Книга И целой обоймы мало - Сергей Донской

Так образно выразился Вельяминов, и у Фатимы не было ни малейших оснований не доверять его словам. С другой стороны, командир твердо пообещал ей всяческую поддержку в случае сохранения тайны. Проявив лояльность и снисхождение к маленьким мужским слабостям Вельяминова, она могла рассчитывать на декретный отпуск, материальную поддержку и возвращение в маленький трудовой коллектив. С будущего года экипаж «Ту-134» грозились перекинуть на международные авиалинии, так что Фатиме было над чем призадуматься. Нежная кожа ее лобика напоминала поверхность хорошо пропеченного яблока. Бродившие внутри мысли были невеселыми.

Эх, нужно было сразу делать аборт, а не надеяться, что строгий командир экипажа смилостивится над очередной жертвой. От него беременели все без исключения бортпроводницы, так почему же Фатима решила, что она станет исключением? И с какой стати у Вельяминова должны были взыграть отцовские чувства? Фатима что, особенная? Отправься она вовремя к гинекологу, сейчас не пришлось бы терзаться угрызениями совести.

Впрочем, совесть – ерунда. Куда сильнее беспокоило девушку неминуемое объяснение со строгим родителем, воспитывавшим ее в одиночку. Такие понятия, как свобода личности или свобода любви, оставались для него пустым звуком. Как только он обнаружит, что живот дочери подозрительно округлился, грянет буря. Тогда прощай карьера стюардессы и смелые мечты о полетах в дальние страны. Вместо этого Фатиму ожидает нещадная выволочка и домашний арест. Папа не тот человек, который обрадуется внуку, зачатому неизвестно от кого. Единственный способ как-то умаслить его – это предъявить ему жениха в качестве мальчика для битья. Но кого?

Фатима прерывисто вздохнула, перебирая в уме возможные варианты.

Кандидатура Вельяминова или любого другого члена экипажа отпадала, поскольку последующие разбирательства закончились бы позорным изгнанием Фатимы с работы. Привести папе кого-нибудь из бывших одноклассников? Нет, этот номер не пройдет. Припертые к стене, они быстро расколются. Очень уж крут характер у Рината Асадуллина. Одно время он верховодил ватагой астраханских браконьеров, и в городе было мало смельчаков, способных пойти наперекор лихому татарину. Фатима таких не знала. Отсюда напрашивался вывод, что козлом отпущения должен стать какой-нибудь случайный командированный или отдыхающий.

Это идея! Познакомить избранника с папой в ходе семейного ужина, попросить родительского благословения, а там ищи ветра в поле. Когда мнимый жених исчезнет с горизонта, родительский гнев изольется впустую, то есть без особых последствий для Фатимы. Ведь папа, чувствуя себя таким же обманутым, как дочь, не станет винить в случившемся исключительно ее. Безутешная Фатима поплачет на его плече и скажет, что соблазнитель представился ей под вымышленным именем и дал ей неправильные координаты. Папа поймет и простит.

А потом будет видно, решила Фатима. Заглядывать слишком далеко вперед она не любила и не умела. Сказано же, что в обычном состоянии ее лобик был очень и очень гладким. Девушка носила на плечах не шар для боулинга, но и не голову мыслителя. И ей ужасно хотелось увидеть большой сказочный мир – пусть даже из окон международных аэропортов.

Выглянув в проход, Фатима окинула испытующим взглядом мужские лица. Пассажиры не обращали на нее внимания, поглощенные просмотром блокбастера «Умри, но не сейчас». Половина мест в салоне пустовала, поскольку далеко не каждый россиянин мог позволить себе заплатить 4350 рублей за возможность перенестись из Москвы в Астрахань за два часа двадцать пять минут. Время – деньги? Спросите об этом у тех, кто путешествует по России в плацкартных вагонах. Они объяснят вам, что это полная ерунда. Времени может быть навалом, но карманы от этого не пополняются.

Жизнь – это вам не кино с обязательным хеппи-эндом, подумала Фатима со вздохом. Тут все наоборот – начало счастливое, зато потом только держись.

Ей не нужно было смотреть на экран, чтобы следить за похождениями секретного киноагента с лицензией на убийство. Фильм показывали во время рейсов второй месяц кряду, так что Фатима отлично ориентировалась по звуку. Уже отголосила свое Мадонна, уже закончилась затянутая сцена пыток, уже скопытился подлый полковник Мун. Значит, скоро схваченного врагами героя обменяют на корейского шпиона, а потом он приступит к установлению мира во всем мире, совершая подвиг за подвигом с неутомимостью мультяшного героя.

Почему они выбрали на роль суперагента такого пожилого дядьку? – спросила себя Фатима, продолжая наблюдать за пассажирами. Прямо Вельяминов какой-то, а не звезда мирового масштаба. Под шикарным костюмом наверняка скрываются покатые плечи и солидное брюшко. Отсюда и обилие компьютерной графики в фильме. Оно понятно: ни Вельяминова, ни Пирса Броснана не заставишь плавать среди льдин или прыгать с парашютом. Им бы только молоденьких девушек на коленки усаживать, нашептывая им на ушко всякие глупости. Нашкодят – и в кусты, джеймсбонды поганые, сердито заключила Фатима. Водку с мартини им подавай – «взболтать, не перемешивая». Как же, как же! А детей кто воспитывать будет? Птица счастья завтрашнего дня? Аист?

Фатима собиралась издать горестный вздох, но так и замерла, с легкими, до предела заполненными воздухом. По проходу между креслами шел пассажир, по сравнению с которым меркли и Вельяминов в парадном кителе, и суперагент в элегантном смокинге. Не слишком молодой, но и не из той категории мужиков, которые, обнаружив первые проплешины, начинают талдычить, что они, мол, находятся в полном расцвете сил.

Пассажир поднялся с седьмого места и теперь приближался к Фатиме, доставая на ходу сигарету. Встретившись с ней взглядом, он виновато улыбнулся, сделавшись чуточку похожим на проштрафившегося мальчишку. Направляясь покурить в туалет, мужчина явно испытывал чувство неловкости и, что приятно поразило девушку, не пытался скрыть этого. «Так уж я устроен, – говорили его глаза. – Терпеть не могу пялиться в телевизор, а усидеть на одном месте два с половиной часа выше моих сил».

Легкая походка, офицерская выправка, аккуратная прическа и белая рубаха, заправленная в черные брюки, придавали мужчине сходство с испанским танцором, приготовившимся исполнить фламенко. Безукоризненные стрелки на штанинах и закатанные до локтей рукава лишь усиливали это впечатление. Смотрелся необычный наряд почему-то не старомодно, а очень даже прикольно, как отметила про себя Фатима.

Потому что дело не в одежде, а в том, кто ее носит, сказала она себе, все еще не догадываясь выпустить из груди скопившийся воздух. Она почувствовала, что у нее перехватило дыхание, лишь когда подошедший мужчина обратился к ней.

* * *

Стюардесса была очень хорошенькая и очень молоденькая, хотя, если быть беспристрастным, то первое качество являлось лишь следствием второго, увы, следствием недолговечным. Бондарь поймал себя на мысли, что робеет перед этой хрупкой девчушкой, преградившей ему путь. Черт подери, неужели она не позволит ему наспех подымить в гальюне? Какие-нибудь новые правила, вызванные нещадной борьбой с международным терроризмом, без которых сегодня и плюнуть нельзя?

Бондарь понятия не имел. Он давно не летал самолетами и успел отвыкнуть от воздушных пробок в ушах, монотонного гула турбин и однообразного пейзажа, проплывающего под иллюминатором. Тоска смертная. Редко-редко промелькнет в облачных прорехах неправдоподобно далекая земля, расчерченная зелено-коричневыми квадратами полей, и снова тянется сплошная молочная пелена, пялиться на которую надоело бы и медитирующему японцу.