Книга Остров - Александр Новиков

В своем кабинете во дворце Лаеке король Бельгии стиснул кулаки. От бессилия. От того, как нагло эта заокеанская шпана унижает его народ. Потом он сказал себе: возьмите себя в руки, Ваше Величество, возьмите себя в руки… Король быстро прикинул реальные возможности и позвонил президенту Соединенных Штатов. Помощник президента ответил, что, к сожалению, разговор сейчас невозможен – у президента совещание.

– В какое время оно закончится? – почти закричал монарх.

– В двенадцать тридцать пять по европейскому времени, – невозмутимо ответил помощник.

Тогда король позвонил Генеральному секретарю НАТО. Но и Генеральный секретарь оказался недоступен… Тогда король позвонил Старику. Они были почти незнакомы, виделись всего лишь дважды, но король позвонил Старику. Ему было понятно, что только мистер S.D. может повлиять на президента США. Помощник Старика, Джозеф Апфель, ответил, что у мистера S.D. сейчас медицинская процедура, прервать которую невозможно.

– Как долго она продлится? – спросил король, уже предвидя ответ.

– Около полутора часов, – ответил Апфель. Король бросил взгляд на огромные старинные часы в углу кабинета – стрелки вплотную приблизились к одиннадцати.

– Черт возьми! – произнес монарх. – Черт вас возьми, Апфель! Передайте мистеру S.D., что это вопрос жизни и смерти.

– Обязательно передам, Ваше Величество.

Часы пробили одиннадцать часов. В этот момент король все понял.

На Гран Плас с самого утра было полно народу, уже два с лишним часа шел антиамериканский митинг. Каждые десять минут к митингующим обращался полицейский комиссар. Он просил граждан разойтись по домам, напоминал о потенциальной угрозе. Его не слушали. На площади были и фламандцы, и валлоны. Сегодня они были вместе… Менялись ораторы на галерее Дома Короля, неумолимо двигались стрелки на часах ратуши.

В противоположном от Дома Короля углу площади стоял высокий веснушчатый парень. На спине у него висел рюкзачок, а на груди – видеокамера и навигатор джи-пи-эс.

Четыре боевые платформы плыли над Европой. Почти над всей Европой было безоблачное небо. Только на самом краю, над Португалией, шел грозовой фронт, сверкали молнии. Да на Кольском полуострове бушевала метель.

По команде с земли платформы сбились в стаю и направились к точке с координатами 50°54′ северной широты, 4°32′ восточной долготы – к Брюсселю.

В 12:30 полицейский комиссар вновь поднес к губам микрофон и напомнил собравшимся на площади об ультиматуме США. Его вновь проигнорировали.

В 12:32 на галерею Дома Короля вышел представитель партии «Флаамсе Беланг».

Веснушчатый навел на него навигатор и нажал кнопку на панели. С антенны навигатора сорвался короткий сигнал. Через долю секунды он был принят электронным мозгом боевой платформы «Энола Гэй».

Почти одновременно с веснушчатым аналогичные манипуляции провели еще двое наводчиков. Один находился у нового здания парламента Бельгии, другой – на городской окраине, рядом со старой блочной пятиэтажкой на берегу Сенны, в котором нашла приют молодежная коммуна.

Король Бельгии сидел в своем кабинете, неотрывно смотрел на электронные часы на столе. Его величество не любил электронных часов, но сегодня специально попросил принести в кабинет точные электронные часы. Правой рукой король стискивал ручку «Паркер», которой он подписывал особо важные документы. Стискивал так, что побелели пальцы.

На дисплее часов появились цифры 12: 34, король прикрыл веки. Но перед глазами по-прежнему плавали ядовито-зеленые цифры – 12: 34… С этого момента король будет видеть их всегда.

В 12: 33 по среднеевропейскому времени «Энола Гэй» сделала первый выстрел. Он был произведен из «ружья», потому что целью являлась «мелкая дичь», то есть человек – оратор на галерее Дома Короля… По иронии судьбы первой жертвой стал не человек, а птица – сокол по кличке Мишель. Летящая со скоростью около двенадцати километров в секунду «пуля» попала в сокола и разорвала его на куски. Десятки зевак, наблюдавших за полетом сокола, увидели вдруг, как на том месте, где только что была птица, вспыхнула красная клякса в обрамлении вспорхнувших перьев…

Представитель партии «Флаамсе Беланг» произнес:

– Братья!

В этот момент в десяти метрах над ним раздался резкий щелчок – это раскрылся «стакан» «пули». Несколько десятков стальных кубиков вырвались наружу. Большая их часть попала в оратора. Но несколько штук разошлись по сторонам и зацепили еще двоих человек. Толпа на площади увидела, как тело оратора тряхнуло.

Зеваки у собора Сен-Мишель-э-Гюдюль в полном недоумении смотрели, как падает с неба, из облачка соколиных перьев и пуха, маленький кровавый дождь и хаотично кружатся оторванные крылья сокола. Зеваки у собора дружно произнесли: ах!

Из нескольких маленьких ран на голове фламандского оратора-националиста хлынула кровь, из затылка брызнули серо-розовые фонтанчики. Из огромной раны в груди, куда попали половинки «стакана», выперло что-то сизо-красное. Несколько секунд фламандец стоял, а потом осел – как бесхребетная тряпичная кукла. Толпа на площади Гран Плас замерла в недоумении… Потом над людьми раскатился протяжный звук, похожий одновременно на вздох и на стон… А потом люди бросились бежать. Веснушчатый снимал все происходящее на видеокамеру.

В эту же секунду снаряды и «пули» с «Созвездия» обрушились на здание парламента и дом-коммуну на окраине. По зданию парламента все четыре платформы молотили из пушек. Каждую секунду на него обрушивались тридцать два снаряда. Они легко пробивали крышу, стены, полы, перекрытия, массивные железобетонные колонны.

Депутаты метались по залу для заседаний. Попадая в бетонные плиты, снаряды делали рваные пробоины и давали множество бетонных осколков, которые тоже поражали людей. В воздухе постоянно свистело, грохотало, щелкало, висела пыль. Всего через двадцать секунд с начала обстрела парламент превратился в ад. Депутаты и технический персонал погибали десятками. Один из снарядов попал в узел подвески главной люстры. Гигантская конструкция диаметром около пяти метров и весом более тонны – работа известного дизайнера – рухнула, убив трех человек… А снаряды продолжали лететь из глубины чистого неба. В воздухе непрерывно свистело.

По коммуне платформы стреляли из «ружей», но и этого для дряхлой панельной пятиэтажки было вполне достаточно. Стальные кубики картечи и половинки «стаканов» навылет дырявили стены, в клочья рвали внутренние перегородки. После минуты непрерывного огня обрушилась торцевая стена. Открылись комнатенки, в которых обитали «коммунары» – в большинстве своем неприкаянные неудачники. Многие – наркоманы или алкоголики. Они называли себя художниками, поэтами, революционерами. «Небесные» пули убивали революционеров так же легко, как и депутатов парламента. Кому-то повезло – он успел выскочить, но большинство осталось в доме.

Элеваторы боевых платформ непрерывно подавали снаряды и пули на направляющие рейлганов. Бортовые компьютеры непрерывно вносили поправки в систему управления огнем. Из космоса к Земле пунктирными линиями неслись стальные болванки.