Книга Я, Хмелевская и труп - Ирина Волкова

Вес автомата с легким магазином — 2,1 кг.

Сменные стволы.

Глубина пробивания кирпичной кладки со ста метров пулей со стальным наконечником — 35 см». На листке было несколько помарок, и у меня создалось впечатление, что Захар именно поэтому его и выбросил. Было похоже на то, что он готовил документацию на какой-то вид оружия.

В свое время я из любопытства просмотрела несколько справочников по огнестрельному оружию, сравнивая наши и зарубежные модели. Конечно, точных характеристик разных моделей автоматов я припомнить не могла, но и без того было очевидно, что автомат, весящий всего 2,1 кг, с подобными данными, если он действительно существовал, должен был произвести фурор на рынке оружия.

— В мусоре копаешься? — спросила появившаяся на пороге Лелька. — Ну как, нашла что-нибудь?

— Кажется, да, — ответила я. — Посмотри на этот листок. Как ты думаешь, это писал Захар?

Лелька с интересом взглянула на сложенные вместе обрывки.

— Должно быть, он. Почерк точно не мужа, кроме Захара у нас никто на днях не гостил, а мусор я три дня назад выбрасывала. Кроме того, тут речь идет об оружии, значит, точно его. Мне только что свояк по телефону много интересного порассказал.

— Ну так что ж ты молчишь! — подскочила я. — Что ты выяснила?

Как оказалось, свояк, узнав вчера от Лельки, что Захара убили, обзвонил его близких друзей — Кольку, Гошу и Тимоху, и они все вместе отправились в пивную «Вареный рак», чтобы помянуть безвременно покинувшего этот бренный мир приятеля.

— Гения в последний путь провожаем! Какой талант, гады, приморили! — прослезился Колька после шестой кружки пива.

— Еще не провожаем, — возразил Тимо-ха. — Вот хоронить будем, тогда и проводим.

— Все равно, — смахнул слезу Колька. — И главное — в какой момент! Только человеку счастье улыбнулось!

— Какое это счастье? — заинтересовался свояк.

Колька округлил глаза.

— Деньжищи! — свистящим шепотом поведал он. — Ух, какие деньжищи! Только Захар об этом никому не велел говорить. Да теперь уж все равно, говори не говори. А ведь обещал и мне деньжат подкинуть, чтобы баньку на даче срубить. И что? Ни Захарки, ни баньки, и даже раков вареных нет, чтобы закусить.

Колька обреченно повесил голову.

— Да ты таранкой заешь, — сочувственно сунул ему сухую рыбешку Гоша. — Мне Захар тоже на что-то такое намекал. Говорил: «Вот деньгами разживусь — новое ружье тебе подарю». Хороший был человек.

В общем, из всех разговоров, свояк извлек следующую информацию, впрочем, кое-что было известно и ему самому.

До перестройки Захар работал на ижевском оружейном заводе и вечно носился с идеей изобрести самый потрясающий в мире автомат, такой, чтоб заткнуть за пояс самого Калашникова. Руководство и коллеги относились к этой мечте весьма скептически, рацпредложения Захара увязали в бюрократической волоките, а сам он работал в сборочном цеху без всякой надежды на продвижение по службе. Несколько лет назад, когда рабочим завода вместо денег стали платить зарплату чехлами и футлярами для охотничьих ружей, Захар ушел с завода, завел на дачном участке небольшую пасеку, начал продавать мед, и ему вполне хватало на жизнь. Всю свою нерастраченную энергию Захар направил на изобретение сверхоружия.

Необходимые ему детали он, за соответствующее количество водки, вытачивал с помощью старых друзей на оружейном заводе. Компоненты для патронов тоже доставались оттуда, и в конце концов под большим секретом Захар продемонстрировал Кольке свой новый автомат. Колька, как и большинство жителей Ижевска, разбиравшийся в оружии, немедленно оценил выдающиеся качества изобретения Захара. Помимо почти невероятных для оружия такого веса и класса боевых характеристик, автомат мог стрелять из-под воды и даже в том случае, если его ствол был забит землей или песком.

Прямо в лесу, вдосталь настрелявшись, Захар и Колька обмыли новинку, и Колька поинтересовался, что Захар собирается делать с изобретенным им оружием.

— Продам, — сказал Захар. — И продам очень дорого.

— Куда? — усмехнулся Колька. — На завод?

— Я что, спятил, по-твоему? — возмутился Захар. — Все русские изобретатели беднее церковных крыс. А сейчас вообще кранты. Изобрети я хоть новый истребитель-невидимку, все равно в конце концов без штанов ходить буду. Ну уж нет, за свой автомат я возьму настоящую цену.

— Кому же ты его продашь? — спросил патриотичный Колька. — Неужто проклятым капиталистам?

— А хоть Ирландской республиканской армии, — хмуро ответил Захар. — Пусть себе католиков отстреливают.

— Кажется, они отстреливают протестантов, — усомнился Колька.

— Может, и протестантов, хрен их разберет, — отмахнулся Захар. — Главное, русских они не трогают.

— А как же ты до этих ирландцев-то доберешься? — удивился Колька. — У тебя ведь даже загранпаспорта нет. Да и денег на билет не наскребешь.

— Про ирландцев я так, для примера, сказал, — объяснил Захар. — Есть у меня один знакомый из Москвы. Он и пообещал меня вывести на нужных людей. Скоро ко мне один тип приедет, чтобы посмотреть оружие в действии.

— А что за тип? — спросил Колька. — Наш или импортный?

— Да вроде импортный, — ответил Захар. — Только, смотри у меня, держи рот на замке. Даже спьяну об этом не вякни.

— Положись на меня, кореш! Могила! — торжественно поднес палец к губам Колька.

Лелькин пересказ разговора со свояком окончательно убедил меня в том, что догадка об оружии оказалась верной.

— А ты не обратила внимание, было у Захара с собой что-либо, напоминающее автомат? — спросила я.

— Нет, — покачала головой Лелька. — В этом я точно уверена. У него и был-то один этот чемодан, да и тот он при мне распаковывал. Автомат все-таки не пуговица, его не так легко спрятать.

— Тогда скорее всего он продал документацию на автомат, — предположила я.

— А зачем тогда его убивать? — удивилась Лелька.

— По двум причинам, — сказала я. — Во-первых, чтобы забрать обратно деньги, выплаченные за чертежи, а во-вторых, чтобы быть уверенным в том, что Захар не продаст автомат еще кому-нибудь.

— Звучит правдоподобно, — согласилась Лелька. — И что ты теперь собираешься делать?

— Для начала я намерена поехать в ресторан «Харакири» и узнать, бывал ли там Захар, и если бывал, то с кем.

— А откуда ты знаешь про этот ресторан? — удивилась Лелька.

— Помнишь, у Захара из кармана торчал уголок карточки? — сказала я. — Это была карточка нового японского ресторана «Харакири».

Кстати, у тебя не найдется какой-нибудь фотографии Захара? Я бы показала ее официантам.