Книга Остров флотской чести - Сергей Зверев

– И что ты хочешь услышать, мистер Крысиная Смерть? – криво усмехнулся Доу.

– Сущий пустяк. Где ваш ублюдок Стив Томпсон?

– Впервые слышу о таком… Ни одного ублюдка у нас не было. Зато сейчас я вижу сразу пятерых – какая удача, не правда ли? – Жесткий удар по лицу в кровь разбил нос и губы Доу, сминая усмешку.

– Капитан, давайте я с ним побеседую, – предложил боец, несколько минут назад свернувший шею здоровяку Майклу и тем самым лишивший Томпсона возможности лично исполнить его заветную мечту. – Мне он все скажет – даже сколько раз писался в детстве. Для начала я начну отщипывать кусачками твои грязные пальцы – не спеша, фалангу за фалангой, а потом… Да я много веселых затей знаю! Или по-хорошему скажешь, где наш друг Стив?

– Скажу, – вдруг кивнул пленник, непроизвольно убирая руки за спину. На лице Доу даже при слабом свете потайного фонарика можно было легко разглядеть гримасу страха. – Только не надо. Мучить не надо. Это нехорошо, солдат. Умирать надо красиво. Вот так!

Рука бывшего «зеленого берета» взметнулась подобно атакующей кобре, и тонкое лезвие длинного ножа ударило противника в шею, безошибочно найдя сонную артерию. Одновременно с ударившей из раны струей неправдоподобно яркой крови раздалось два коротких пистолетных выстрела, и Доу умер долей секунды позднее своего врага.

Все-таки враг умер первым – наверное, поэтому на губах старого солдата замерла едва уловимая улыбка…

15

Территориальные воды о. Сент-Люсия, август 2011 года

Егоров явно спешил и нервничал. И Орехову все это по-прежнему откровенно не нравилось – и чем дальше, тем больше. Уже одно то, что полувменяемый профессор отстранил от работы Троянова и Каткова, а под воду отправлял лишь своего Водолаза, наводило на нехорошие размышления и подозрения. Подполковник, улучив подходящий момент, поделился своими сомнениями со Скатом и мичманом. Капитан Катков в ответ на слова старшего товарища неопределенно пожал плечами и флегматично изрек:

– А наше дело, как говорится, конёво: прикажут – поскачем, поступит другая команда – весело заржем! Не хочет наш большой начальник, чтобы мы с Тритоном под воду совались, – нам же легче. Будем на брезенте загорать, а Водолаз пусть пашет! Да, товарищ мичман?

Товарищ мичман в ответ лишь весело рассмеялся, на что Орехов отреагировал немедленно и довольно-таки раздраженно:

– Ну и чего ржем?! Не вижу особых причин для веселья. Знаешь, как любил говорить мой ротный в училище? «Хорошо смеется тот, кто смеется без последствий!»

– Да не, это я так, – миролюбиво и чуточку виновато улыбнулся Троянов. – Просто Славка сказал про «конёво дело», а я представил себе, как должен выглядеть конь в маске и в ластах…

– Да? – подполковник сухо хмыкнул, но тут же улыбнулся – видимо, воображение Орехова тоже умело создавать забавные картинки. – Наверное, конь в ластах – это и в самом деле круто. Правда, меня все-таки больше беспокоит бегемот в этих самых ластах.

– Водолаз? – выказал сообразительность Катков. – Да ладно тебе… Пусть ныряет! Грамотно работает, кстати. Но и мы тоже ведь не пальцем деланы – мы будем смотреть и ухо востро держать. Я правильно понял твою мысль?

– Правильно, капитан, – кивнул Орехов. – Я вот что вам, ребятки, скажу… Вы загорайте, пока возможность есть, балдейте, но вокруг себя посматривать не забывайте! И особо следите, чтобы наши коллеги не оставались надолго у вас за спиной. Не знаю я, что они там с лодки достать хотят, но печенкой пропитой чувствую, что самое интересное как раз и начнется именно тогда, когда они до своей цели доберутся. Так что не одно ухо нам надо держать востро, а все шесть…

На второй день после обнаружения субмарины Егоров пригласил Орехова и боевых пловцов в свою каюту – по словам капитана, на «военный совет». Подполковник, твердо решивший до поры в бутылку не лезть, на приглашение молча кивнул и в назначенный час дисциплинированно прибыл вместе с Катковым и мичманом в небольшую каморку, должную играть почетную роль «кают-компании». Водолаз и Боцман уже находились на месте и встретили вновь прибывших без особого восторга, но и без какой-либо враждебности. Тут же выяснилось, что Егоров затеял не военный совет, а скорее производственное совещание.

– Люди вы опытные, военные, – не отвлекаясь на реверансы и прочие условности, сразу начал о деле профессор темных дел, как про себя называл Егорова мичман Троянов, – поэтому вопрос к вам такой… Как нам проникнуть внутрь подводной лодки?

В смысле, как открыть главный люк в рубке? Вы, господин Тритон, вроде бы самый младший по званию? Вам, по старой морской традиции, и слово… Итак, что скажете-посоветуете?

– А что тут говорить, – без особого энтузиазма начал Троянов, – там ведь по-разному можно. Все зависит от того, в каком состоянии люк. Скорее всего там так все проржавело-прикипело, что только пластит возьмет. Можно удлиненный заряд уложить да и жахнуть – люк и сковырнется.

– А если не через люк? – предложил Катков, обращаясь к Водолазу. – Из подлодки и через трубы торпедных аппаратов выходить можно. Ты там все осматривал – и что с аппаратами?

– А ничего, все люки наглухо задраены, – ответил здоровяк и поинтересовался, не скрывая опаски: – Вот Тритончик наш про взрывчатку базарит – а те же торпеды и боезапас не сдетонируют? Там же скорее всего все на месте осталось. Жахнешь, как он говорит, а подлодка обидится и такую ответку кинет, что мало никому не покажется, а?

– Это вряд ли, – покачал головой Скат. – Если это именно немецкая субмарина времен Второй мировой – это сколько же времени прошло?! Да там морская вода все съела-разъела! Хотя… Говорят, и незаряженное ружье раз в год стреляет, так что… Вообще-то, лучше всего газосваркой люк срезать – но где ее взять?

– Газосваркой, говоришь? Есть газосварка, – с улыбкой объявил Егоров и посмотрел на товарищей Орехова почти с симпатией. – А вы, я смотрю, и в самом деле соображаете. Что, Водолаз, поработаешь завтра газосварщиком? Вот и увидим, зря или нет мы здесь от морской болезни маемся…

– Босс, а вы нам не хотите рассказать, что же мы, – обратился к профессору Орехов, не спеша прикуривая сигарету и выпуская в сторонку струю дыма, – нет, если точнее, то вы, вы, конечно! – ищем? Что там, внутри этой чертовой субмарины, есть такого заманчивого? Архивы гестапо и личные письма папаши Мюллера, труп геноссе Гитлера или что еще покруче? Набор бигудей очаровательной Евы Браун или золотой запас Третьего рейха, например?

– Считайте, господин Шер-Хан, что шутку я оценил, – не поднимая глаз, сухо ответил начальник экспедиции. – Давайте об этом чуть позже, хорошо? Даю вам и вашим товарищам слово, что в свое время вы все непременно узнаете. А пока… Как говорили мудрые: «Многая знания даруют многая печали!» Как-то так, да? Так вот, а пока будем просто работать! Водолаз, готовь газосварочный аппарат к работе – сегодня еще разок пойдешь под воду. Все, господа, все свободны! Или есть еще вопросы?

– Вообще-то, есть еще одна тема, – вставая, капитан Катков посмотрел на Егорова с непривычной серьезностью: – Вроде бы по международным соглашениям все суда, погибшие и затонувшие в те годы, считаются чем-то вроде братских могил. И есть договоренность эти могилы не беспокоить… Вас не смущает то, что вы хотите, по сути, чужую могилку разворошить?