Книга Каинов мост - Руслан Галеев

Но… Нет ничего хуже, чем зеленое утро, поверьте мне!

В тошнотно-зеленые окна рвутся отталкивающе зеленые лучи обезумевшего зеленого солнца… Приходится бежать в туалет и выворачиваться наизнанку, упираясь в зеленый стульчак и надеясь, что вместе с этим вот зелено-склизким, рвущимся из желудочных глубин в холодный мрак унитаза, вместе с болезненными стонами и то наплывающим, то отходящим потемнением в глазах не вывалится и сам желудок со всеми остальными внутренностями. И это продолжается долго, чертовски долго… Но вот наконец ты выползаешь в зеленый офис, опускаешься вдоль стены на пол и собираешься перевести дух. И уже практически получается… Но именно в этот момент открывается тяжелая входная дверь и входит Лебрус — в длинном платье цвета морской волны…

— Лебрус, ты не мог выбрать платье другого цвета? — хрипло выплевываю я, бросаясь обратно к туалету…

— А что в нем плохого? — слышу я за спиной. — И кстати, чем это так воняет в офисе? Ты что, разлил микстуру? Эй, тебя что, тошнит?

— Нет, — выдыхаю я в промежутке между двумя желудочными спазмами, — я просто рассказываю унитазу последние новости. У меня чертовски много новостей. Ты хочешь послушать последние нов…— я не договариваю, поскольку меня снова выворачивает…

— Боже мой, ты все-таки набрался, — вздыхает Лебрус. — Пойду в аптеку спущусь…

Было уже около часу дня, когда я начал постепенно приходить в себя. Зеленый туман медленно рассеивался, нехотя уступая место привычному свету дня. Периодически оживляющее офис дребезжание телефона уже не сверлило голову, и пару раз я умудрился достаточно связно ответить сам. Впрочем, ответы были краткими: в данный момент агентство временно приостановило свою деятельность; простите, я не уполномочен распространяться о причинах. Почти никто не удивлялся, разве что постоянные клиенты, но им, разумеется, я говорил больше. Клиентов надо беречь, холить и лелеять. Пока их самих кто-нибудь не закажет. А до тех пор надо делать все, чтобы они как можно дольше приносили и складывали в ячейки старинного кассового аппарата фирмы «Гранта Босс Ихелочи» упаковки ассигнаций… Положив в очередной раз трубку, я оглянулся к увязшему в дебрях Интернета Лебрусу и сказал:

— Ты заметил, сколько звонков мы получаем в день?

— Заметил, — кивнул Лебрус, потом отодвинул ноутбук, достал из коробки сигару и долго прикуривал от перламутровой зажигалки.

Тяжелый вязкий дым стелился по офису, касаясь изогнутой дельфиньей спиной стенных панелей из красного дерева, набора ухоженных антикварных щитов времен конкисты, сундуков в углах, всего этого псевдоколониального стиля, который вошел в моду пару месяцев назад и жутко мне нравился… Я взялся рукой за шнур от жалюзи и потянул за него. Свет то мощно врывался в помещение, заставляя стенные панели играть всеми оттенками коричневого, то рассекался на тонкие лезвия, внутри которых танцевали пылинки…

— Я просто подумал, Лебрус, а сколько всего агентств получило лицензии на убийства?

— В Москве или вообще? — уточнил Лебрус.

— Вообще.

— Хм… точно не скажу, но… наверное, больше двух сотен. Уточнить?

— Да нет, зачем? А сколько примерно людей на планете?

— Около пяти миллиардов примерно. Кажется, я догадываюсь, к чему ты клонишь…

— Я просто подумал, если бы ни одно агентство вообще не отказывалось от заказов, а количество заказов было таким же, как у нас… Как скоро мы перебили бы всех людей на планете, а?

— Хм… — Лебрус усмехнулся и снова пододвинул к себе ноутбук, — занятный вопрос… Дай подсчитаю.

Я выбил из пачки сигарету, прикурил от простой пластиковой зажигалки и снова принялся играть с жалюзи. Пожалуй, не совсем верно было бы утверждать, что я окончательно пришел в себя, но зеленого поубавилось совершенно определенно. И сигарета уже не вызывала рвотных спазмов…

— Примерно за два года и девять месяцев, — огласил Лебрус.

— Занятно, правда? — усмехнулся я.

— Да, пожалуй, — кивнул Лебрус. — Я, кстати, нарыл в базе адресок dj Сойера, прямо в разделе «Public». Так что, может, и не потребуется торопиться в клуб до десяти вечера.

Я отбросил шнур и вдавил окурок в пепельницу. Жалюзи так и остались наполовину раскрытыми. Теперь я видел только лицо Лебруса и его руки.

— В «Public»? Занятно. Было время, когда он старался не светиться, даже на сцену вылезал с арафаткой на лице. Что-нибудь еще?

— Да. За dj Сойером установлено официальное наблюдение. Правда, по другому делу. Кажется, во времена оно парень нелегально приторговывал литературкой и наркотой. Но тут как раз ничего удивительного. — Лебрус покачал в воздухе рукой, и его сигара оставила за собой зигзаг дыма. — Я не знаю ни одного диджея, который не носил бы при себе контрольной дозы. Так что не думаю, что присматривают за ним особенно усердно. Да и информация трехгодичной давности. Но наблюдение объявлено до мая 2007 года. Так что…

— А это ты где нарыл? — спросил я, чувствуя неясную тревогу.

— Пока все идет с официальных информационных порталов. Сведения о лицах, находящихся под наблюдением, содержатся на официальном сайте пресс-службы Министерства внутренних дел города Москвы. Но я уже кинул весточку нашим друзьям яйцеголовым, они покопают глубже. А что?

— Ничего… Ладно, кинь мне адрес эсэмэской на мобилу, — сказал я, вставая и накидывая пиджак. Дверь сейфа с тихим шипением отъехала в сторону. Я переложил «Папу Дуче» в кобуру и направился к выходу. — В общем, если по этому делу будет что-то новое, звони. Всех остальных посылай.

— О'кей, — кивнул Лебрус, — будет сделано. Я так понимаю, ты несколько серьезнее относишься к этому делу, чем к остальным?

— Нет, — соврал я, останавливаясь в дверях, — просто я давно никого не убивал.

Я не знал, что, задавая этот вопрос, Лебрус спасает мне шкуру. Пуля вошла в дверной косяк, выбив щепу. Я рухнул на ковер, судорожно выдергивая пистолет.

Мать вашу, я был еще под действием абсентного похмелья, я откровенно притормаживал! И когда в дверях показался силуэт, я уже вытащил «Папу Дуче», но перезарядить не успел.

Так что Лебрусу пришлось спасти меня еще раз. Браунинг сказал «тох», и пылинки закружились неистово в расходящихся лучах прищуренных жалюзи… Человек в дверях покачнулся, сделал неуверенный шаг в кабинет, повернулся и рухнул на пол в метре от меня. Рухнул лицом вверх.

— Кажется, я только что отработал наши деньги, — пробормотал Лебрус, медленно выходя из-за стола.

— Похоже на то, — кивнул я.

Лицом вверх, с ровной круглой дырой во лбу на полу нашего офиса валялся Томаш Кофа…

— Я только одного не могу понять, — прошептал я, чувствуя, что твердый комок уже скапливается где-то в области паха…

— Что именно? — спросил Лебрус, осторожно трогая лицо Кофы носком ботинка.

Я хотел ответить, что не могу понять, как этому парню удалось уничтожить десять человек. Он действовал не просто как дилетант, но как дилетант-сумоубийца. Дождавшись меня за дверью и промахнувшись (а между нами не было и двух метров), Кофа вошел в кабинет и подставился. Что-то тут было не так. Убийца никогда бы так не поступил.