Книга Вампир, мон амур! - Анна Ольховская

Само собой, в распоряжение американской съемочной группы мэр города распорядился предоставить самые лучшие номера в самой лучшей гостинице, что и было сделано. Вот только самая лучшая гостиница в далеком от туристских троп румынском захолустье тянула максимум на полторы звезды. Никаких тебе джакузи-шмакузи, тесная душевая кабинка, стыдливо забившийся в самый угол унитаз, умывальник с потрескавшейся эмалью – вот и все «удобства». Зато в номере, а не на этаже, и чистенько. Владелец гостиницы старался компенсировать убогость своих «люксов» свежими обоями, новым постельным бельем, которое меняли ежедневно, коврами на полу и идеальной чистотой.

И Яромира это вполне устраивало, околачиванием понтов он никогда не занимался. Но сейчас, зайдя в свой номер, он с отвращением осмотрел десятиметровую комнату с двуспальной кроватью, двумя креслами и телевизором в углу и процедил сквозь зубы:

– Как же мне надоело это убожество! Побыстрее бы закончить натурные съемки и вернуться домой, в Штаты!

Так, стоп. Он ведь собирался куда-то еще съездить, причем совсем недавно собирался. Но вот куда, зачем?

А вот кстати – Сикорски ведь говорил, что он, Яромир, перед непонятным приступом общался с сестрой. Ее номер на мобильном подтвердил это. Надо перезвонить Лане и узнать, о чем они говорили утром.

Утром? Всего лишь утром? А кажется, что это было в другой жизни.

И вообще, вся эта фигня с провалами в памяти его очень напрягает. Если честно, Сикорски отчасти прав – полноценное обследование, включающее, к примеру, томограмму мозга, в местной больнице провести не могут. Сердце у него здоровое, давление – как у космонавта, все показатели крови в норме, вот только к проблемам с памятью все это никак относиться не может.

Ладно, сейчас позвоним Олененку и все выясним.

Яромир невольно улыбнулся, вспомнив детское прозвище сестры. Маленькая Лана была такой хрупкой, тонконогой и большеглазой – точь-в-точь олененок Бэмби из диснеевского мультфильма.

Он обшарил все карманы – мобильного телефона не было. Елки-палки, неужели потерял где? Между прочим, вполне мог, сколько раз раздевался сегодня в больнице. Жаль, конечно, совсем недавно купил себе смартфончик. Ну да ладно, позвонит с телефона отеля, международная связь тут есть, хозяин еще в день заезда похвастался.

Яромир снял трубку допотопного кнопочного аппарата и собрался набрать номер. А вот какой?

Он забыл номер телефона Ланы. И отцовский. И мамин.

Там, где недавно весело подмигивали разноцветные циферки, в любой момент готовые соединить Яромира с семьей, сейчас щерился мраком провал.

ГЛАВА 18

Что же делать? Позвонить надо, и не просто надо – жизненно необходимо, Яромир это чувствовал. Сердце томила непонятная тоска, и все сильнее нарастала маета. Там, дома, что-то не так, там что-то случилось, но вот что?

Да что ж такое-то! Почему его память превратилась в рваное лоскутное одеяло? Большинство лоскутов сохранилось, но в самой середине пестрой мозаики гнусно ухмыляется пустота.

Так, стоп! Он ведь пару раз звонил сестренке с телефона Сикорски, забыв где-то свой. А значит, в мобильнике режиссера должен был сохраниться так необходимый сейчас номер!

Правда, после хамской выходки в баре обращаться к Джиму с просьбой немного неловко, но ничего, надо просто извиниться, вот и все. Ничего страшного, корона с головы не упадет.

Яромир решительно направился к входной двери, но дойти не успел. Жуткая боль скрутила его тело в тугой узел и швырнула на пол. Словно какой-то дикий зверь вгрызся в солнечное сплетение и вырвал оттуда кусок мяса. Больно, Господи, как же больно! И кровь повсюду!

Все мысли, желания, намерения были буквально сметены болевым цунами, хотелось только одного – чтобы это закончилось.

Но это не заканчивалось, зато начались галлюцинации. Он занимается сексом с Джулией, она сверху, глаза девушки полуприкрыты, губы что-то шепчут, движения костлявого тела все быстрее, тело Яромира двигается в унисон, вот только никакого удовольствия он не испытывает, скорее наоборот. Но вот, кажется, наступает кульминация, тело Джулии выгибается, а в руке вдруг обнаруживается странный серебристый клинок. И этот клинок вонзается прямо в солнечное сплетение. Фонтаном брызжет кровь, Джулия странно оскаливается и кричит: «Теперь ты мой!».

А потом удушливым облаком навалился мрак…

Когда Яромир очнулся, в отеле стояла сонная тишина. Хотя почему стояла – плавала, мерно шевеля плавниками-снами.

Правда, умиротворенность отдыха нарушала мерзкая вонь блевотины.

И концентрировалась эта вонь возле его физиономии.

Это же надо было так напиться! И ведь пошли с Сикорски всего-то на пару кружечек пива, а в результате, судя по всему, нажрались в сопли. Звезды Голливуда, блин! Очень хочется надеяться, что не особо куролесили в баре, не хватало еще каких-нибудь скандальных фоток.

Даже до кровати не смог дойти, урод! Хорошо, хоть до номера добрел.

Так, минуточку. А это точно его номер?

Яромир, стараясь не делать резких движений, медленно поднялся и включил свет.

М-да. Номер-то его, вот только в данный конкретный момент номер, вернее, коридорчик номера, больше всего напоминает обитель запойного маргинала. Яромир брезгливо поморщился, разглядывая смердящие последствия птичьей болезни. Ну, перепел которая. Вернее, перепил. И с какой такой радости они с Джимом решили надраться? Ведь он, Яромир, очень редко позволял себе подобную неумеренность, в основном в студенческой юности, когда еще толком не научился пить. Ладно, утром спросит у Сикорски, сам все равно ни фига не вспомнит.

Но самое противное, что и одежда оказалась изгаженной. Так, срочно в душ, смыть с себя всю гадость, а потом – спать. Завтра много работы, надо отснять то, что не успели сегодня.

Забыв об осторожности, Яромир бодро направился в ванную, включил в душе воду, сорвал с себя вонючую одежду и только потом сообразил, что привычных после перепоя ощущений нет – ни пульсирующей головной боли, ни рези в глазах, ни шалостей вестибулярного аппарата. Все в норме, голова ясная, не штормит, только вымотанность такая, словно не пиво пил накануне, а вагоны разгружал.

Вот и замечательно, хоть какой-то позитив в столь позорном окончании трудового дня.

Весело насвистывая, Яромир сделал воду погорячее, чтобы совсем разморило, вылил на мочалку полфлакона геля для душа и принялся старательно намыливать тело, смывая с себя грязь.

Плечи, руки, грудь – здесь надо хорошенечко отдраить, чтобы и молекулы рвоты не осталось.

Опаньки, а это что за фигня такая?

Яромир смыл шапку пены с груди и удивленно всмотрелся в странный шрам, похожий на свастику. Судя по виду, шрам этот у него давно, полоски не красные, а тонкие и светлые. Но вот откуда он взялся? Случайно так пораниться нельзя, а если не случайно – зачем ему понадобилось вырезать на груди свастику?! И даже если рассматривать ее не как символ фашистов, а как знак солнца, то все равно – зачем?! Что за кретинская выходка?