Книга Все страхи мира - Том Клэнси

— Почему ты сделал такой вывод? — спросил первый заместитель председателя КГБ.

— Сергей, ты — профессиональный разведчик. Трудно представить, чтобы ты одобрял действия неуправляемых преступников. Я, разумеется, придерживаюсь такой же точки зрения, хотя в моем случае большое значение имеет личное отношение к ним.

Райан откинулся на спинку кресла, и его лицо приняло холодное выражение. Он никогда не забудет Шина Миллера и других членов Армии освобождения Ольстера, которые совершили две серьезные попытки убить Джека Райана и его семью. Всего три недели назад, после нескольких лет юридических маневров, трех обращений в Верховный суд, после демонстраций и требований, чтобы губернатор Мэриленда и президент Соединенных Штатов помиловали преступников, Миллер и его сообщники один за другим вошли в газовую камеру в Балтиморе и через полчаса были вынесены оттуда — мертвыми. И пусть Бог сжалится над их душами, подумал Райан. Если у Него отсутствует отвращение к убийцам. Теперь одна глава в его жизни закрылась навсегда.

— А этот недавний инцидент?..

— С индейцами? Только подтверждает мою точку зрения. Эти «революционеры» торговали наркотиками ради денег. Эти люди, которых вы финансировали, обратятся против вас самих. Пройдет несколько лет, и у вас будет с ними куда больше неприятностей, чем когда-то у нас. — Это было совершенно точно, и оба понимали справедливость слов Райана. Комбинация терроризма с торговлей наркотиками вызывала все большую озабоченность русских. Свободное предпринимательство быстро развивалось в преступном мире России, что беспокоило как Райана, так и Головко.

— Итак, каким будет твой ответ?

Головко задумался.

— Я поговорю с председателем. Он согласится.

— Помнишь, что я сказал в Москве два года назад? Зачем для ведения переговоров дипломаты, когда есть настоящие люди, способные сами решить все проблемы?

— Я ожидал цитату из Киплинга или что-то не менее поэтичное, — сухо заметил русский. — Так каковы же ваши отношения с конгрессом?

— Если говорить коротко — рассказывай правду, — усмехнулся Райан.

— Неужели мне понадобилось пролететь одиннадцать тысяч километров, чтобы услышать подобное объяснение?

— Выбери в своем парламенте нескольких человек, которым ты доверяешь, которые не разгласят полученную от тебя информацию и которым сам парламент доверяет и считает совершенно честными (вот это будет действительно трудно), и посвящай их во все, что, по твоему мнению, им следует знать. Тебе придется установить правила поля…

— Правила поля?

— Это — бейсбольный термин, Сергей. Он означает, что к каждому игровому полю применяется специфический набор правил.

Глаза Головко сверкнули.

— Понимаю. Это — полезное выражение.

— Далее — каждый из них должен признать незыблемость правил и никогда не нарушать их. — Райан замолчал. Он заметил, что говорит назидательным тоном, а это было несправедливо по отношению к коллеге по профессии.

Головко нахмурился. Именно это будет самым трудным — никогда, ни при каких условиях не нарушать правила. Деятельность разведчика редко бывает четкой и определенной, а конспирация была одной из составляющих русской души.

— У нас все прошло успешно, — добавил Райан.

Действительно ли успешно? — подумал он. Сергей знает, правда это или нет… пожалуй, ему известно кое-что, недоступное для меня. Он мог бы сказать мне, есть ли у нас утечка закрытой информации в конгрессе после разоблачения Петера Гендерсона… Однако он знает и то, что мы сумели проникнуть во многие операции КГБ, несмотря на маниакальную страсть русских к абсолютной секретности. Да и они сами открыто признали это — утечка сотрудников КГБ на Запад подорвала десятки тщательно задуманных и великолепно подготовленных операций против Америки и других демократических государств. В России, как и в США, секретность была необходима не только для достижения успеха, но и для того, чтобы скрыть неудачу.

— В конце концов, главное — доверие, — добавил Райан после короткого молчания. — Члены вашего парламента — патриоты. Если им не нравится родина, почему они согласились мириться со всеми недостатками общественной жизни? У нас то же самое.

— Жажда власти, — тут же отозвался Головко.

— Нет, не у тех, с кем ты установишь хорошие отношения, не у самых умных. Разумеется, найдется несколько идиотов. В нашем конгрессе есть такие. Дуракам не угрожает опасность исчезновения как вида, их не надо заносить в «Красную книгу». Но всегда есть немало таких, кто понимает, что власть, которую приносит с собой правительственная служба, — всего лишь иллюзия. А вот долг перед нацией — всегда более весом. Нет, Сергей, в основном ты будешь иметь дело с такими же умными и честными людьми, как ты сам.

Головко кивнул в знак того, что понимает мнение коллеги-профессионала. Как он заметил несколько минут назад, Райан действительно приобрел опыт. Головко задумался над тем, что они с Райаном больше не противники. Соперники — пожалуй, но не противники. Теперь между ними установились отношения более прочные, чем чисто профессиональные.

Райан доброжелательно посмотрел на своего гостя, внутренне улыбнувшись тому, что сумел удивить его. В голове у него промелькнула мысль: вот было бы хорошо, если бы Головко выбрал для этих целей из числа парламентариев Олега Кирилловича Кадышева, проходящего в картотеке ЦРУ под кодовым именем «Спинакер». Кадышев, известный средствам массовой информации как один из самых блестящих ораторов и членов парламента — этой еще окончательно не оформившейся законодательной организации, пытающейся утвердиться и построить новое государство, — с общепризнанной репутацией умного, честного и порядочного человека, был на самом деле одним из лучших агентов ЦРУ, завербованным несколько лет назад Мэри Пэт Фоули. Игра продолжается, подумал Райан. Правила изменились. Мир тоже изменился. Но игра продолжается и, наверно, будет продолжаться всегда. При этой мысли Райан со смутным сожалением понял, что это правда. Но, черт побери, Америка всегда шпионила за Израилем — это называлось «следить за происходящим» и никогда — «проводить операцию». Бдительные конгрессмены на Капитолийском холме тут же позаботились бы о том, чтобы такая новость просочилась в прессу. Да, Сергей, тебе придется познакомиться с массой новых вещей!

Наступило время ленча. Райан прошел со своим гостем в столовую для руководящего состава ЦРУ, и Головко пришел к выводу, что там кормят лучше, чем в КГБ, чему Райан с трудом поверил. Русский также узнал, что с ним хотят встретиться высшие руководители ЦРУ. Начальники отделов и их заместители выстроились в ряд, пожимали Головко руку и фотографировались с ним. Наконец, прежде чем Головко спустился к своему автомобилю в специальном лифте, была сделана групповая фотография. А затем специалисты из научно-технического отдела вместе с сотрудниками отдела безопасности обшарили каждый дюйм каждого коридора и каждой комнаты, в которых побывали Головко и его телохранитель. Ничего не обнаружив, они проделали всю работу заново. И еще раз. И еще, пока не пришли к заключению, что Головко не воспользовался возможностью выкинуть какой-нибудь фокус. Один из сотрудников научно-технического отдела с горечью заметил, что жить в этом мире становится все скучнее.