Решив не церемониться, Денис откликнулся неособо вежливо:

– Что нужно?

– Ты запись какую-то ищешь? – спросил парень.

– Ищу.

– Какую?

– Ирина Астапкина. Слыхал о такой?

На лице у парня отразились какие-то непонятные Денисучувства.

– Астапкина… – медленно повторил парень. – Это редкаязапись. Ее почти не спрашивают, поэтому мы на прилавок не выставляем. А тычто, выходит, интересуешься?

– Интересуюсь, – дерзко ответил Денис. – Где ееможно купить?

– Сейчас нигде. Был всего один тираж, очень маленький, вГермании сделан, знатоки разобрали понемножку, а поскольку спроса нет, то мы ине заказываем. Но если тебе очень надо, я достану, только выйдет чуть дороже.Ты как?

– Конечно, – загорелся Денис, – мне очень нужно.Я заплачу, сколько скажешь.

– Лады, – кивнул парень. – У меня естьзнакомый, он в беду попал, совсем без денег остался и потихоньку распродает всеимущество, чтобы с голоду не помереть. Любой копейке рад. У него есть дискАстапкиной, я точно знаю. Он его продаст. Ты где живешь?

– На «Красных Воротах», а что?

– Давай вечером встретимся, я тебе диск привезу. Часов водиннадцать, годится?

– Это поздно очень, – неуверенно ответил Денис. –А нельзя пораньше?

– Пораньше я не успею. Я здесь торгую до девяти вечера,потом сдаю товар, потом мне надо еще к этому знакомому съездить за диском, тожене ближний свет, а потом к тебе на «Красные Ворота». Раньше одиннадцати никакне успею.

– Ладно. Говори, где тебя ждать и сколько денег надо.

– Стоить будет полтинник, потянешь?

– Пятьдесят тысяч? – уточнил на всякий случай Денис.

– Это по-старому, а по-новому просто пятьдесят рублей. Илитебе дорого?

– Нет-нет, я найду. А где?

– Знаешь за метро, чуть в глубине, двор?

– Знаю.

– Вот там и встретимся. Слушай, а что это за шарик ты всевремя крутишь?

Еще есть возможность отступить, еще есть путь назад или вобход опасного места. Можно сказать, что шарик ты полчаса назад нашел в вагонеметро. Или что вчера ты купил его в магазине…

– Так, пальцы разрабатываю.

– Зачем? Хочешь в цирке выступать?

– Нет, хочу стать пианистом. Ну ладно, до вечера.

– Пока, – рассеянно бросил торговец музыкой.

«А может быть, он так просто спросил, – размышлялДенис по дороге к дому, где жили Кипиани. – Нормальный интерес, я бы тожеспросил, если бы увидел человека, который так играет с шариком. И любой быспросил. Этот парень даже не поинтересовался, как меня зовут и где я живу.И потом, он же видел, что я – это я, а не Артем. Или Каменская права, и ондействительно лица не запомнил, а одеты мы с Артемом очень похоже, белые майки,светлые шорты. Шорты у нас вообще одинаковые, тетя Катя нам вместепокупала».

Сердце его замирало и холодело от страха. Денис не былуверен, что поступает правильно, разум ему подсказывал, что за такойсамодеятельностью могут последовать крупные неприятности. Но сердце говорило одругом. Он должен сделать что-нибудь такое, чтобы Артем понял: лучше Денисаникого нет. И никто не будет ему предан больше, чем Денис. И никто небудет любить его и уважать больше, чем Денис. И никто не станет заботитьсяо нем больше и лучше, чем Денис. Сердце говорило громко и требовательно, да чтотам говорило – кричало во весь голос, вопило, рыдало, заглушая спокойный,рассудительный голос разума.